сознание от простой шишки на голове. — Вдруг ему пришла в голову мысль. — Я отправлюсь посмотреть.
— Посмотреть? — удивленно воскликнула Этера. — Но зачем? Ты не сможешь ничего сделать.
— Ошибаешься. — Уилл уже отправился к выходу. — Я смогу узнать, что произошло.
— Тебе же известно, какие воздушные потоки над Спинным Хребтом, — сказала она, обиженно надув губки.
Уилл знал, что она влюблена в него. Этера, конечно, очень хорошенькая, но его сердце принадлежит другой.
— Известно. Не волнуйся, со мной все будет в порядке.
Выйдя из помещения, он свернул налево, вниз к пешеходной ветке, пересек лестницу, ведущую к большому ответвлению, и зашагал по веревочному мосту. Сто футов над землей, а он торопится и даже не смотрит вниз. Высота для наездника на летающих ящерах ничего не значит, ведь им не привыкать парить в двух тысячах футов над землей.
Тем временем на дереве, которое он покинул, его друзья продолжили беседу без него.
— Ох уж эти выброшенные на берег пришельцы из иных стран, — с пафосом произнес Мун. — Все-то им интересно.
Хотя Денисоны жили в Динотопии уже шесть лет, молодой Уилл все еще находил занимательными самые банальные вещи. Если они у него на первом месте, почему Этера обращает внимание на этого Уилла, а не на него, Муна?
Окружными путями по веткам Уилл в конце концов добрался до дерева доктора Торанаги. Он представился и был пропущен в лазарет со строгим предупреждением соблюдать тишину. Доктор Торанага не имел ничего против того, чтобы молодые люди наблюдали за процедурами. Он на самом деле радовался такому вниманию, при условии чтобы они держали свои рты на замке.
Сейчас в лазарете находились три выздоравливающих пациента — все люди. В большинстве случаев больных динозавров приходилось лечить на земле, лазарет для них был слишком мал. Гораздо проще подложить под диплодока опору, чем куда-то тащить его. А семидесятитонный савропод, естественно, превышал всякие возможности лечебницы. Зато мелкие динозавры могли лечиться наравне с больными людьми, поэтому Торанага попросил, чтобы стратиомимуса, находившегося без сознания, подняли прямо в палату.
Заботливая сестра в белом одеянии остановила Уилла. На макушке у нее красовалась маленькая, рубинового цвета шапочка, а в ушах покачивались незатейливые желтые серьги.
— Чем я могу вам помочь?
Уилл старался заглянуть через ее плечо.
— Я из города Водопадов, наездник на летающих ящерах. Мне сказали, что я могу посмотреть.
Сестра оглянулась:
— У доктора сейчас пациент — молодой стратиомимус.
— Я знаю. Я видел, как ее вносили. Как она себя чувствует?
— Она очень слаба и все еще без сознания.
Словно умышленно опровергая этот диагноз, из глубины палаты донесся взволнованный, бессвязный лепет. Уилл тотчас узнал повизгивание испуганного стратиомимуса. Кроме этих звуков отчетливо слышался обеспокоенный голос — доктор звал сестру.
— Мне надо идти, — поспешно проговорила она и пошла прочь, предоставив Уилла самому себе.
— Эй, подождите! Может быть, я смогу помочь?
Он волновался. Медики ведь имели полное право выставить его вон. С другой стороны, если у них в руках обезумевший динозавр, хотя бы и молодой стратиомимус, лишняя пара рук не помешает. Когда больного мучают галлюцинации, в нем вместо разумного начала может проснуться древний, забытый инстинкт. Для стратиомимуса это означает бегство. Не очень хороший выход, учитывая, что его постель находится на высоте двести футов на ветвях гигантской секвойи.
Поспешив за медсестрой, Уилл остановился у круглой, похожей на гнездо постели. Самка стратиомимуса лежала в середине, яростно брыкаясь и пытаясь подняться. Маленького роста человек, в очках, с коротко стриженными темными волосами и миниатюрными чертами лица, изо всех сил старался удержать ее. Две медицинские сестры, одна большая, крепкого телосложения, другая — та, что встретила Уилла, пытались помочь врачу.
Никто не возразил, когда Уилл осторожно предложил свою помощь. Он очень четко выполнял указания Торанаги. Самка стратиомимуса была совсем не такой беспомощной, как показалось вначале, у нее еще оставались силы. Она брыкалась, извивалась, что-то бормоча на своем языке.
Пока Уилл усмирял ее, он уловил пару слов, но этого было недостаточно для того, чтобы сделать какие-то выводы из ее бессвязных выкриков. Наконец доктору и его помощницам удалось закутать неистовую больную во влажную простыню, сильно пахнущую травами. Это, кажется, помогло. Больше больная не брыкалась, тяжело осев в углублении круглой кровати. Ее бормотание несколько утихло.
— Мне понадобится набор из четырех лекарств и обязательно живительный корень, — говорил Кано Торанага, не глядя на сестер. Его внимание полностью было приковано к пациентке. — И еще я хочу поговорить с теми подростками, которые нашли ее и доставили сюда.
— Да, доктор, — кивнула одна из сестер и что-то записала в блокнот.
Несколько мгновений спустя Уилл заметил, что на него смотрят маленькие темные глаза, которые напоминали ему о Левке Гамбо.
— А кто, простите, этот сильный молодой человек, который нам помогал?
Сестры смотрели на него неуверенно.
— Я не знаю, доктор. Он сказал, что он воздушный наездник из города Водопадов и хотел бы посмотреть, — ответила одна из них.
— Так. Почему вы пришли сюда, молодой человек?
Уилл очень осторожно сформулировал свой ответ:
— Даже кажущийся беспомощным пациент может быть опасным и требует неусыпного наблюдения.
На некоторое время воцарилась тишина. Потом доктор удовлетворенно улыбнулся и сказал:
— Неплохо. Ну, так кто же вы?
Уилл выпрямился:
— Уилл Денисон, сэр.
В глазах Торанаги заплясали искорки.
— Ах да, сын уважаемого Артура. Я слышал о нем. Но не о вас.
Уилл заметно ссутулился. Дружески подмигнув ему, доктор приблизился, чтобы поприветствовать его:
— Молодым всегда не терпится вершить великие дела. Как хорошо я это помню. Ну что, наездник на летающих ящерах, скажите мне, что вы думаете по этому поводу? — Он показал на кровать.
— Молодой стратиомимус очень болен.
Торанага кивнул:
— Наблюдательно, но нелогично. Со временем научитесь. Больная быстро придет в себя при хорошем питании и некотором медицинском уходе. Кажется, ничего непоправимого не случилось. Никаких сломанных костей, никакого внутреннего кровоизлияния. Она просто очень истощена. Сейчас она уже пришла в себя. Несколько дней она, конечно, проведет под нашим наблюдением. — Новая мысль заставила его снова обратиться к посетителю: — Вы можете остаться и поучиться, молодой человек.
— Спасибо, сэр. — Обрадованный Уилл вновь посмотрел на жалобно стонущего стратиомимуса.
— Что с ней произошло?
— Не совсем понятно. Ее нашла группа подростков, отправившихся на прогулку в окрестные леса.
Уилл и не пытался скрыть свое изумление:
— Она была одна? А где же ее семья?
— Этот вопрос мы сейчас и пытаемся разрешить. Поскольку я не говорю на ее языке и сомневаюсь, что она говорит по-человечески, я уже послал за переводчиком.
