21
Со стороны скольжение на зеленой «лодке» выглядит легким, даже радостным. Но попробуйте-ка, лежа на боку, поднять край плотного, жирного на ощупь листа так, чтобы ветер погнал его в нужном направлении! Кстати, о нужном направлении: как его определить, если обзор закрыт кромкой листа? Приходится ориентироваться на голос Шенги, а тот полностью доверился талисману. А как же иначе? Поднимешься на локте — тут же под локтем яма, лист складывается пополам, на него текут песчаные струйки…
Нет, про песок лучше не заговаривать, он сам о себе напомнит. Это с островка он выглядит гладким, приятно-волнистым. А если его потревожить, станет многоликим, как Хозяйка Зла!
Сверху — легкая пыль, висящая в воздухе. Дыши и радуйся, пока горло в кровь не раздерешь.
На поверхности — жесткий и шершавый слой, протирающий до дыр тяжело нагруженные листья. Пескоплаватели это быстро поняли и старались держаться в середине зеленой «эскадры», чтобы в случае чего переползти с одного листа на другой.
Но страшнее всего песок в глубине. Там он тягучий, вязкий, засасывающий, как болото. Провалишься — не вытащат, ведь спасатель с веревкой должен стоять на твердой почве!
Мало того что сам песок — словно враждебное существе, так он еще и обитаем! Так и кишит мелкими злобными тварями, от которых человека отделяет лишь непрочный лист.
Одни, похожие на круглых улиток, присасываются к зеленой мякоти, растворяют понемногу. Если одна прицепилась — ладно, пусть жрет! Отдирать — себе дороже: пол-листа вместе с ней оторвется. А уж если таких улиток целая гроздь, ну, тут уж бросай «лодку», перебирайся на соседнюю!
А есть еще хищники. Мясо чуют. Выскакивают на поверхность, похожие на крабов, но вместо клешней — изогнутые крючки. Цепляются за край листа, лезут, как пираты на абордаж. Только успевай снимать да отшвыривать. А в это время забываешь об управлении «лодкой», отстаешь от друзей, а то и вовсе сворачиваешь в необозримую серо-желтую даль.
Впрочем, были и радостные мгновения. Когда пошел дождь. Легкий такой, быстрый, мимолетный. Словно облакам жаль было ронять воду на песок, словно берегли они ее для островков, на которых хоть что-нибудь растет. Хотя бы лопухи-бродяжки.
Но даже этот небрежный дождик прибил пыль и освежил измученных пескоплавателей. Не так обилен оказался дождь, чтобы наполнить зеленые скользящие чаши, но люди слизывали капли, не обращая внимания на неприятный привкус, который придавали им жирные, маслянистые листья: Шенги заверил, что вода не ядовита.
К сожалению, довольны дождем были не только путники. Поверхность песка вскипела. Из глубины поднялись твари, похожие на огромных пиявок. Они сосредоточенно глотали влажный песок, пропускали сквозь себя. («Стадо на водопое», — прокомментировал Дайру.) Хищные крабы набросились на добычу — и пустыня превратилась в поле боя…
Так в дорожных приключениях прошел день. А к вечеру, когда первая из лун — громадная, ярко-желтая — краешком вынырнула из песчаного моря, радостный крик Шенги оповестил всех, что впереди — остров.
Вот тут-то чуть не случилась беда. Нитха не удержалась, приподнялась, чтобы взглянуть на цель пути. Истершийся лист прорвался, девочка обеими ногами провалилась в желтую трясину. Закричала, забарахталась, уходя все глубже. А там, в глубине, острые крючки вонзились в ноги.
Ближе всех оказался Айфер. Добрый великан не раздумывал ни мгновения — протянул руку, ухватил девочку за плечо, потащил на свой лист, который и так прогнулся под его весом. Зеленая «палуба» расползлась в клочья, и Айфер вместе с девчушкой ухнул в песок.
Тут бы обоим и конец, но, к счастью, они угодили на мелководье… вернее, на мелкопесочье… ох, да как ни назови, главное — под ногами что-то твердое! Глубина там оказалась Айферу по плечи.
