предоставить. Однако после неудачной, с сотнями трупов, попытки спецназа федералов захватить телецентр в бунтующей Атланте, гражданской войны было, видимо, уже не избежать... В завершение блока зарубежных новостей показали статую Свободы, светоч в руке которой был обёрнут в траурный флёр.
Ну вот, стоит только на миг отвлечься, и картина мироздания катастрофически меняется. Значит ли это, что
Я закатил глаза и тихо взвыл.
Что ж, связь подобных явлений превосходит наше понимание, но Капа в любом случае останется на моей совести.
Тут дверь опять отворилась, и в палату вошёл худощавый, наголо стриженный мужчина, совершенно не похожий на обещанный обед. Или полдник – я не совсем ясно понимал, который теперь час, – видно, просто не достиг возраста, когда ход времени ощущается болезненно и остро. Хотя, казалось бы, пора...
– Здравствуйте. Следователь Взбрыкин, – сказал гость.
Разумеется, за миг до того, как он представился, я всё уже о нём знал.
В юности он был изобретателем и умел противопоставлять энергию явления самому явлению – в результате из-под его рук выходила то сушилка, работающая за счёт дождя, то обогреватель, заряжающийся от мороза, то накопитель, приводимый в действие силой потерь. Однако в Дедовичах, где он родился и жил, такие вещи не очень ценились, и тогда Взбрыкин, отказавшись от услуг поставщика деталей для своих изобретений, работавшего мусорщиком, ушёл в армию, где оснастил казарму кондиционером, действующим за счёт спёртого воздуха. Впрочем, это не спасло его от курса молодого бойца, и ему всё равно пришлось хоронить окурки и чистить зубной щёткой сортир. После армии Взбрыкин поступил в школу милиции, а потом, проработав четыре года в питерском ОМОНе, – в академию МВД. Теперь в звании капитана он работал следователем в Псковской областной прокуратуре, и на его счету было уже восемь раскрытых дел и целых три опасных задержания. Полгода назад он женился на молоденькой буфетчице Свете, но скоро, через полтора месяца, та его обманет и уйдёт к юноше Вениамину. От горя Взбрыкин потеряет голову и даже попробует уговорить Свету вернуться – она пообещает, что вернётся, но только если Взбрыкин сможет удивить её своим будущим. Однако время будет работать не на него, потому что Вениамину придёт пора мужать, а ему – стареть, – какое же тут будущее? Тем более если потеряна голова. Поняв это, Взбрыкин начнёт умнеть от отсутствия выбора и в конце концов провернёт такую махинацию с бензиновой мафией, что ему прямо на дом принесут мешок денег. Тут Света не выдержит и, бросив возмужавшего Вениамина, замаячит у Взбрыкина на горизонте, но её он обведёт вокруг пальца даже без применения ума. И вовсе не потому, что деньги покажутся ему нужнее Светы, – просто к тому времени он поумнеет настолько, что поймёт – возвращаться ей не следует даже при их обоюдном желании. В сорок пять он уйдёт из прокуратуры на пенсию и снова увлечётся изобретательством. Кроме того, он наймёт агента, который каждый вечер будет приводить ему новую красавицу. Конечно, это будет не любовь, а что- то другое, но всё равно так лучше, чем ежедневно напиваться перед постелью, как будут, сойдясь снова, делать Света с Вениамином. Мешка денег Взбрыкину хватит до самой смерти, то есть до того момента, как он, испытывая ледобур, сверлящий лунки за счёт толщины льда, провалится на Великой в полынью, подхватит тяжелейшую пневмонию и умрёт в той же больнице, куда сейчас пришёл снимать показания с Евграфа Мальчика. И даже после этого денег в мешке останется на две горсти, но они уже больше не сгодятся ему ни на красавиц, ни на новые изобретения.
Я рассказал следователю всё как было. Ну, про грузовик с вихляющим прицепом, про то, как он вытеснил меня с дороги, когда я пошёл на обгон, и как буквально насадил «сузучку» на столб мостового ограждения. Про коварную Свету и грядущий мешок денег говорить ничего не стал – по той же причине, по которой прежде при разговоре с доктором умолчал подробности о лучевых пушках. Знание будущего смертным невподъём. И вправду ведь: не дело человека знать сроки.
