локоны, он обаятельно улыбался и приветствовал всех встречных так, словно это его закадычные друзья, с которыми он слишком долго не виделся.
«А что, — размышлял Дарвиш, — вполне возможно».
Повеса направился в один из менее солидных винных погребков. Пройдя через крошечный дворик, мимо сваленных в углу куч мусора, он скрылся в темных, тайных внутренностях погребка. Два стражника, не скрывая ни своей скуки, ни своего неодобрения, последовали за ним.
— Совсем ребенок, — прошептала Чандра. — Интересно, кто он?
— Надо узнать, — согласился Дарвиш. — Подождите здесь.
На выяснение ушла всего минута: шлюхи хорошо знали юношу.
— Это племянник короля. Слишком близко к трону, чтобы жить своей собственной жизнью. И слишком далеко, чтобы иметь какие-то официальные обязанности.
— И, поощряемый этим, — жест Чандры охватил шлюх и погребок, — он не сумеет построить фундамент для власти.
Спутники воззрились на нее с удивлением.
— Я тоже наследница, — резонно заметила девушка.
Они пошли к погребку. У самого дворика Дарвиш занервничал. Запах погребка ударил в нос. Запах не просто вина, но и пота, и дыма, и какого-то мрачного уюта.
— Я не могу войти туда. — Напряжение сковало плечи и спину, а челюсти сжались так, что заболели уши.
Аарон взял принца под локоть. В таких местах нельзя колебаться, проявлять слабость: накличешь беду. Он потащил Дарвиша меж двух домов в тихий переулок, а там отпустил его и отошел.
Принц неуверенно усмехнулся и провел руками по волосам.
— Простите, — взмолился он, жадно глотая зловонный воздух, который по крайней мере не благоухал его прошлым. — Я… я думал, что смогу это сделать. Я думал, что справлюсь с этим. Я ошибся.
— Ты нужен нам, Дар. Ты сумеешь разговорить его.
— Он — наша единственная ниточка к Камню, Дар, — прибавила Чандра.
— Думаете, я не знаю? — Принц неожиданно повернулся и вогнал кулак в стену, разбив костяшку. На желтом кирпиче заалело кровавое пятно. Когда Дарвиш замахнулся во второй раз, Аарон встал между ним и стеной. Серые глаза встретились с карими и удержали их взгляд. Принц медленно разжал кулак.
— Мне кажется, я знаю выход, — мягко сказала Чандра. — Используй душевную связь.
Радуясь возможности разорвать их взгляды, которые начали жить своей собственной жизнью, Дарвиш повернулся к девушке.
— О чем ты? — резко спросил он. — Душевную связь нельзя никак использовать. Это привязь и — больше ничего.
— О нет, — возразила Чандра, — это то, для чего ее применяют, но не то, чем она является. — Внезапный шум на улице заставил ее шагнуть вперед и понизить голос. — Помнишь, что ты ощущал, когда ее только наложили? У тебя были странные мысли и чувства, которые, не являлись твоими?
— Они прекратились, — произнес Аарон без всякого выражения. На его лице появилась маска пустоты — как всегда в минуты наибольшего волнения. С тем, что душевная связь была физической связью с Дарвишем, вор мог справиться, еле-еле. С тем, что она была и эмоциональной связью…
— Нет, они не прекратились. Вы просто перестали их замечать. Дар, ты можешь черпать силы Аарона, чтобы выдержать это. Ты уже делал так, когда сражался с вином.
— Я черпал силы Аарона?
— Да.
Дарвиш вспомнил, как выглядел вор тем утром, когда он наконец пришел в себя. «Значит, и в этом я виноват. Одна Внизу, но как мне расплатиться за все, что я натворил?»
— Ты и теперь можешь это сделать.
— Нет.
— Почему же нет? Аарон не против.
Колкость в ее голосе вывела принца из меланхолии. Он шагнул к чародейке и прошипел сквозь зубы:
— Ты спятила? Ты же слышала, что он пережил прошлой ночью.
— Дар… — То, что принц будет знать его мысли и чувства, приводило Аарона в ужас. В то же время он ничего так не хотел за всю свою жизнь. — Для этого я достаточно силен.
Когда Дарвиш снова повернулся к нему, вор выдавил улыбку.
— У меня большой опыт самоотречения.
— Значит, сегодня вечером ты снова должен нести мое бремя? — горько вымолвил принц. Он не думал, что сможет презирать себя больше, чем тем утром у моря. Но, оказывается, смог. И презирал.
— Значит, он готов помочь другу. — Чандра твердо взглянула на обоих. — Нам некогда плясать вокруг твоего самолюбия, Дар.
Упершись ладонями в бедра, она грозно приказала:
— Скажи спасибо — и пошли!
Дарвиш изумленно вытаращился.
— Спасибо, — проронил он, немного оглушенный.
— Пожалуйста, — в тон ему ответил Аарон. — Нет проблем. Они взглянули друг на друга, увидели одинаково ошеломленные лица и засмеялись.
Чандра закатила глаза. Мужчины!
Торговцы, моряки и шлюхи нехотя убирались с дороги, когда патруль городской стражи шел по улице.
По мнению командира патруля, она со своими людьми зря теряла время. В этом районе тысячи потайных мест, и поиски среди скопища, наводнившего винные погребки, кончатся ничем, кроме тошноты в желудках и блошиных укусов на лодыжках. Наверняка им не найти и следа тех двух мужчин, прищемивших королевский хвост.
«Но, — женщина подтянула пояс с мечом, — приказ есть приказ».
— Оставайтесь и глядите в оба. Если кто-нибудь захочет потребовать награду, приведите его ко мне. — Выбрав наугад винный погребок, она велела патрулю встать у двери. Она бы повела их в бой, но будь она проклята, если поведет их сюда.
— Позвольте угостить вас, мой господин?
Юный лорд поднял голову и широко улыбнулся. У него были очаровательные ямочки на щеках и кокетливо взмахивающие густые ресницы.
— Конечно, — разрешил он, рассматривая всех троих с явным одобрением. — Один большой или три маленьких?
— Как пожелаете, — весело ответил Дарвиш садясь и так же широко улыбнулся. Эта улыбка помогала ему крепко держаться за свой конец душевной связи.
— Тогда три больших. — Юный повеса отбросил с лица иссиня-черные локоны. — Зачем терять время?
Было совсем не трудно перевести разговор к Сизали, Ишии, Камню.
— Понятия не имею ни о каком Камне. — Лорд наклонился вперед, волоча изысканно вышитый рукав по кроваво-красным лужам вина. — Но я готов поспорить, что знаю, кто имеет. Дядя, его милостивейшее величество король, получает массу писем из Ишии.
Обмакнув палец в лужицу, он быстро набросал портрет короля на расколотом дереве стола. Потом выпрямился, гордо взирая на набросок.
— Хорошо, не правда ли?
— Да, — мягко промолвил Дарвиш, — хорошо.
Портрет и правда был хорош, даже невзирая на убогие средства и трясущиеся руки художника. Он точно запечатлел того короля, каким запомнил его Дарвиш со дня свадьбы Шахина, и точно поймал то выражение, которым Харит наградил и самого Дарвиша.
— Королю Хариту присылали какие-нибудь письма в последнее время?
— А как же. Массу.