Могучий наемник поднял девочку над собой и шаг за шагом, преодолевая густую тяжесть песка, двинулся к берегу. А там уже ждали друзья, помогли выбраться на камни, обобрали крабов, вцепившихся сквозь одежду в тело.
Айфер, свирепо ругаясь, скинул сапоги, вытряхнул песок пополам с чем-то мелким, копошащимся. Нитха не могла сделать то же самое — ее била сильная дрожь. Дайру, усадив девочку на высокий валун, заботливо снял с нее сапоги.
— Что дальше? — спросил Ралидж, осторожно опуская на камни драгоценный бочонок, увязанный в плащ.
— Кончилось наше пескоплавание! — объявил Охотник, посовещавшись с талисманом. — Дальше пешком.
Все огляделись, словно только сейчас увидели неприветливую землю, так неохотно приютившую их.
Что ж! И не сравнить с голым крошечным островком, на который они угодили вначале. Мощный скальный массив, кое-где укрытый скудной почвой. Даже растительность имеется — невысокие разлапистые коряги, раскрошившие вокруг себя камень сильными корнями.
— Это и есть лопух-бродяжка, только с него листья опали, — пояснил Шенги. — Сегодня мы уже никуда не двинемся. Как говаривал мой учитель, мудрый Лауруш…
— …Ночью по складкам бродят только хищники да идиоты! — в один голос подхватили Нитха и Дайру.
Охотник порадовался тому, что девочка пришла в себя, и распорядился:
— Ночуем здесь. Вот только костер разведем.
— Костер? — изумился Сокол. — Вей-о! И чем же ты его разведешь?
— Мой господин сам сказал, что я не человек, а шкатулка с сюрпризами, — усмехнулся Шенги. — Я и впрямь очень, очень запасливый.
И поддел когтями отворот правого сапога. Шов разошелся. Шенги еще не успел извлечь из «тайника» маленький кисет с кремнем и огнивом, а все уже начали восторженно кричать.
— Собираем топливо! — бодро распорядился Охотник. — Лопухи-бродяжки пускай себе растут, все равно горят скверно. Гляньте, сколько в прибое сухих листьев!
И действительно, ветер пригнал к берегу столько листьев, что знай собирай! Правда, многие успели превратиться в труху. К тому же с листьев надо было обобрать улиток, потому что те, по словам Охотника, отчаянно воняли, угодив в огонь.
— Далеко не уходим, — предупредил Шенги учеников. — Мало ли что…
Увы, он оказался прав. Причем незадачливым путникам подвернулось даже не «мало ли что», а «много чего».
Первой закричала Нитха: под ногами зашевелился песок, зазмеилось что-то длинное… Нет, то, что поднялось навстречу девочке, не было змеей. Пустотелая упругая труба, втягивающая в себя воздух… словно слон утонул в песке, а хобот еще движется.
Нитха бросилась прочь, но «хобот» подсек ей ноги. Упав, она попыталась отползти, но вторая упругая полоса змеилась наперерез, прижимая жертву к высокому валуну. Сверху протянулась рука, ухватила девочку за воротник куртки. Дайру! Он помог Нитхе влезть на верхушку валуна. Серые гибкие трубы не отступились, поползли вверх по камню.
На отчаянный визг Нитхи первым примчался Сокол. С первого взгляда понял, в чем дело. Сайминга вылетела из ножен, взмыла над головой, упала хищной птицей…
Что это? Почему на складчатой коже лишь черный рубец, не глубже следа от плети? Почему впервые сплоховал несравненный клинок? Хищник даже не сразу обратил внимание на нового врага — продолжал ползти по валуну, срывался вниз, опять вздымался хоботом обезумевшего слона.
Еще один удар — расчетливый, мощный… и еще один неглубокий черный след. Меч словно вонзился в густую смолу.
Только тут до хищника дошло, что его бьют. Похоже, он к этому не привык. «Хобот» раздраженно дернулся и хлестко стегнул обидчика по груди, да так, что Ралидж кубарем отлетел в сторону.
