свою увешанную золотыми кольцами руку.
– Снимете мне сумку? А то я не достану.
– Конечно.
– У меня тут курочка жареная. Хотите? – Чуть улыбаясь, она игриво покосилась на смутившегося лейтенанта. – Мне одной не управиться.
– Н-не откажусь. – Как можно незаметнее он проглотил подступившую слюну.
У Галины случайно оказался и армянский коньяк, и фрукты, и все, что могло быть в то время только у продавца московского гастронома. Вскоре захмелевший и удивляющийся собственному нахальству лейтенант уже обнимал на нижней полке черноволосую, малознакомую ему женщину.
– Скучно. – На следующее утро Галина пришла из вагона-ресторана с початой бутылкой пива и поставила ее перед Головановым. – И укрыться-то нам негде.
Голованов покраснел, опустил голову, искоса поглядывая на соседей.
– Может, в карты перекинемся? В соседнем вагоне в покер играют. – Галина обняла его за плечо, прижавшись грудью.
– Да не умею я в покер. – Он отхлебнул из бутылки. – Вот в «козла» давай.
– Ну в «козла» еще. – Она с усмешкой потрепала его по коротко стриженной макушке. – Пойду развеюсь. Захочешь – приходи.
Выпив пива, Голованов задремал наверху, а когда проснулся, Галины на нижней полке все еще не было. Сунув ноги в ненавистные сапоги, он побрел в соседний вагон. Сразу в следующем после туалета закутке играли четверо. Узкоглазый татарин, дед, весь увешанный орденами, с перевязанной головой Донбасс и его Галка. Судя по выражениям лиц, Донбасс и дед были в выигрыше. И дед, хихикая, стучал сухими костяшками пальцев по руке Донбасса, называя его «внучок». В то же время Галина, взглянув на Голованова, со злым выражением лица бросила на стол карты и встала.
– Пропусти, шахтер хренов!
– Мадам, вы куда? – Донбасс раскинул руки, притворно возмущаясь. – Нет уж, доиграем!
– Ободрал как липку, волчья морда! Ну?
– Эй, забинтованный, – вмешался Голованов, – пусти женщину.
Тот обернулся, хмуро взглянул на лейтенанта и встал, выпуская Галину из-за стола.
– А что? Все по-честному! Ну пруха мне! Ну?
– Ты в тамбур выйди-ка. Разговор есть.
– Ладно, Голованов, не кипятись. – Галина взяла его за руку. – Я сама дура.
– Погоди. Сам выйдешь – нет?
– Иду.
И тогда в тамбуре Донбасс без звука отдал все, что четырежды на кон ставила Галина. И заверял в своей дружбе до гроба, умоляя только не бить по больной голове...
Припарковав машину недалеко от входа в подземку и поглядывая на сверкающие окна казино (и тут оно!), Голованов ухмыльнулся, когда швейцар с готовностью распахнул перед ним двери вестибюля гостиницы. Поднявшись лифтом на последний этаж, он присвистнул, глядя в окно на развернувшийся перед ним своими башнями Кремль. Стукнув пару раз в дверь, он глухо произнес:
– Открывай. Голованов.
Номер был шикарный. Три комнаты, обставленные имитированной под антиквариат мебелью. В большой зале работала стереовидеосистема. На кой черт Донбассу такая жилплощадь? Впрочем, большому игроку – большое плавание.
– Садись куда-нибудь, что ли...
Донбасс, с мокрыми, торчащими в разные стороны волосами и в махровом купальном халате, плюхнулся в кресло и, поморщившись, вытащил из-под себя пепельницу.
– Ну? Не. Сначала давай выпьем, – сказал Донбасс, осматривал свой изрядно опустошенный бар. – Ну что, бум? – Надо полагать, это означало «будем?».
– Я сейчас больше закуску предпочитаю. – Голованов безразлично махнул рукой.
И тут же как по волшебству появился официант, толкая перед собой столик на колесиках. Донбасс знаком показал ему, что надо налить. Парень метнулся к бару и сделал все как положено, за что получил чаевые.
– Н-да. Миллионер хренов. Казино ты облапошил славно.
