Однажды ночью она обнаглела до того, что привела домой одного из своих приятелей. Они расположились на кухне, пили молоко и разговаривали. Иоланда не посмела шевельнуться. Она слышала, как они шептались и смеялись. Бесстыдство Лоранс пугало ее.
Что касалось Жоржа, то он возвращался к ней время от времени, считая себя ее пожизненным пленником. Безобидным замечанием он на самом деле чуть не обидел Иоланду. Это началось как игра. Лоранс только-только освободилась от матери.
– Ты слишком вспыльчив, – повторяла Иоланда с влажным компрессом на шее.
– Вспыльчив? Я хочу расстаться законно, – сказал Жорж. – Советую тебе не сопротивляться.
Она согласилась на разрыв отношений и раздельное проживание. Иоланда понимала, что по истечении трех лет, даже если она не согласится, Жорж сумеет освободиться. Однако он никогда в дальнейшем не воспользовался этой возможностью. То, что он был женатым, уберегало его от других ошибок. Иоланда становилась его щитом.
Добившись судебного решения на раздельное проживание, он поместил Иоланду и Лоранс в квартиру, которая требовала меньших расходов по содержанию. Весьма невзрачная. На шестом этаже без лифта.
– После войны, – рассказывал он дочери, – американцы тратили целое состояние, чтобы приобрести квартиры такого рода. Это считалось роскошью.
Он оплачивал безропотно учебу Лоранс. Способная и упорная, она коллекционировала дипломы. Всегда лучшая по английскому языку, благодаря неоднократным поездкам в Лондон, она мечтала об Америке. «Я тебя умоляю, – сказала она отцу, – сделай так, чтобы я могла прожить два года в Нью-Йорке».
– Два года? Это долго, – ответил он. – Но ты разузнай все. Подсчитай. Скажешь мне, сколько денег тебе понадобится.
Он поступил достаточно рискованно, взял взаймы необходимую сумму и отдал ее Лоранс.
– Если тем временем со мной что-то случится, ты сможешь осуществить свою мечту.
– Я тебе их верну, папа… Не знаю еще, когда и как, но спасибо.
– Будь любезна с матерью…
– Это мне говоришь ты… Ты?
– Не могу жить с ней, но она мужественная женщина.
– Я не осмеливаюсь ей сказать об Америке.
– Я скажу.
– Вы убьете друг друга…
Он отправился к Иоланде с коробкой засахаренных фруктов. Она его встретила миролюбиво.
– Твоя дочь хочет поехать в Америку. Она переспросила:
– В Америку? Когда?
– К началу учебного года в американском университете. Она уже получила студенческий билет.
– Все это вы состряпали за моей спиной?
Он сказал «да», и она проглотила слезы.
Прошло два года, Лоранс вернулась совершенно другой. Она была стройной, веселой, расцеловала мать с неподдельной любовью.
– Я люблю тебя, мама.
Взволнованная Иоланда смотрела на эту молодую женщину, старше которой была на семнадцать лет. Счастливая, она разглядывала подарки, привезенные ей Лоранс.
Затем, иногда подыскивая французские слова, дочь изложила свои планы на будущее, как если бы матери не существовало. «Я сделаю это, я буду делать то». Она очень мало рассказывала о своей американской жизни. Об Элеоноре и их круге друзей. Лишь несколько слов о тех или иных. «У меня никогда не было связи дольше десяти дней. В нашем кругу пары сходились и расходились без лишних объяснений. Жизнь необыкновенна, когда ее не усложняют принципами. Жизнь превосходна, мама. Но надо осмелиться ее прожить…»
Лоранс не провоцировала ее нарочно. Просто она отказалась от лицемерного языка. Она считала мать взрослой.
– А ты, мама… Расскажи мне о себе.
В тот момент, когда Иоланда собиралась открыть свою душу, Лоранс бросила взгляд на часы. Иоланда отказалась от своего намерения. Дочь торопилась. Иоланда объявила ей, что работает продавщицей у ювелира в их квартале. Лоранс кивнула утвердительно головой, не слушая ее.
– Где ты будешь жить? – спросила Иоланда.
– Мне надо найти платежеспособного приятеля, чтобы разделить расходы по содержанию квартиры.
Иоланде хотелось бы поговорить о швейцарском докторе с Лоранс, в письмах к нему она писала, о чем мечтала в жизни. Она придумала, что у нее роскошная квартира. Доктор Вернер приглашал ее иногда: «Вы приедете? Место свободно». Увы, более года открыток из Берна не было. Женился он в самом деле или забыл ее наконец? Сознательно. Четырнадцать месяцев тому назад Вернер позвонил ей, она только вернулась из ювелирного магазина.
– Это вы, Иоланда? Здравствуйте…
Она была так счастлива услышать его, что начала улыбаться. Голос швейцарца был рядом.
