— Что?! Но… Игниферос же предполагал раскидать их нескольким учите-лям, разрознив всю группу.
— Ваша эта затея с треском провалилась.
— Но я могу отказаться… Двоих-троих — еще куда ни шло, но не всех же!
— Если ты откажешься, тем самым ты признаешь, что, в отличие от Бала-хира, не сможешь управиться со всеми. Это я тебе передаю слова Игнифероса. Сегодня утром он вынесет свое решение. И ты должен быть там.
— Он что же хочет, чтобы я взял их всех в ученики?!
— У нас просто нет другого выбора.
— Эви, — с упреком выдохнул я. — И ты хотела поведать эти новости первой?
— И эти и другие.
— Какие еще? — я нахмурился.
— Насчет нашей свадьбы.
Я уставился на нее.
— Ты передумал? — она весело рассмеялась. — Видел бы ты свое лицо.
— Но… — я смолк под ее взглядом и понял, как краснею.
— Кто бы мог подумать, что ты чего-то боишься, — Авориэн ласково про-вела ладонями по моим щекам. — Не волнуйся, это будет маленькая скромная церемония только для самых близких. Все-таки мы заслужили маленький праздник…
— Наверное, — сдался я, и мне показалось, что Авориэн облегченно вздох-нула.
— Сегодня вечером, за час до заката.
— Почему не на рассвете?
— Потому что мы не в светлой обители.
Я смотрел на ее лицо чуть разрумянившееся, легкую полуулыбку и глаза, которые ждали моего ответа.
— Да, я бы хотел, чтобы это случилось, — признался я и прижался ее гу-бам.
В зале собраний собрался Совет, а перед ним стояла взволнованная сотня магов. В свете утра они казались вполне обычными, чуть растерявшимися, безобидными подростка-ми. Но вечер псевдо смерти Балахира говорил совершенно о другом. Ненависть и боль отравила их. Я пока стоял в одной из ниш, скрытый в тени, решив понаблюдать за всем этим со стороны. Иг-ниферос предпринимал еще одну попытку разобщить их.
— Вы осознаете, что на Тэрселе лежит большая ответственность и опреде-ленные обязанности? — говорил маг. — Он должен заботиться о безопасности обители и уделять этому много времени. Возможно для лучших он найдет немного времени.
— Но мы все — лучшие, повелитель! — возразил один из них. — Балахир никогда бы не стал возиться со слабаками.
Так вот как оборачивалось дело…
— Балахир был твоим отцом, если не ошибаюсь? — прошипел разозлившись Игниферос с презрением глядя на него.
Мальчишка смешался и, побледнев, попятился. Остальные тоже несколько растерялись, испугавшись, что Совету стало известны подробности о смерти Балахира, потому как официально это было списано на меня.
— Не стоит, Игниферос, — мягко предупредил я, подойдя к ним, и почув-ствовал обратившиеся ко мне с надеждой взгляды.
— Тебе придется взять их всех, — сказал он.
Я лишь подернул плечами и посмотрел на юных магов.
— Игниферос прав — у меня слишком мало времени для того, чтобы обу-чать кого-то. Поэтому у вас есть выбор найти себе других наставников, потому что моя нагрузка многим из вас окажется не по зубам, даже если все вы действительно лучшие.
Некоторые из них немного испугались, но не отступили — никто не желал признавать себя более слабым, чем остальные.
— Мы все желаем обучаться у тебя, повелитель! — раздались крики со всех сторон.
Я глянул на Игнифероса.
— Пусть будет так! — провозгласил Игниферос.
Совет поднялся и удалился, а я удержал Мерлинду.
— Ты помнишь, что должна поговорить со мной?
— Разумеется, — она улыбнулась. — Заходи ко мне, когда закончишь со своими волчатами.
Я нахмурился, но смолчал. Потом посмотрел на юных магов.
— Каждый из вас будет подходить ко мне, называть свое имя и рассказы-вать то, что он умеет делать. И поживее.
На это у меня ушло около двух часов. Потом я минут пять соображал, ог-лядывая их.
— Кроме меня вам придется ходить на занятия других преподавателей, — сказал я, в ответ поднялся чуть возмущенный ропот, и я повторил свои слова еще жестче. — Вам придется ходить на другие занятия. И вам придется быть там усердными. Потому что я потом вас проверю.
После последней фразы они мгновенно смолкли.
— Первое занятие состоится через три дня — сейчас у меня есть более срочные дела. В четыре часа дня в главной аудитории — по-моему, она единственная вместит такое количество учеников.
— Днем? Не вечером? Не в лощине? — послышались недоуменные вопро-сы.
— И еще, — заметил я, проигнорировав услышанное. — Я не люблю повто-рять дважды. Если кому-то что-то неясно, подходит со своими вопросами после занятий.
Вопросов не последовало, и я продолжил.
— А теперь я буду называть имена и преподавателей по магии, к которым вам предстоит ходить.
Я называл несколько имен и отправлял их к одному или нескольким препо-давателям, распределив всю сотню так, чтобы они занимались той магией, с которой у них больше ладилось.
— Никого не забыл? — под конец спросил я.
Но они изумленные, что я запомнил их имена и магию, к которой у них была большая предрасположенность, с первого раза, помотали головой.
— Всё — все свободны.
Зал опустел, а я направился к Мерлинде.
— Так о чем ты хотел спросить, Тэрсел? — полюбопытствовала Мерлинда.
Я неодобрительно покачал головой.
— Наверное, ты никогда не изменишься, — произнес я и сел напротив нее в кресло.
— Это вопрос или утверждение? — она улыбнулась, а ее темно-синих гла-зах льдинками засверкала насмешка.
— Что это за слова насчет власти были сказаны на позавчерашнем обеде?
— Я сказала правду. Неужели они полагают, что отдав тебе власть, все ос-танется без изменений? Ты вправе корректировать законы, как и Игниферос. Даже те, которые обязывают не отказывать в ученичестве просившему. Хотя от тех юных магов я бы не советовала отказываться — они, пожалуй, действительно самые смышленые среди своих сверстников.
Она чуть склонилась ко мне.
— Ты что же не собираешься ничего менять? — мягко спросила она, но за этой мягкостью я ощутил тот же лед.
Я вскинул на нее взор.
— Тебе мало того, что я получил этот амулет? — спросил я, тронув сереб-ренное деревце. — Бэйзел разделяет твои взгляды?
Она тонко улыбнулась.
— Вряд ли. Он слишком смягчился за эти годы.
— Так чего же ты хочешь?
— Игниферос стар. Он продолжает оставаться самым сильным после тебя в магии, но он устал. Ведь к
