– Вилли Бенсон сказал, что хотел только потрогать ваши волосы. Вам повезло, что вы упали. Иначе неизвестно, что бы он натворил.
Чарли вспомнила страшного маленького человечка, и ее опять охватил холодный ужас.
– Его снова отправили в клинику, – пояснила миссис О’Брайан. – Таких больных вообще нельзя выпускать.
Чарли хотела кивнуть, но у нее слишком болела голова.
– Почему я в больнице? – спросила она и тут же поняла смехотворность своего вопроса. Она знала, почему оказалась в больнице. Она споткнулась... Интересно, почему у нее так плохо работает голова?
– Все будет в порядке, Чарли, – наклонился к ней доктор Чалмерс. – Но вы были в коме.
– В коме? Весь день?
– Немного больше, чем день, – улыбнулся он.
Чарли посмотрела на мать, которая наконец перестала плакать.
– Ты когда приехала, мама?
Мать быстро взглянула на доктора, словно спрашивая разрешения.
– Скоро будет три недели, – ответила она. – В тот день, когда все случилось.
– Три недели? – не веря переспросила Чарли, обращаясь к доктору.
– Трудно что-нибудь предсказать, когда человек в коме. Хотелось бы думать, что таким образом природа помогает залечивать раны без лишних страданий.
Чарли закрыла глаза. Три недели. Неужели она пролежала на этой кровати без сознания целых три недели? Три потерянных недели из ее жизни. Она испуганно открыла глаза.
– Питер! – воскликнула она.
– Питер приходил сюда каждый вечер, – кивнула миссис О’Брайан. – Он хороший мальчик.
– Откуда... Как он узнал?
– Ему позвонила твоя подруга Тесс.
Чарли снова закрыла глаза. «Тесс, – подумала она. – Бедняга Тесс».
– Тесс тоже приходила каждый день, – услышала она голос матери. – И Марина. Добрая Марина.
– Я очень устала, – сказала Чарли так тихо, что сама почти не услышала своего голоса. – Я так сильно устала.
Когда Чарли проснулась, часы на стене показывали половину восьмого. В комнате было темно, лишь маленькая лампочка светилась в углу.
– Мама, – позвала она и почувствовала прикосновение руки.
– Я здесь, дорогая.
Мать зажгла лампу над кроватью и налила воды в стакан из голубого пластмассового кувшина. Она опустила в стакан соломинку и поднесла к губам Чарли. Чарли медленно пила. Вода была приятно прохладной.
– Кажется, мне стало лучше, – сказала Чарли. – Как долго я еще здесь пробуду?
– Все зависит от обстоятельств, – ответила миссис О’Брайан, сидя в кресле рядом с кроватью. – Мы с отцом считаем, что ты должна вернуться домой.
– Домой? Я не могу, мама. У меня занятия...
– Твое здоровье важнее любых занятий.
Мать, конечно, права. Мысль о теплой мягкой постели дома была особенно привлекательной, так как сейчас Чарли лежала на твердом, жестком матрасе. Но тут Чарли вспомнила о Питере...
– Нет, мама, я останусь здесь. Мне необходимо закончить семестр.
Мать погладила ее руку.
– Мы потом поговорим об этом, – сказала она, и как раз в этот момент дверь в палату открылась. Это был Питер.
Он подошел к кровати. Питер был таким красивым в белом свитере и серых брюках. Он выглядел странно повзрослевшим.
«Дурочка, неужели ты не понимаешь, почему он повзрослел? – сказала себе Чарли. – Он на три недели старше, чем в последний раз, когда вы виделись. Он старше на три недели, и ты тоже».
Чарли попыталась улыбнуться.
– Не буду вам мешать, – сказала миссис О’Брайан, поднимаясь с кресла. – Если что понадобится, я в коридоре.
Питер сел на край кровати и погладил Чарли по волосам. Он улыбался и молчал. Потом нагнулся и обнял Чарли.
– Наверное, я ужасно выгляжу, – сказала Чарли.
– Ты очень красивая.
Она притронулась к выпуклости у себя на лбу. Он отвел в сторону ее пальцы.
