поступила бы в соответствии с нормами поведения здешнего общества.
– Иначе говоря, вызвала бы полицию с самого начала? Признаюсь – я не совсем Прекрасная Дама, эта мысль пришла мне в голову самой первой.
– Но ведь и ушла оттуда тоже первой? В любом случае вы ничего не предприняли. На фирме никто ничего не знает, зверюгам Хита впервые есть где спокойно спать, а он сам, как я вижу, вполне нашел с вами общий язык…
– Джимми, ты бы не болтал, а? А то ведь Дженна может и передумать.
– Я подстраховался. Шучу. На самом деле, я нашел тебе квартиру, Хит. Работу, вроде, тоже. Так что ваши мучения, Дженна, скоро закончатся.
Годы работы в гламуре не прошли впустую. Лицо Дженны ПОЧТИ не изменилось, улыбка все так же играла на коралловых губах, но на самом деле девушка чувствовала себя так, словно ей за шиворот неожиданно вылили ведро ледяной воды. И откуда-то снизу, из желудка, поднималась волна холодного, черного отчаяния.
Этого не может быть. Не должно. Она только начала жить по-настоящему. Смеяться. Отдыхать. Возиться с собаками. Играть со щенками Чикиты. Чувствовать горячую щекотку, когда Хит смотрит на нее своими темными огненными глазами. И вот приходит Джимми Спенсер и одним махом разрушает весь ее хрупкий мир, к которому она так непозволительно быстро привыкла…
Она на одну секунду представила себе АБСОЛЮТНО ПУСТОЙ ДОМ, сиротливо распахнутые ворота конюшни, звенящую тишину и одинокие вечера – ей захотелось взвыть. Однако истинные леди эмоций не выказывают – и Дженна Фарроуз торопливо укрылась за бокалом с шенди, ну а голос – голосом она всегда владела отлично.
– Да что вы говорите? Какое совпадение. Мы с Хитом… с мистером Бартоном тоже обсуждали возможные варианты его трудоустройства. Интересно, что пришло в голову вам?
Джимми улыбнулся еще шире и затрещал, как пулемет, одновременно обращаясь и к Дженне, и к Хиту.
– Это, конечно, чудо, иначе не скажешь, но только я нарыл целую ветлечебницу. Находится она приблизительно посередине между Нью-Йорком и Стамфордом, разумеется, не одна она находится, там городок, Стамфорд-таун. Его можно считать пригородом Большого Яблока, потому что на автобусе до него минут тридцать, не больше. Короче: лечебница муниципальная, небольшая, вполне приличная. Единственная беда – в ней совершенно нет персонала. Пара девчонок-фельдшериц. Они делают, что могут, стараются поддерживать помещение в порядке…
– Погоди. Это большое здание?
– Смеешься? В пригороде? Обычный одноэтажный коттедж, но очень удобно расположен. Стоит в конце улицы, прямо за ним большое поле. В самой лечебнице есть две смотровые, одна операционная, бокс на десять собак в передней части дома, уже оборудованный вольерами, а кроме того – здоровенное подсобное помещение, в котором отлично мог бы разместиться собачий приют.
– Пока все радужно и солнечно.
– Погоди. Мы же живем в мире чистогана и наживы, не забывай. Зарплата врача там не просто маленькая, а очень маленькая, на частной практике много не заработаешь, потому как городок небогатый, а местные толстосумы предпочитают ездить в Нью-Йорк. Короче: никто там работать не хочет, а захочет, так не сможет, если не будет энтузиастом собственного дела, не обремененным семьей, детьми и прочими трудностями. Последний такой энтузиаст женился два года назад на местной красотке, после чего пошел работать в банк.
Хит принес колбаски на блюде и уселся на траву рядом с креслом Дженны. Она с трудом подавила неуместное желание запустить пальцы в его густую шевелюру и не сразу спохватилась, что смотрит на Хита с отчаянной, СОБАЧЬЕЙ тоской во взоре. Кажется, он этого не заметил, а и заметил – так не подал вида. Сейчас его больше интересовал рассказ Джимми.
– Рыжий, да ведь это же клад! Мечта! Надо немедленно бежать туда!
– Не надо никуда бежать. Я обо всем договорился. Слегка набил тебе цену – чтобы они не заподозрили неладное – и застолбил место ведущего ветеринара. Мэр счастлив. У его жены пять пекинесов.
– Джимми…
– Жить можно прямо в лечебнице, там есть две малюсенькие комнатки и ванная.
– Джен, это же как раз то, о чем мы говорили, помнишь?
– Помню.
– И не надо вкладывать деньги в строительство.
– Ну и хорошо.
– Тогда первичный капитал пойдет на переоборудование и лекарства, а потом наладится…
– Да.
Только тут Хит соизволил обратить внимание на то, что Дженна отвечает несколько… односложно. Он с явным недоумением уставился на девушку, а вот Джимми оказался более понятливым. В основном, благодаря тому, что уже некоторое время внимательно следил за выражением лица Дженны.
Джим Спенсер был юношей добродушным, а отчасти и простодушным, но в выражениях женских лиц разбирался. Дженну Фарроуз совершенно очевидно и явно расстроило то обстоятельство, что вся шумная компания собирается покинуть ее дом!
В этот момент очень кстати громыхнул гром, и Дженна с явным облегчением поднялась с кресла.
– Пойду, переоденусь. Вдруг ливень. Думаю, продолжить можно на террасе.
Она ушла, опустив голову и так и не взглянув на Хита, а Джимми едва смог дождаться, когда она скроется из вида. После этого рыжеволосый благой вестник коршуном обрушился на старого друга.
