– А в кулаке что?
– Чуть не забыл! Ты выйдешь за меня замуж?
Найса-Мария раздумывала ровно столько, сколько нужно, чтобы не сойти за неразборчивую перезрелую невесту и одновременно не потратить впустую драгоценное время.
Сакраментальное «да» она сказала, уже втащив Квайла в свою комнату, но еще не начав снимать с него одежду – все же Найса-Мария теперь была кухаркой, а значит, вполне порядочной девушкой.
Из частной коллекции начальника карантинной камеры
– Ведьма крестов!
– Король крестов!
Даже сопение сочувствующих и настойчивые поглаживания новоиспеченной супруги не мешали мне доставать из колоды очередную карту не глядя и бросать ее на сукно с небрежностью уверенного в победе игрока. Единственной помехой был голос куратора, нудящий на одной тоскливой ноте: как ты мог на это согласиться… как ты можешь рисковать… последний шанс…
Но не рассказывать же ему в присутствии противника о том, что именно представляет собой скромная колода! Наконец, устав меня пилить, куратор молча запыхтел в наушнике, изредка переговариваясь с поисковыми бригадами, все еще ищущими в Разломе тело аптекаря. Судя по ключевым словам («…», «…» и «…»), посланные на поиски специалисты не слишком преуспели.
– Четверка круга!
– Шестерка!
– Восьмерка!
– Козырный гоблин!
– Козырный болотный дух!
– Русалка круга!
– Вампир круга плюс девятка сверху!
– Ученик мага!
– Полное каре магов!
Вот и все. Как просто, оказывается.
Каре магов побило всех. Прошу заметить: опровергая теорию вероятностей как науку, я выиграл у везунка и профессионала Ифитореля в третий раз.
На лицо демона набежала едва заметная тень – Ифиторель умел проигрывать достойно. Анна растерянно зыркнула на него и, словно припомнив нечто важное, виновато опустила прелестную черноволосую голову. Потом оглянулась на меня и расплылась в счастливой улыбке.
Я заметил краем глаза, что Вторая досадливо прикусила губу не просто до крови, а почти насквозь, но банальным кровопусканием вернуть былые чувства не поможешь. Раньше надо было губы кусать. Когда я был свободен.
Колода покойного Лысого Кона работала не просто изумительно, карты словно пели от радости, что вновь касаются рук своими гладкими рубашками и эффектно падают на стол, вызывая в толпе зрителей стон восхищения или, наоборот, разочарования. При этом ни у кого не возникло мысли заменить колоду! Да, шулер Соединенного королевства оставил после себя действительно стоящий артефакт. Стоящий счёта, над которым сейчас наверняка рыдают в бухгалтерии. Стоящий полной сокровищницы, от пола до потолка набитой чудесами, которым нет цены. Стоящий будущего.
Неужели бухгалтерия откажется заплатить за правильно выбранный новый путь нашего мира жалкую кучку шестигранных монет? Сомневаюсь.
Вторая нетерпеливо заерзала на стуле. Я тянул время, как мог. Закатывал глаза, загадочно улыбался в пространство, просил принести бокальчик вина или чашечку кофе, но время неумолимо двигалось вперед, а добился я лишь наполнения желудка жидкостью до такой степени, что булькал при каждом движении.
И вот страшный момент настал – часы пробили семь.
Ифиторель встал, стараясь не показывать своего разочарования, и с некоторым напряжением в голосе спросил:
– Я привык отдавать карточные долги немедленно. Надеюсь на твое великодушие: что такое один маленький артефакт? Мизер. Кто будет открывать: ты, как супруг наследницы, или сама Анна?
Вспомнив о тех любопытных, что сейчас покоятся на кладбище, я широким жестом повел рукой в сторону молодой жены, но опомнился – ведь подписанного красавицей Бипарофф с демоном отдельного соглашения, по которому она передает ему все, что он пожелает, никто не отменял. Придется рискнуть самому.
Нотариусы приготовили бумагу и перья. Душеприказчик покойного барона, стараясь не смотреть в мою сторону, торжественно протянул дрожащую от злости руку к медному крюч-ку в виде драконьей головы и нарочито медленно вынул связку ключей из застывшей в вечном оскале ярости драконьей пасти.
Да что дракон! Вот сейчас куратор как откроет свою пасть и… дверь из холла неуверенно скрипнула, и в щель протиснулся палец.
Третий. Судя по тому, что руки жирные, а лицо довольное, он воспользовался партией, чтобы сгонять на кухню и заморить червячка. Судя по тому, как отчаянно старается не икать – вместо червячка заморил много чего разного, не слишком совмещающегося друг с другом.
– Куда? – вяло поинтересовался демон, в глазах которого окончательно потухший азарт победы сменился мрачным разочарованием.
– Ик! Я по поводу хранилища,– скромно прикрыв рот ладошкой, пояснил Третий.– Вещички помочь отгрузить, ик!.. Простите…
Я, стараясь меньше шевелиться, чтобы не слишком громко булькать, воткнул ключ в скважину и осторожно повернул.
Дверь, простоявшая взаперти полвека, открылась без скрипа и шороха, словно гномы только вчера тщательно смазали запоры.
– Вот он – этот момент! – простонал куратор.– Давайте!
Сразу от двери начинались ступени – штук пятьдесят, не меньше. Я, Третий и Вторая буквально вкатились внутрь хранилища, торопливо запалили свечи и… остановились в полном обалдении от увиденного.
Комната оказалась засажена деревьями и кустами столь густо, что даже стен не видать. Вековые сосны, стремясь верхушками куда-то в небо, гордо расправили ветки. Молодой ельник-подлесок зашуршал от впущенного сквознячка, выплюнув в воздух густые облачка хвойного аромата.
– И где здесь артефакты? – нарушила наконец молчание Вторая, рассеянно обламывая свежий кедровый побег.
– Вот это морок! – вместо ответа восхитился куратор.– Чудо! Настоящее эльфийское чудо! Да-а… Сегодняшнее воспоминание я сохраню в своей памяти навеки. Сподобился, значит. Собственными глазами, в реальном времени… даже не верится! Шедевр исконного природного колдовства, единственный и неповторимый! Сейчас уже нет тех мастеров…
Краем глаза я заметил, как толстяк ковыряется в зубах сосновой палочкой.
– Товарищ куратор?
– Гасите свет,– укоризненно откликнулся наушник.– Ох уж мне это современное поколение полевых работников! Ничему не обучены, кроме как в азартные игры резаться и жрать в три горла…
В кромешной темноте дела пошли веселее, благо черти и без осветительных приборов прекрасно видят.
Морок моментально исчез, и перед нами предстало хранилище во всей своей натуральной древней красе. Третий с отвращением отбросил палочку, которой ковырял в зубах – в реальности это оказалась высохшая моль. Вторая зачарованно ахнула и замерла с поднятой ногой: сделать хоть шаг, не наступив на какой-либо предмет, оказалось невозможным. Попытка взлететь над полом потерпела фиаско. Даже в открытом виде хранилище категорически не дозволяло колдовать внутри себя. Пришлось медленно, шаркающей стариковской походкой продвигаться в глубь сокровищницы, пытаясь на глаз отделить зерна от плевел, а это было непросто.
Из хороших новостей можно было отметить следующее: здесь было действительно очень много зерен,