– Номер не запомнили? – Мои показания следователь записывал на листе бумаги, под который подложил извлечённый из портфеля журнал «Наука и жизнь».
Какое там! Это что же – всякий раз, идя на обгон, запоминать номер?
– А он что, не остановился? – спросил я, имея в виду оборотня за рулём чёртовой колымаги.
Оказалось, что не остановился. В реке «сузучку» заметила головная машина военной колонны – батальон 104-го гвардейского парашютно-десантного полка направлялся в учебный центр в Остров. Офицер, с которым разговаривал следователь, тоже сказал, что видел встречный грузовик с прицепом, громыхающий и едва держащий дорогу, но и он номер не запомнил. В колонне была медицинская машина, и медсестра оказала мне первую помощь. Военные же вызвали ДПС и «скорую». Слава русской армии, спасшей мою дурацкую жизнь!
– А знак «сужение дороги» вы не видели? – осведомился следователь.
– Нет, – честно сказал я. – А он был?
Тут начиналась путаница: милиционеры утверждали, что знак стоял, а военные говорили, что знак был повален и лежал на обочине. Похоже, порховская ДПС просто боролась за честь мундира. Тормозной путь «сузучки», между прочим, свидетельствовал о том, что столкновения с оградой моста было не избежать. Так что если мои показания и показания военных относительно отсутствия знака и наличия злополучного грузовика совпадут (а они совпали), то вины водителя (меня) в случившемся усмотрено не будет, дело пойдёт по разряду несчастных случаев, и мне даже не придётся оплачивать работы по восстановлению сбитого столба ограждения. Я удивился – какой же это несчастный случай, раз была вероломная колымага и знак валялся на обочине?
– А грузовик этот дикий найдёте?
– Будем искать, – не слишком искренне заверил следователь Взбрыкин и, довольный скорым завершением дела, смылся.
Тут как раз Олеся принесла поднос с овсянкой, компотом и очередной пилюлей, на этот раз ярко- голубого цвета.
Признаться, я чувствовал себя усталым – возвращение в реальный мир порядком меня измотало. Поэтому, разделавшись с овсяной кашей, показавшейся мне амброзией, и запив пилюлю компотом, я тут же провалился в глубокую, набитую мягкими снами яму.
2
Когда проснулся, снова было утро, но, надо полагать, уже другого дня.
Что творится в мире? Телевизор, наглядно иллюстрируя речь движущимися картинками, поведал, что правительственные войска Союза Американских Штатов поразила эпидемия массового дезертирства. Кроме того, задержка зарплаты в армии, перебои с поставками продовольствия и горючего вынуждают военных коррумпироваться, о чём свидетельствуют незаконные распродажи оружия, техники и амуниции с военных складов. В южных штатах, напротив, на волне регионального патриотизма и обострения сепаратистских настроений активно формируются вооружённые народные дружины. Атланта охвачена огнём народного гнева – молодчики громят полицейские участки, представительства федерального центра и, как водится, подвернувшиеся под руку магазины. Власть в Атланте, да уже и во всей Джорджии, либо вообще отсутствует, либо находится в руках Гражданской милиции и Арийской республиканской армии. На улицах – заснято и показано – лежат трупы полицейских и федеральных чиновников, которые никто не убирает...
В этом месте Олеся принесла мне булочку с маслом, чай и манную кашу.
Завтракать пришлось под известие о демонстрации секс-меньшинств в Сан-Франциско, перекрывших движение на центральных магистралях города. В пику Хуану Пансо меньшинства требовали провозгласить Калифорнию независимой республикой, сотворить этакий остров Лесбос в океане разнополой любви, с последующей депортацией с его территории всего традиционно (в сексуальном смысле) ориентированного населения. Забыв о политкорректности, мажоритарное сообщество разметало шеренгу полицейского ограждения и крепко наложило демонстрантам в кису. Поучительное зрелище.
Я едва успел разделаться со сладкой размазнёй, как в палату ко мне, придерживая накинутый на плечи халатик, влетела Оля. По телевизору в это время показывали экстренный репортаж – радиоактивная туча над бабахнувшим реактором какой-то американской АЭС закрывала половину неба.
– Мерзавец! Изменщик! Он ещё лопает! – Оля, окутанная облачком малинового аромата, впилась мне в губы.
