Утром Меченый стоял на берегу залива в квартале рабов, и Найл шагов за двести почувствовал, какое ядреное чувство голода от него исходит. Принцесса Мерлью стояла рядом, поглаживала его по панцирю и что-то говорила. Бредовое занятие: хитиновый покров пауков нечувствителен даже к боли, не то что к поглаживанию, да и людскую речь они не слышат. Однако Меченому такое отношение определенно нравилось. Найл вспомнил, как пытался объясниться со своим восьмилапым стражником при первом обнаружении хищников, и уже почти не удивился новой загадке: как принцесса объяснялась с пауком, если тот не разговаривает по-человечески? Впрочем, на песке лежало то, что сразу заставило его забыть про все вопросы: сеть. Из нитей намного тоньше мизинца, длиною метров двадцать, метр шириной, с ячейками в два-три пальца.
– Ну как, – спросила принцесса, – ты про это говорил?
Глаза девушки казались не голубыми, а красными. Похоже, эту ночь ей опять поспать не удалось.
– Да, – присел правитель, – вроде такая должна получиться… Надо ее песком присыпать, а то к рукам будет липнуть.
– Я уже послала за парой рабов. Сейчас придут.
– Может, ты отдохнуть приляжешь? Солнце уже пригревает.
– Ну да, я спать буду, а Меченый ждать. Он же голодный, как гусеница-листорезка. Нет, вместе устаем, вместе и отдыхать будем. – И девушка отчаянно зевнула, повернувшись к смертоносцу.
Сказать тут было нечего, и правитель, чтобы не стоять просто так, стал сам закапывать сетку в песок. К тому времени, когда пришли два высоких, тощих, «неголосующих гражданина» в сопровождении молоденькой надсмотрщицы, эту часть работы он уже сделал. К счастью, рабы оказались не особо глупые и быстро поняли, что от них требуется. Они взяли сеть за дальние концы, вошли в воду примерно по пояс. Сеть всплыла и легла на поверхности.
– Вот тебе и десять повозок, – устало вздохнула Мерлью. – Как же ею тралить?
– Подожди, сейчас вспомню… – лихорадочно соображал Найл. – Ага, есть! Снизу должны быть прикреплены грузы, а поверху – поплавки.
– Какие «грузы», какие «поплавки»? – не поняла принцесса.
– Ну, вместо грузов можно использовать мелкие камушки, а вместо поплавков – деревяшки.
На этот раз принцесса Мерлью, в целях экономии времени, решила снизойти до помощи в сборе мелкого щебня и кусочков легкого пластика, который по плавучести не уступал дереву. Камешки и пластик уложили по разным краям сети, Меченый пробежал вперед-назад и намертво их приклеил. «Неголосующие граждане» опять вошли в воду. Сеть стояла вертикально.
– Глубже, глубже заходите, – повеселел Найл. Однако рабы, вместо того чтобы заходить дальше в заводь, побрели вдоль берега.
– Да куда это они? – возмутился правитель, – В глубину, в глубину заходите! Вот безмозглые существа! Надзирательница?! Загони их дальше!
В воздухе свистнула плеть. Один из рабов опасливо втянул голову в плечи, а второй закрыл глаза и громко, истошно завопил на одной протяжной ноте. Найл заглянул в их простенькие сознания и махнул рукой:
– Ничего не получится. Они воды боятся.
– Вот… жители городские, – сказала принцесса таким тоном, словно это было жуткое оскорбление. – Что нам тут теперь, весь день торчать? – Она немного подумала, критически склонив голову и глядя на рабов… – А что нужно делать с сетью, чтобы рыбу ловить?
– Ну… – не очень уверенно ответил Найл, – войти в воду поглубже. Хотя бы по шею. Потом растянуть сеть в стороны и пойти к берегу. Рыба, которая окажется между берегом и людьми, попадет в сетку, и ее можно будет вытащить.
– Вот… жители городские, – опять выругалась принцесса и решительно стала раздеваться. – Ну что ты смотришь, Найл? Надеюсь, ты воды не боишься?
Сколько мечтал Найл увидеть Мерлью обнаженной, взглянуть хоть одним глазком! И никак не ожидал, что это произойдет настолько буднично.
Девушка развязала поясок, через голову стянула свое изумрудное полупрозрачное платье, оставшись в одних только бирюзовых бусах, быстро сложила его и отдала надсмотрщице. Найл скользнул взглядом по высокой, почти острой груди, по гладкому смуглому животу, светлым бедрам, черному пушку между ног и резко отвернулся. Правителя пробило потом, он чувствовал себя так, словно угодил в бочку с кипятком. Девушка не сделала ни единого соблазняющего жеста, на которые – уж Найл-то знал – была такая мастерица, но само ее тело могла вышибить разум из любого мужчины.
– Ну, Найл, ты скоро?
Правитель чувствовал, как член его напрягся с такой силой, что готов был прорвать даже грубую ткань туники. Раздеться в таком виде Найл никак не мог. Стараясь держаться спиной к девушке, правитель грубо вырвал из рук ближнего раба конец сети и полез в воду. Мерлью хмыкнула и пошла следом.
– Чего делать-то надо?
Найл молчал, он просто не мог говорить, борясь с напряжением, готовым скрутить все мышцы жаждущего тела. Как ему хотелось бросить все и обнять Мерлью! Он едва не сходил с ума… Хотя б коснуться… Внезапно дно под ногами резко ушло вниз. Найл ухнулся с головой, хлебнул воды, выскочил, отфыркиваясь и крутя головой. Он даже не успел испугаться, но напряжение отпустило сразу. Правитель встал на ноги – глубины оказалось как раз по шею.
– Так чего делать? – опять спросила принцесса.
– Надо, – Найл с трудом перевел дыхание, – надо развернуть сеть… Вдоль… И идти к берегу.
Они разошлись в стороны, а когда сетка натянулась, двинулись к пляжу. Дно было глинистое, неприятное. Даже странно: на берегу песок, а под водой – глина, медленно протискивающаяся между пальцев и ощутимо прилипающая к пяткам.
