различить контуры того, что устрашающе маячило в огне.
Зрелище это было действительно страшным.
Замок был сделан из человека, занимавшего почти все узкое отверстие. Из живого человека!
У Тувы вырвался возглас протеста. Из глаз у нее полились слезы. Все хорошо понимали ее чувства, испытывая жалость и сострадание к этому существу.
Они услышали позади себя крики и обернулись.
К ним бежали Виллему и Халькатла.
— Остановитесь! Не подходите близко! — крикнул им Марко. — Зачем вы здесь появились?
Те остановились, но не настолько близко, чтобы увидеть трагическую картину.
— Болотные жители сдержали свое обещание, — крикнула им Виллему. — Как только вы впятером покинули пещеру, они принялись разрушать ее. Со стен уже сыпется земля, еще немного, и произойдет обвал!
— О, Господи! — воскликнул Натаниель. — Ян! Вы с Габриэлом немедленно возвращайтесь назад! Вы будете служить гарантами того, что не все еще вышли из пещеры.
Оба они тут же пошли назад вместе с Виллему и Халькатлой.
— Не забудьте о Фекоре, — в отчаянии крикнула им Эллен.
Повернувшись, Виллему сказала:
— Мы помним о нем. Но Тамлин сказал, что это будет трудно сделать. Фекор вдавлен в скалу. А камень — царство Шамы. Так что четверо природных духов нам уже ничем не помогут.
— Черт возьми, сказал Натаниель. — Успокойся, Эллен, мы освободим его!
— Спасибо, — прошептала она.
И снова они уставились на красное пятно.
— Это невозможно! — чуть не плача, произнес Марко. — Как можно быть таким жестоким? Как можно сделать нечто подобное с девушкой?
— И к тому же с собственной дочерью! — сквозь слезы добавил Натаниель.
Вытерев слезы, Тува воскликнула:
— Тийли?
Несчастное создание оказалось на редкость красивой девушкой. В чертах ее по-детски чистого лица было что-то восточное. Длинные черные волосы развевались на ветру. Девушка была совершенно обнаженной и стояла, упершись ногами и руками в скалу, так что ее тело напоминало букву «X». Сначала она была просто не в состоянии говорить. На ее невинном лице было написано нечеловеческое страдание. Она тоже плакала — от усталости и отчаяния — но все же на лице ее появилось слабое выражение удивления, ведь она не могла даже надеяться, что кто-то придет к ней.
— Семьсот лет… — сказал Натаниель, и тут же в дикой ярости воскликнул: — Семьсот лет этот зверь держал ее здесь! Живую! В полном одиночестве! Такие страдания достойны быть отображенными в самом высоком искусстве! Это ее безутешную мольбу услышали однажды Тенгель и Силье, проходившие мимо: «Да, я знаю, что Тан-гиль рассчитывал тогда всего лишь на пятьдесят лет, но это никоим образом не оправдывает его!»
— Тийли, маленькая Тийли, — рыдая, произнесла Тува. — Скажи, как мы можем помочь тебе?
— Никто… не может… — прошептала девушка. — Дайте мне умереть!
— Мы попытаемся сделать все, что в наших силах, — пообещал Натаниель, — Мы здесь для того, чтобы одолеть Тан-гиля, поэтому нам нужно добраться до кувшина с черной водой. Он находится позади тебя, не так ли?
— Так. Далеко… позади. Но вы не пройдете… мимо меня.
— Тогда скажи нам… Натаниель не закончил свою мысль.
Тийли была в таком отчаянии, что с трудом могла произносить слова, и на лице ее было выражение безысходной боли.
— Я — замок. Магический замок…
— Да, мы это уже поняли.
— А он — ключ.
— Тан-гиль? — Да.
Опустив голову, она зарыдала так, что всем стало не по себе.
— Но как же…
Все замолчали, поняв по ее позе — как…
— Нет! — воскликнула Эллен, — Нет, нет, это же —
Она не могла подобрать нужные слова. Марко побледнел.
— А не помогут ли какие-нибудь заклинания? — спросил он.
— Нет. Мое тело заколдовано. Только… это… может расковать мои цепи.
И все увидели, что ступни ее ног и ладони намертво пригвождены к скале. И ничто не могло оторвать их. Ничто, кроме «отмычки» Тан-гиля.
— Так вот почему ему понадобилось в тот раз брать с собой в горы девственницу, — сказал Натаниель. — Ведь ты же по-прежнему девственница?
— Да, — ответила Тийли. Ей было так стыдно, так стыдно стоять перед ними в таком виде. «Никто бы не подумал, что этой маленькой девочке девятнадцать лет, — пронеслось в голове у Тувы. — Но это действительно так!»
— Тийли, ты не должна стесняться нас, — печально произнес Натаниель. — Мы сами пережили столько бед, что хорошо понимаем, каково теперь приходится тебе. Я — Натаниель из рода Людей Льда, потомок твоего дяди Крестиерна, а это мой родственник Марко. Мы оба наделены особой силой, с помощью которой можно одолеть Тан-гиля. Это моя подруга Эллен, а это Тува. Орин тоже родственник Тан-гиля, а это демон бури, помогающий Людям Льда. Ты можешь рассчитывать на нас, Тийли, мы сделаем все, чтобы освободить тебя.
Он замолчал. Да, они сделают все. Но что же именно?
Остальные тоже молчали. Они видели искаженное страданием лицо Тийли, на котором не было написано ни малейшего проблеска надежды, они тоже страдали вместе с ней, но что они могли поделать?
Наконец Тува сбросила с себя оцепенение.
— Ведь нам уже терять нечего, не так ли? — вызывающе произнесла она.
Все непонимающе уставились на нее.
— Девственное тело Тийли является замком, — не без агрессивности продолжала она. — И если не помогают никакие заклинания и никакие ритуалы, то невольно напрашивается вопрос: является ли Тенгель Злой единственным ключом к этому замку?
Духам Огня и Воздуха удалось приглушить жар до минимума, и теперь было видно, что из расселины в скале перед маленькой Тийли вырывается отсвет пламени.
Что находится позади нее?
Натаниель прерывисто вздохнул, а Тува продолжала:
— Да. Это тебе предстоит одолеть Тенгеля Злого, это твоя задача. Но ты только нашел Эллен. Мы не можем требовать от тебя, чтобы ты… сломал эту печать. Яна я хочу оставить для себя. Орин — дух, а демон… это демон! Так что есть только один живой человек, который может попробовать освободить Тийли и открыть нам путь вперед.
Все посмотрели на Марко. Сам же он пытался придать своему лицу невозмутимое выражение.
Никто не должен был видеть, насколько он был потрясен.
Тийли же низко опустила голову, не осмеливаясь смотреть на них. Слезы ее падали на
