Дженни кивнула, стараясь собраться с мыслями.
– Все хорошо, но мне очень нужна ваша помощь. Вы могли бы отвлечь его внимание, пока я не скроюсь?
Стефани радостно улыбнулась.
– С превеликим удовольствием.
Хитро подмигнув, она взяла из шкафчика пустую кофейную чашку и устремилась в зал. Дженни не могла не улыбнуться при виде пухлой маленькой фигурки, со скоростью вихря несущейся к отделу искусств.
Однако улыбка исчезла с ее губ, когда она решила еще разок осмотреться, чтобы случайно не оставить после себя свидетельств ночного приключения. Бюстгальтер и трусики, аккуратно сложенные, лежали на столике у дивана. Дженни бросило в жар: она вспомнила ощущение скользившего вниз по ногам кружева. Майкл, Майкл…
Она кинулась к столу, схватила карандаш и листок бумаги. «Я поехала к Клер, – нацарапала она, – поговорим позже». Белье она сунула в сумку – одеться можно и у Клер, – а записку положила на то место, – где оно только что лежало.
Язвительный внутренний голос издевательски высмеивал идиотски обнадеживающий тон записки. Поговорим? Да о чем? Когда Майкл поймет, что она улизнула, он разъярится так же, как и она, когда увидела его с картой. Они оба оставались при своем в этой игре, которую она хотела превратить в близкие отношения.
«Дура, – ворчал внутренний голос, – и когда ты, наконец, повзрослеешь?»
Дженни схватила сумку, прошла через кабинет Стефани к лифту для обслуживающего персонала, все время опасливо озираясь, и наконец, благополучно спустилась к машине. Она заставила успокоиться разбушевавшийся внутренний голос. Потом можно заняться самобичеванием, а сейчас для сердечных мук нет времени, она уже на целый час опаздывает к Клер.
Отхлебнув кофе, любезно принесенный секретаршей, Майкл кинул беглый взгляд на спущенные жалюзи в кабинете Дженни и углубился в карту. Он убеждал себя в том, что Дженни необходимо поспать, но его тело томилось от неодолимого желания войти к Дженни, разбудить ее долгим поцелуем, отбросить платье, которым он укрыл ее ночью, и снова любить ее, дать ей всю нежность, всю ласку, на какую он ночью еще не был способен.
Жаркая волна накрыла его с головой, линии карты расплылись перед глазами. Майкл велел себе сосредоточиться и не отвлекаться. Пусть Дженни поспит.
Майкл глупо улыбнулся карте прибрежных островов, потому что вместо букв и строчек, видел только лицо Дженни. Он ни минуты не сомневался: она позовет. Он отнюдь не был самовлюбленным болваном, понимал, что не стоит ее, но также понимал: Дженни с этой ночи принадлежит ему.
Снова ток ожидания прошел по телу. Знает ли Дженни, какое чудо сотворила ночью, когда сказала: «Майкл, я так люблю тебя»? Он закрыл глаза и снова услышал ее тихий голос. Долгие годы он опускался все глубже в непроглядную, бездонную пропасть отчаяния, а Дженни дала ему крылья.
Майкл запустил пальцы в волосы, пытаясь вернуть себя к дневным заботам. Конечно, очень мило сидеть тут и думать о возвышенном, но, черт подери, еще немного – и он пойдет ломать дверь в кабинет Дженни.
Он снова взглянул на часы. Только восемь, а он дал себе слово не тревожить Дженни до десяти. Она и так поспит всего четыре часа: уже светало, когда она заснула в его объятиях, положив голову ему на плечо.
Майкл тяжело вздохнул. До десяти еще целых два часа. В голову пришла бессовестная мысль: может, лучше подождать до девяти?
Но даже один час, казалось, будет длиться вечно. Все, хватит, нельзя все время думать о коже Дженни, о запахе Дженни, о вкусе губ Дженни…
Пора заняться картами. Майкл мрачно уставился на список взятых внаем квартир и домов, присланный Лайзой. Хоть бы какая-нибудь маленькая зацепка. Как мечтал он избавить Дженни от необходимости выбирать между ним и Клер! В глубине души он не сомневался, что после такой ночи Дженни рассказала бы ему все, что он пожелает знать. Игра в кошки-мышки закончена, теперь они стали единым целым. Но жаль Дженни: она себе никогда не простит, если злоупотребит доверием сестры. Но если ему самому удастся разыскать адрес Клер, все будет в порядке. Тогда Дженни и не нужно будет нарушать данное сестре слово.
Майкл дошел до середины пятистраничного списка, так и не найдя ничего заслуживающего внимания. Он скрипнул зубами и продолжал читать. Фрэнк Рафферти, отец троих детей, Хьюстон. Мистер и миссис Альфонсо Ходжес, пенсионеры, Галвестон. Хотя Майкла и одолевала безмерная усталость, а строчки рябили в глазах, он с благодарностью подумал о Лайзе. Замечательная у него секретарша, ведь обычно надо задействовать не меньше десяти работников, чтобы составить такой подробный список.
Мозес и Латерика Вашингтон, Ахмед Бхагат и его сын, Кэти Киддар, Эмили Роллинз, Мэри Суини…
Он вдруг вскинулся, в мозгу зазвучал тревожный звоночек. Ошибки быть не могло. Кэти Килдар, К. К. Старое, но точное наблюдение: когда люди живут под вымышленными именами, то обычно сохраняют в них элементы своих настоящих имен, хотя бы инициалы. Так удобнее: проще помнить, кто ты есть, не нужно менять метки на рубашках и носовых платках.
И что-то еще билось в памяти. Килдар, откуда ему известна фамилия Килдар? Майкл настойчиво вспоминал, рылся в ассоциациях – и наконец, ему повезло. Килдар, штат Джорджия! Жена Артура Керни, которая умерла, произведя на свет Дженни, была родом из Килдара, штат Джорджия. Ее тоска по родным местам была одним из семейных преданий Керни.
Кэти Килдар. Майкл забарабанил пальцами по столу. Неужели нашел? Островок Стюартс-Руст, крохотная точка на карте, будто случайно запачкали бумагу. Майкл напряг память. Что ему известно об этом острове? Маленькие унылые домики, изрезанный бухтами берег, песок с пляжей кое-где вода смывает дочиста…
Возможно ли, чтобы в таком месте скрывалась великолепная Клер Керни? Майкл вздохнул и вернулся к списку. Мария и Тед Гонсалес, Дюн и Джин Спарклинг, Лиз и… Но он все время возвращался взглядом к Кэти Килдар. Звоночек не умолкал. Это не поддавалось доводам разума, просто Майкл не мог не прислушаться к обостренному инстинктивному чутью. Он не успокоится, пока не разберется с этой непонятной Кэти Килдар.
