– Зеркало испепелится сразу же, – ответил Икаров. – Чтобы этого не случилось, в отражателе будут использованы сверхпроводники, которые не поглощают свет, а целиком отражают его.
Из кабины подъемного крана электрика позвали. Извинившись, он убежал.
– Давай посмотрим оранжерейный отсек? – предложила Лин.
В отсек они поднимались по узкой приставной лесенке: транспортерные ленты «Пиона» еще не работали.
В огромном отсеке было пустынно. В открытые люки падал свет. Там и сям белели кучи песка, гравия, попадались связки тоненьких саженцев.
– Видеопластики сюда еще не приходили, – сказала Лин, озирая стены.
Внимание Федора привлек ящик с землей. Взрыхленная почва была покрыта ровными зелеными всходами. Растение показалось Федору знакомым.
– Неужели не узнаешь? – сказала Лин.
Федор покачал головой.
– Вспомни озеро Отдыха, – произнесла Лин, – горы…
– Эрцелла!
– Она самая. Думаю, выживет на «Пионе». Я использую литий для подкормки, – сказала Лин.
– Хочешь проверить поведение эрцеллы в условиях невесомости? – спросил Федор.
– Нет, при больших перегрузках, – сказала Лин. – Обязательно записывай все данные, ладно?
– При условии, что на «Пионе» полечу я, – улыбнулся Федор.
– Ты полетишь, – серьезно сказала Лин.
– Ты в этом уверена?
– Не только я, – сказала Лин. – И дедушка. И весь Зеленый городок.
На полу оранжерейного отсека были намечены контуры будущих дорожек. Между ними располагались участки, которые предстояло заполнить земной растительностью.
Лин подошла к связке саженцев, выбрала среди них тоненькую березку и умело посадила ее в рыхлый грунт пустынного участка.
– Это будет моя березка, Федя, – сказала она, оглаживая белый ствол. – Вернее, это буду я с тобой.
И в обратном полете, и уже на Земле среди многих дел, в течение долгих дней эта березка не выходила у Федора из головы.
Глава 10
МАРС
Ван знал, что преддипломная практика Лин будет проходить на Марсе. Поэтому он обрадовался, узнав, что Ливен Брок включил его в группу, сопровождающую роботов-пионцев на Марс. Постройка «Пиона» подходила к концу, к этому времени должен был быть готов и белковый экипаж звездолета.
Биологов Зеленого городка представлял Владимир Карбенко. Взволнованный оказанным ему доверием и предстоящей ответственностью, Володя на космодроме без умолку говорил, без надобности поправлял ворот рубашки и все время безуспешно запихивал в карман угол коробки с магнитными шахматами.
Ван Каро летел на Марс не впервые. Год назад он был на Красной планете с археологической экспедицией. Хотя результаты экспедиции были скромными, Ван вернулся на Землю с твердым убеждением, что в марсианских пустынях под легендарными красными песками покоятся древние города.
Лицо Марса – пустыни. Можно ехать или лететь и час, и два, и только безотрадные песчаные барханы будут проплывать перед глазами. Единственные естественные возвышенности на планете – горы Митчела, расположенные близ Южного полюса. Атмосферное давление Марса до заселения составляло лишь десятую часть земного. Но с десяток лет назад на Марсе, как и на Луне, была создана искусственная воздушная оболочка.
Карбенко на Марсе еще не был, и его интересовало все. Время в полете, свободное от шахмат, он отдавал беседам с Ваном, который добросовестно рассказывал, что знал, о Красной планете. Время свободное было: они летели не на пульсолете, а на обычном пассажирском лайнере – ветеране трассы Земля
– Марс.
Ван часто смотрел на экран, наслаждаясь зрелищем черного неба, прошитого созвездиями.
После обеда к Вану подсел Владимир.
– Сыграем, Ван? – похлопал он себя по карману, где покоилась коробка с шахматами.
Ван замотал головой.
– Энквен тебе партнер, – сказал он.
– Энквен занят, что-то подсчитывает, – вздохнул Карбенко.
По экрану наискось проплыла оранжевая ракета.
– Почтовая, – определил Ван.
