Алек встал, голова закружилась. Он перепоясался мечом, с трудом управляясь одной рукой, поискал лук и громобой, не нашел, куда-то пропал и нож.
Петляя между лежанками, дергаясь от отголосков чужой боли, Алек отправился к Колину.
– Привет…
В ответ только движение век.
– Плохо выглядишь. Примерно как я себя чувствую.
Слабый изгиб губ.
– Кто-нибудь из наших?..
Более явная улыбка, движение глаз. Алек почувствовал, как его затопляет громадное облегчение, наши все в порядке, ну, не совсем в порядке, но живы…
Веки раненого опускаются, он спокойно засыпает.
Влад при приближении Алека соизволил приподнять голову и помахать здоровой рукой. Кузнец поведал хриплым шепотом, что пуля ударила его в бицепс, прошла насквозь и попала в грудь, застряла между ребрами, мало не дойдя до сердца.
– Вот. – Он пошарил под подушкой и показал Алеку исковерканный кусочек свинца. – Говорят, пуля, которая тебя не убила – сильный магический талисман.
– Такой большой мальчик, а в магию веришь, – усмехнулся Алек. Влад засмеялся и тут же зашелся в кашле, вцепился в рукав Алека.
– Найди Вики. Я ее не видел с боя.
Появилась Юлия, напоила кузнеца мерзко пахнущим пойлом и отправила Алека на место. Он незаметно ускользнул из лечебницы и пошел по деревне.
– Почему он так поступил?
Верея молчала, подбирая ответ. Собственно, она догадывалась, почему он так поступил, но не была уверена, что девушка примет этот ответ.
Послышалось нарочитое шарканье ног, и из-за угла явился Алек.
– Здравствуйте…
Вики с раздражением посмотрела на ученика, тот затоптался.
– Влад просил узнать, как ты.
– Я? Нормально. А как он?
– Лежит, пьет травы и плюется. Я скажу ему, что ты нормально, но мне скажи как есть.
– Ты думаешь, что я вру? – неуверенно возмутилась девушка, выглядело это презабавно.
– Врешь, – не обвиняя, а констатируя факт, ответил Алек. – Я смотрел и не узнал тебя. Ты вся… изменилась… Очень больно?
Девушка поджала одну ногу и попрыгала на другой, едва не упала.
– Ерунда, только кожу рассекло. Я в порядке, правда, в порядке. А изменилась, каждый бы изменился. Ты себя не видел со стороны. Алек, твой лук…
– Теперь твой. – Он тут же пожалел о своем порыве, нельзя было напоминать, но сказанного не воротишь.
Она вскинула заблестевшие глаза.
– Знаю, Дерек не обиделся бы, ты стреляешь лучше меня, – сказал он нарочито беспечно и повернулся к Верее: – А вы нисколько не изменились.
– Лучшее, что может услышать женщина в моем возрасте, что она нисколько не изменилась, – засмеялась войя и тут до нее дошло. – Ты… видишь?
Алек, казалось, удивился.
– Вижу. А что? Должен был ослепнуть?
Верея закрыла рот, тронула свою защиту. Как всегда, безупречна, только почему она не почувствовала, что на нее смотрят?
– Ну хватит, – раздраженно сказал юноша, не дав ей собраться с мыслями. – Все от меня что-то скрывают. Вы, мыследеи, спорили, должен ли я стоять вместе с вами на белой башне или вместе с остальными. Ведь так?
– Откуда ты… То есть с чего ты это взял?
Алек смотрел набычившись и не собирался сдавать позиции.
– Ладно, – вздохнула женщина. – Попробуй-ка поднять эту штуку.
Алек повел рукой, и «штука» – тяжелая резная колода – воспарила ввысь и стала кувыркаться, подчиняясь движениям мизинца. Верея поймала себя на том, что рот у нее совершенно неподобающим образом открыт.
– Так, положи, откуда взял. Пошли, живо.
– Теть Вир… – Вики сделала такое движение, словно хотела схватить ее за руку. – Я хотела…
– Спроси у него сама. – Женщина взяла Алека за руку, он скрипнул зубами, боль ударила до самого плеча.
Вики еще какое-то время глядела им вслед, беззвучно шевеля губами, словно споря сама с собой, потом решительно мотнула головой и пошла в другую сторону, подальше от лечебницы.
– Я скажу это не потому, что ты такой уж талант, не потому, что ты мне симпатичен, хотя… – Верея окинула его откровенным взглядом, Алек покраснел. – Просто ты уже взрослый и обязан знать.
Начало было многообещающим.
– Я давно уже взрослый, – буркнул Алек. – И знаю все, что полагается взрослому. Наверное.
– Кроме того, такова последняя воля Клайдена.
Алек сделал еще пару шагов и остановился, налетев на ее слова, как на каменную стену.
– Он… он…
– Да. Айзек мертв.
– Его звали Айзек? – спросил он для того, чтобы хоть что-нибудь сказать.
– Да… Это очень старая традиция – войи, мыследеи берут себе новые…
Ее голос истаял в огромной пустоте. Клайден… Айзек… мертв.
– …Часто бывает, что настоящие имена…
И последнее, что он слышал от Алека – пожелание не свернуть себе шею…
– …только когда вой умирает.
Он вцепился зубами в костяшку пальца, стараясь не расплакаться.
– Эй, парень…
Он очнулся. Надо жить дальше. Титаническим усилием вернул себя в здесь и сейчас, вспомнил, кто он такой, где находится и с кем говорит.
– Вы наверняка отбили больше, чем я.
– Всего три серьезных камешка.
– Ха, «всего»… И тоже не потеряли себя?
– Да, сила при мне. Но дело не в этом. Дело в том, что мне уже… что я уже довольно давно думаю сильные думки. А тебе сколько – пятнадцать?
– Восемнадцать. Почти. Ну и что?
– А то, мальчик, что ты должен был надорваться. Однако твое дыхание не особо изменилось. Ты почти такой же, как и прежде.
– Да. Ну и что?
– Поправь меня, если я ошибаюсь, но ты ведь видишь Живу постоянно. Тебе для этого не нужно время и сосредоточение.
– Не нужно. Ну и что?
– Ты смотрел на меня, а я этого не почувствовала. Ты и сейчас себя прячешь – находясь среди своих, после всех усилий боя!
– Так учили. Ну и что?
– Прекрати спрашивать. Ты напоминаешь мне моего первого любовника. Да ладно, не красней. А впрочем, красней, так ты даже симпатичнее…