– Я – облапошил? – Донбасс с наслаждением опрокинул в рот рюмку и деланно сморщился. – Да мне пруха сейчас. Понимаешь?
– Угу. – Голованов поддел вилкой мясо – кусочек парной телятины. – Я, собственно, не за этим. Мне нужна информация об одном человечке.
– Стучать не буду, – быстро предупредил Донбасс, отправляя в рот еще одну рюмку.
– Будешь, если понадобится, – уверил его Голованов. – Но я тут не за этим. Мне нужен Алексей Панов. Слышал про такого?
Донбасс сделал вид, что думает, закатил глаза к потолку, тщательно прожевывая бифштекс.
– М-мм... И зачем?
– Дуру не гони. Я ж не спрашиваю, что ты со своими несметными тыщами делать будешь. Выкладывай что знаешь.
– Лешка. Фигурист. Красивый малый. Он...
Последующего Голованов не узнал, потому что договорить Донбасс не успел.
В этот момент дверь в номер распахнулась. Голованов с Донбассом разом вскочили со своих мест, и Донбасс закружился волчком вокруг стола, что-то вытаскивая снизу из-под столешницы. В номер ворвались двое в черных шапках-масках и кинулись на них с резиновыми дубинками. Еще трое крепышей, похожих на охранников, с открытыми лицами, закрыв дверь, остановились в прихожей. Донбасс не успел достать что искал и промахнулся, пытаясь заехать кулаком в лицо нападавшему. Его тут же оглушили дубинкой по голове, и он свалился на пол, кажется, потеряв сознание. Голованов, выждав, на лету воткнул в замахнувшуюся на него руку вилку и вырвал дубинку. Ударил ею следующего нападавшего в маске и рванулся в другую комнату. В узких дверях он остановился и рукояткой дубинки въехал преследователю точно в солнечное сплетение. Парень в маске задохнулся, согнувшись в поясе и, не дав ему опомнится, Голованов еще раз ударил его в живот, тараня из комнаты следом за ним вбежавшего с окровавленной кистью. Послав удар через склоненную голову первого, он отшвырнул второго в маске и, прижимаясь спиной к стене, рванул к двери. Двое молодчиков, покинув пост у шкафа, набросились на него, нанося весьма ощутимые удары дубинками. Голованов кинулся к столу и, схватив его за резную ножку, вывалил на них тарелки и следом толкнул стол. У самой двери, промазав дубинкой, он получил приличный удар от последнего, пятого охранника и врезался спиной в дверцы шкафа. Следующий его удар Голованов предупредил, приоткрыв перед собой тонкую створку, и парень, шарахнув со всей дури по металлической рукоятке, взвыл, хватаясь за кисть. Голованов в довершение двинул ему дубинкой по зубам и, открыв замок, бросился в коридор. Дежурная по этажу, увидев мчавшегося к ней мужчину с милицейской дубинкой в руках, поспешила в подсобное помещение, и Голованов, увидев дверь, легко отпихнул с дороги охнувшую тетку, галопом промчался мимо кипевшего на низком столике чайника. Затем по служебной лестнице спустился на один пролет вниз и, оказавшись на техническом этаже, глянул в окно. Перед ним, блеснув мозаикой, во всю ширь навис соседний «Метрополь».
Так, значит, назад.
Он побежал в другой конец коридора, где в углу, как и должно быть, оказались двери кабины грузового лифта. Он поспешно нажал кнопку вызова. Где-то в глубине шахты возникло ровное гудение. В этот момент на лестнице показалось множество спешащих ног, и, уже прыгнув через последние ступеньки на этаж к нему, склонив голову в сбившейся набок маске, тяжело бежал охранник.
– Ну и?! – зарычал Голованов.
Дверцы с шумом открылись за спиной. Он нажал кнопку «минус один», и двери закрылись перед самым носом парня в маске. Но он сунул между ними дубинку, и лифт через мгновение вновь распахнул двери. Голованов, не раздумывая, врезал по бугорку носа под маской, и освобожденный лифт, вздрогнув, поехал вниз.
В подсобке, где мрачный, небритый грузчик сортировал на стеллажах коробки, Голованов, ни слова не
