— Но где же взять-то его? — удивился поросенок. — Нежное женское обаяние-то?
— Учитывая сжатость сроков, известно где… Москвичи говорят, в Москве их навалом, девушек, так сказать… без комплексов.
— Ага.
— Отсюда вытекает второе задание для тебя. Вернуться в стартовое время. В Москве найти загс, в который жених и невеста приедут расписываться на «линкольне». Как раз суббота там сегодня — день свадеб. И еще. Перед загсом должно быть место, куда можно посадить хронотоп. Все понятно? Все ясно, говорю?
— Да не совсем… — забормотал ошалевший поросенок. — Загс, «линкольн» тут при чем? Ты что ж, считаешь, все московские невесты — все «девочки без комплексов»?
— Нет, не считаю. Да мне невесты даром не нужны. Мне нужен он, а не она!
— Жених? — вконец обалдел поросенок.
— «Линкольн»!
— А жених?
— А по соплям? — задал встречный вопрос Аверьянов, кладя пальцы на кнопку с надписью «По соплям!» на пульте штрих-кодера.
— Вопросов больше нет! — отчеканил абрикосовый поросенок.
— Исполнять!
— Есть! — ответил поросенок и, уже начав таять, быстро проговорил скороговоркой: — Ты сам такой же викинг, солдафон, голенище казарменное.
— Нумудак… — укоризненно покачал головою в ответ Аверьянов.
Алексей, стоя у витрины компьютерного отдела супермаркета «Корзины счастья USA», не выпускал из глаз Олену, следя за ней боковым зрением. Пустить ее в свободный поиск по современному многоуровневому торговому центру с эскалаторами, стеклянными лифтами, фонтанами, полиэкранами и льющейся с многометровых плазменных панелей ритэйл-рекламой означало просто бросить ее на произвол судьбы.
Водить же ее под руку, показывать, указывать, объяснять-наставлять было и утомительно для него, и оскорбительно для нее: все ж в восемнадцать лет, хоть и из тринадцатого века, можно уже начать что-то соображать и самой.
По тому, как она вела себя, как смотрела, опасливо озираясь, по сторонам, было видно: она не ощущает себя покупательницей, пришедшей в сельпо за покупками. Скорее она выглядела как Золушка, попавшая внезапно на бал и только тут, на балу, в центре золотой и серебряной сияющей круговерти, вдруг обнаружившая, что она забыла снять с лица сметанно-кефирную маску, а также, уж заодно, забыла надеть юбку.
Был один момент, когда Алешка уже решил было взять ее за руку и вытащить из магазина — пока у нее в глазах еще стояли круги от знакомства с ценами на часы «Роллекс» и потники от «Кутюрье» в комплекте с онучами от «Вероны», но она так жадно вдыхала воздух, остекленев лицом от ужаса, что Алексей не решился. К тому же по пути к выходу им следовало пройти мимо «МакНедонеса», а там прыткие менеджеры младшего звена могли попытаться сунуть ей в рот на ходу свой «биг-недонес» или «чиз- недонес», — в рекламных целях, зазывая. Понятно, что такое происшествие могло закончиться для Олены смертью от асфиксии, ведь ни на что другое «биг-недонесы» не пригодны.
«Пусть уж живет», — решил Алешка, не спуская со своей будущей прекрасной и юной мачехи глаз.
Вместе с тем Катерина тоже создавала для него некий напряг. Разумеется, покидая автомобиль, Катя снимала паранджу, заменяя ее на старую отцовскую пилотку. Тем не менее люди шарахались от нее. В черном, строгом, длинном платье, до самой земли, и старой пилотке на голове, Катя, выглядевшая лет на пятнадцать, представлялась посторонним людям юной, начинающей бомжихой, сиротой, потерявшей отца-офицера, которая либо вот-вот попросит кредит на неотложные текущие расходы типа похорон, либо предложит услуги, воспользоваться которыми не столь дорого, сколь небезопасно.
Катя представляла собой угрозу для населения даже своим возрастом: все знали, что именно внутри таких розанчиков особо часто бушует вирус иммунодефицита человека, спирохета и гонококк, умноженные на комплекс лютого человеконенавистничества.
Внезапно он заметил, что к Олене подрулил какой-то столичный хмырь, лощеный и добропорядочный, лет тридцати, при галстуке, с хорошо поставленной мимикой и пластикой рук: жестикулировал он мастерски, а речи слышно не было.
Алексей решил немедленно рвануть к Олене на помощь, но опоздал: хмырь, что-то продав Олене, уже оставил ее, забурившись в соседний отдел. Олена же, сияя от счастья, стала искать глазами Алексея, зная, что он где-то рядом.
«Слава богу! — подумал Алешка. — Ну хоть немного оттаяла!»
— Ну? Можно поздравить с покупкой? Чем отоварилась?
— Вот!
В руке девушки был походный столовый «Набор туриста» — нож, вилка и две ложки, суповая и чайная. Прибор был аккуратно разложен по карманам специального чехольчика со стилизованным изображением транспортных средств массовой перевозки — самолетом, автобусом, поездом и пароходиком. Чехольчик был снабжен даже веревочкой, позволявшей носить его на шее.
— Какая замечательная вещь! — деликатно, но с долей искренности в голосе похвалил Алексей.
— Да! Мне тоже очень понравилось! — закивала Олена с таким выражением лица, будто только что нашла в букинистическом отделе прижизненное издание Гомера на русском языке. — И на сенокос, и на лесоповал, и в монастырь паломничать пойдешь… Да куда угодно! А можно и лекаря отдарить — не дай бог заболеешь тяжело — не стыдно!
— Ну да, — согласился Алешка, мгновенно представив, как после блестяще выполненной операции по коронарному шунтированию благодарные родственники вручают этот незамысловатый подарок профессору-кардиохирургу вместо чемодана зелени.
— Ты чего смеешься?
— От радости. Я так рад, что тебе удалось такую хорошую вещь купить.
— Я вот только не знаю, что здесь нарисовано?
— Самолет, автобус, пароход и поезд.
— А это что такое: самолет, автобус, пароход и поезд?
— О, что купили! — подплыла Катя, избавив Алексея от длинных объяснений.
— Еще и подарок получили! — похвалилась Олена, разворачивая бумажку, торчавшую в скрученном виде между ложками. — Вот!
— «Поздравляю Вас с выигрышем: Вы, как миллионный покупатель “Столового набора путешественника”, получаете в награду роскошный дом на экзотических островах!» — прочитала Катя. — Ах, вот оно что…
— Коля обещал меня к морю свозить, показать мне море, — объяснила, торопясь и сбиваясь, Олена. — А я, я — вон как! Выиграла, получила дом — целый дом — и пруд к нему, с прямыми берегами, поглядите…
— Это бассейн, — авторитетно пояснила Катя. — Прямоугольной формы.
— Тем более! — с жаром кивнула Олена. — И пруд, и бассейн… Прямоугольной формы! Вот Коля обрадуется!
— Да, наверное… — дипломатично кивнул Алешка, не стремясь приближать развязку.
— А ты до конца-то эту фитюльку прочла?
— До конца? Нет! Я так обрадовалась сразу!
— «… Вы получаете в награду роскошный дом на экзотических островах…», а дальше — мельче идет — «если примете участие в нашей лотерее, купив у нас чайный сервиз на сорок восемь персон и мебельный гарнитур в комплекте с месячным тайм-шером в зимовье на Земле Франца Иосифа в бухте Цинга».
