– Тут кто-то говорил насчет чудищ, которых на Марсе нет… – бросил Владимир, посмотрев на Вана. Ван промолчал. Он оглядел дно пропасти – человека, который бы терпел бедствие, там не было. Следовало принять какое-то решение.
– Энквен! – сказал Ван.
– Слушаю, – ответил робот.
– Спустись вниз, схвати осьминога, нейтрализуй его и доставь сюда, – приказал Ван.
– Это не осьминог, – начал Энквен. – Согласно классификации Брэма…
– Выполняй приказ, – перебил Ван.
Прыгая с камня на камень, робот приблизился к врагу. Как знать, быть может, Энквену припомнился давний его поединок с электрическим скатом на дне Атлантики? Приобретенный тогда опыт мог сейчас во всяком случае пригодиться. Увидев приближающегося бесстрашно робота, существо сделало новую попытку улизнуть, Однако бежать было некуда: сверху била ослепляющая струя. Едва Энквен приблизился к осьминогу, последний выпустил ему навстречу струйки фосфоресцирующей жидкости. Робот пошатнулся (видимо, жидкость подействовала на двигательный центр), но храбро продолжал наступать. Приблизившись наконец к осьминогу, Энквен одной рукой схватил извивающееся щупальце, а другой впрыснул дозу парализующей жидкости прямо в жарко пульсирующий комок…
– На что нам эта тварь? – спросил Владимир.
Ван не ответил.
Вскоре Энквен, таща неподвижного осьминога, щупальца которого волочились по камням, вынырнул из пропасти.
– Приказ выполнен, – сказал робот, бросая тушу к ногам Вана.
– Есть у меня одна идейка, – сказал Ван и натянул защитные перчатки, затем вооружился ножом и приступил к вскрытию осьминога. Энквен придерживал чудище, а Владимир присвечивал прожекторным лучом.
Жесткое мясо фиолетового цвета было густо пронизано тонкими белыми нитями, прочными, как сталь, и дело подвигалось туго. Когда скальпель вскрыл продолговатый пузырь, на гранит пролилась небольшая лужица темно-фиолетовой жидкости. Камень задымился.
– Не хотел бы я выпить такого молочка, – негромко пробормотал Владимир.
А Ван все копался во внутренностях осьминога. Наконец он с торжествующим криком поднялся с колен. В руке его блеснул пестрый шарик биопередатчика.
– Видишь, Володя, как просто, – сказал Ван, впервые за все время улыбнувшись.
– Но как же так… – растерянно произнес Владимир. – Ведь мы получали сигналы из пустыни…
– А вот, – Энквен тронул шестипалой рукой труп нырка.
– Ты прав, Энквен, – сказал Ван и, повернувшись к Владимиру, пояснил:
– Я читал, что нырки очень любят таскать пестрые предметы. Совсем как наши земные сороки. Где-то он сглотнул передатчик (очевидно, утащил из жилья), а затем отправился в пустыню, на охоту. Ну, остальное понятно.
– Да, помотались мы, – задумчиво произнес Владимир и покачал головой.
Энквен достал передатчик и, обтерев его, протянул Вану.
Вскоре орнитоптер, взмахнув крыльями, поднялся над горами и полетел в сторону базы.
Одной из самых больших строек Марса был океанский порт. Порт воздвигался, океана еще не было. Обводнение Марса являлось делом будущего. Марсологи-поисковики только искали в коре планеты водоносные породы, а близ ложа будущего океана уже вырастали причалы, складские помещения и прочие портовые сооружения.
Ван прилетел сюда в свободный день, чтобы посмотреть, как идет строительство, как справляются с ним питомцы Зеленого городка. В порту Ван повстречал Лин. Встретил, когда совсем уже отчаялся повидать ее на Марсе.
Ван поразился происшедшей с Лин переменой. Лин, всегда задорная, «заводная», как назвал ее однажды Алексей Волга, выглядела грустной, даже не грустной, а какой-то потерянной. Когда Ван увидел ее, Лин осматривала участок почвы, примыкающий к огромному пакгаузу, брала пробы, что-то записывала.
Ван окликнул ее, они поздоровались.
– Давно на Марсе? – спросил Ван.
– С неделю, – ответила Лин. – Нас тут группа озеленителей. Были в Восточной пустыне, теперь будем заниматься озеленением порта. Пока я тут одна в порту, остальная часть группы прибудет позже.
– Пролетал я над Восточной пустыней, – сказал Ван, – видел эрцеллу. Славно принялась.
Лин безучастно кивнула.
– Пройдемся? – предложил Ван.
Лин окинула взглядом участок взрыхленной почвы.
– Только недолго, – согласилась она.
Даже стороннему глазу видно было, что механизм стройки работает ритмично и четко. Людей на обширной строительной площадке не было видно. Строительством руководили белковые роботы. Ван издали узнал фигуру Кельзава. Тот давал задание механическому роботу-манипулятору – шагающей платформе, доверху груженной облицовочными керамическими плитками.
