закричала.
— Всего один раз.
— И один раз поднял бы на ноги стражу.
— Я же сказала, это другой тип магии.
— Что ты будешь делать внутри? — неожиданно спросил Аарон, перегнувшись через Дарвиша, чтобы не повышать голос.
Чандра закатила глаза.
— Я — Чародей Девяти, не вор. Я тихо сяду под стеной и буду плести заклинание невидимости, пока ты не вернешься.
— Ты убьешь себя, — отрезал Аарон. — Ты не знаешь, сколько времени мне понадобится.
— Значит, я сяду в тени!
— Тс-с-с! — предостерег Дарвиш. Чандра игнорировала его, но голос понизила.
— Тебе придется вернуться ко мне. Без меня ты не выберешься.
— Ладно, как хорошо ты умеешь лазить по стенам? — сдался Дарвиш. Пора извлекать лучшее из того, что у них есть. Принц не хотел, чтобы Аарон брал Чандру во дворец, но еще меньше он хотел, чтобы предатель в Ишии разгуливал на свободе, а именно так и будет, если они не выкрадут письма.
Девушка снова посмотрела на стену, на этот раз изучая ее саму, а не сплетения силы, встающие из нее. Стена была гладкая, высотой примерно в два роста Чандры, и даже щелей между камнями не виднелось.
— По ней? Не очень, — нехотя призналась чародейка.
— Дар, ты мог бы забросить ее наверх?
— Мы должны проходить заклятия вместе, — вставила Чандра, прежде чем принц успел открыть рот. — По крайней мере держась за руки.
Дарвиш вздохнул и покачал головой.
— Аарон заберется мне на плечи и возьмет твою руку. Потом он пролезет через заклятия, как только я подброшу тебя вверх, и когда все это кончится, мы сможем зарабатывать на жизнь, выступая как уличные акробаты. Пошли. — Он встал и, низко пригибаясь, направился к лестнице. — Давайте покончим с этим, пока мои мозги не убедили меня, какая забытая Одной вся эта идея.
— Возможно, тебе придется отвлечь стражника, — заметил Аарон, торопливо идя рядом с ним.
— Если потребуется, — хмыкнул Дарвиш, — я буду спать с этим забытым Одной стражником.
Впервые за время их странствий он не чувствовал стыда из-за желания выпить. Любой в здравом уме захотел бы выпить при таких обстоятельствах. «Возможно, Ишия там умирает под рекой лавы, а я бросаю надменную чародейку во дворец Итайли. Девять Наверху и Одна Внизу, почему я?»
Принц коснулся пустоты, где была душевная связь, и его челюсть затвердела. «Через несколько дней, — сказала Чандра, — вы забудете, что она у вас когда-то была». Оглянувшись на Аарона, спускающегося по лестнице рядом, Дарвиш усомнился в этом. Он очень усомнился в этом.
— Ты цела?
Чандра вытерла кровь, сочившуюся из губы, и слабо кивнула. Ноги подкосились, и она сползла по стене на землю, пока колени не уперлись в подбородок. Так и осталась сидеть — спина прижата к прохладному камню.
Аарон присел перед ней на корточки. Центральные кустики бровей хмуро сошлись над переносицей.
— Ты сказала, что больно не будет.
Чандра с натугой улыбнулась.
— Я соврала.
Юноша не стал спрашивать почему — ответ казался очевидным. Они бы до сих пор торчали на крыше и спорили, если б Чандра призналась, чего ей будет стоить открытие заклятий.
Напряженно вслушиваясь, Аарон оглядел дворик. Со времени его последнего визита здесь ничего не изменилось. В центре крошечной площади высилась статуя древнего короля, у его ног изгибалась единственная каменная скамья, по бокам которой стояли приземистые горшки с плющом. Когда-то этот двор был больше, но под внутренним давлением дворец разросся почти до стены. Старый король вел проигрышную битву за пространство со зданиями и бюрократией.
Одно из верхних окон слабо светилось, однако ночь поглощала свет на порядочном расстоянии до земли. Под стеной царила непроглядная тьма.
— Жди здесь, — шепнул Аарон на ухо девушке. Она пахла абрикосом, и когда шелковистая прядь густых каштановых волос коснулась его носа, вор забыл, что еще хотел сказать, и вместо этого спросил: — С тобой все будет хорошо?
Чандра потерла виски, желая, чтобы Аарон перестал так громко дышать.
— Конечно, — раздраженно прошипела она. — Все, что я должна делать, это сидеть здесь и…
Аарон прижал палец к ее губам.
Чандра застыла, когда хлопанье сандалий по брусчатке и резкое: «Эй ты! Ты что здесь делаешь?» — явственно прозвучали с другой стороны стены.
— Жду тебя. — В неожиданно низком голосе Дарвиша таился соблазн.
— Что? — Стражник произнес это не столько угрожающе, сколько удивленно.
— Я давно хотел познакомиться с тобой. Я подкупил одного стражника, чтобы узнать, какой участок стены ты обходишь.
— Ты что?
На минуту Чандра отвлеклась от боли в голове, так ее позабавила новая интонация стражника. «Интересно, — улыбнулась она, — что делает Дарвиш, чтобы так неровно дышать?»
— Почему бы мне не пойти с тобой? По дороге и поговорим.
— Моя жена…
— Не должна ничего узнать.
Шаги двух пар ног постепенно затихли, и шепот потерялся вдали.
В темноте Чандра не видела лица Аарона и пожалела, что не может призвать магическую силу, дабы понять, не нуждается ли он в утешении. Но девушка чувствовала, что сейчас ей не вынести даже такого ничтожного количества силы.
— Оставайся здесь, — сказал он ничего не выражающим голосом и исчез.
«Как он исчез? Такого не может быть!» Даже она не способна поддерживать фокус, необходимый для этого, а ведь она как-никак — Чародей Девяти. Но только что Аарон был рядом с ней, а в следующее мгновение его уже не было. На какой-то миг его тень мелькнула на крыше, а потом Чандра осталась одна.
Первым делом она принялась восстанавливать силы и успокаивать кровоточащие каналы, по содранной поверхности которых словно прошлись острые когти. Наблюдая за танцем Девяти, — все они, кроме Шестой, были видны над краем дворца, — она использовала их прохладный свет как бальзам.
Затем пересчитала темные окна, которые выходили в этот крошечный дворик, начиная со светящегося.
Вскоре это занятие наскучило ей.
Сколько времени понадобится Аарону? Как долго ей придется ждать, прежде чем она найдет Дарвиша и выберется отсюда? Вор ушел уже очень давно, но она наверняка бы услышала, если б его поймали во дворце. А может, и нет. Аарон сказал, будто этот дворик удален от всего важного, потому и выбрал его. Может быть, сейчас он отважно сопротивляется, чтобы не выдать их миссию в Камере Четвертого.
Девушка осторожно встала, оставаясь в густой тени. Глубоко вдохнула.
«Не будь смешной. Посмотри на Девять. Его нет не так уж давно».
За стеной, по улице, прошла лошадь, и Чандра вдруг подумала об Ишии, где из-за террас никто не держит лошадей, а богатых носят в паланкинах. Что заставило ее вспомнить о доме, о том, как нелепо выглядели бы носилки на родине, где почти все ездят верхом? Что навело ее на мысль о кузене, наследующем ее отцу? Что рассердило ее? Она наследница — не он. Кезин никогда даже не пытался хоть что-нибудь узнать о простых людях, которыми он мог бы однажды править.
«А много ли ты сама узнала о простых людях за последние пять лет?» — потребовал ответа голосок.
