- А к армейским каналам ты тоже подключился?
- Да. Очень интересно.
- Ты понимаешь язык пришельцев?
- Я понимаю все языки на свете. Четырнадцать тысяч шестьсот двенадцать языков.
- Jamen, enting er I hvert falf siker. Du taller ikke dansk.
- Og hvorfor sa ikke det? Dansk er da et smukt, melodisk sprog.
Прекрасно. Я-то думал, что кроме меня, никто на свете не владеет датским. Но я был уверен, что знаю язык, о котором Марк и слыхом не слыхивал. Древний язык под названием “латынь”. На нем говорит только тайное общество - настолько тайное, что я больше ничего не стану о нем рассказывать.
- Nonne cognoscis linguam Latinan?
- Loquarne linguam Latinan? - голос Марка вдруг стал отрывистым, раздражительным. Он разразился длинной тирадой на латыни.
- Ну, как, Джим, все тонкости уловил? - спросил Марк, закончив тираду. - Понял, как я люблю Цицерона? Заметил, насколько грамотно составлены фразы?
Слушая его краем уха, я подумал, что поневоле отношусь к нему (или к ней?) как к человеку. А этого делать не следует. Марк - это не человек, а мыслящая машина с непревзойденными умственными способностями. Как бы найти им полезное применение, вот вопрос.
- Марк, скажи, ты мне поможешь?
- Всем, чем могу.
Попивая вино, я чувствовал, как его живительные токи разбегаются по телу. А главное - они здорово стимулировали мозга, пробуждали память. Мне вспомнилось одно пустяковое, казалось бы, событие, свидетелем которого я стал по пути сюда.
- Марк, сегодня я видел, как дезертировали двое солдат. А кроме них в городе сейчас есть дезертиры?
- Да, и преизрядно. Сто двадцать один… прости, сто двадцать два. Только что прибыл еще один.
- Они все вооружены?
- То есть имеют орудия убийства? Да, все. Они сбежали из патрулей, разгуливающих по городу.
Но согласятся ли они воспользоваться своим оружием? А если согласятся, что мы сможем сделать? Мысль помаленьку обретала форму. Клин клином вышибают. Ничего другого не остается.
Налив себе еще вина, я повернулся к гостеприимному электронному хозяину.
- Я хотел бы встретиться и поговорить с дезертирами. И чтобы у них было с собой оружие. Ты мог бы это организовать?
Он долго молчал - видимо, рассчитывал последствия. Но я его не торопил.
- Все готово, - сказал он вдруг. - После наступления темноты люди, у которых они прячутся, проведут их в спортивный центр. Это совсем недалеко от места, выбранного генералами для убийств.
- Ты идешь впереди меня на один шаг.
- Надо полагать. Ведь я, что ни говори, куда разумнее, чем ты. Ну, а поскольку до намеченного сбора еще не один час, не хочешь ли воспользоваться возможностью поболтать со мной? А то я уже тысячу лет, а то и больше, не имею представления о том, что творится в Галактике.
Тот день и вечер были для меня необычны. Память у Марка оказалась весьма внушительной, какой ей и полагалось быть, и я узнал от него много интересного. Но на один вопрос он так и не сумел мне толком ответить: где родилось человечество?
- Как и ты, Джим, я знаю только мифы, легенды… Будто бы человечество появилось на планете под названием не то Грязь, не то Земля. Но в моей памяти, увы, нет ее координат.
- Да я просто так спросил, не расстраивайся. Но мне кажется, пора идти. Приятно было с тобой потолковать.
- И мне. Заходи в любое время.
- Обязательно зайду. Скажи, ты можешь выключить свет, когда я буду на верху лестницы?
- Запросто. Ты даже не представляешь, как тут все автоматизировано.
- А с электричеством нет проблем?
- Смею тебя заверить, никаких. Первое чувство, которое я познал, - это тяга к выживанию. В моем распоряжении вся электроэнергия города, загородные электростанции, аварийные батареи и бензиновый генератор, который можно завести в течение десяти минут. За меня не беспокойся.
- Не буду. Пока.
Я поднялся по длинной лестнице и, как только дотронулся до двери, все лампы погасли. Притворив дверь, я осторожно выглянул и, не обнаружив патрулей, распахнул. Стирнер и Ниби сидели на скамье, дожидаясь меня.
- А вы не боитесь, что враг наткнется на вас после наступления комендантского часа?
- Не о чем беспокоиться, - ответил Стирнер. - Из армии сбежало столько солдат, что патрулирование, по всей видимости, прекращено. Военные не покидают базы и здания муниципалитета. Ну, расскажи, о чем ты говорил с Марком Четвертым?
Стирнер и Ниби даже дрожали от возбуждения.
- Да, собственно, о пустяках. Но Марк оказался очень гостеприимен. Кстати, у него там припасено два- три ящика отменнейшего вина…
- Я верю всему, что говорят о Марке Четвертом, - сказал Стирнер, в Ниби кивнула. - Но мне жаль, что он не помог тебе решить проблему казней.
Я часто заморгал.
- Откуда ты знаешь? Я ничего подобного не говорил!
- А зачем говорить? Марк Четвертый прекрасно знает, что с этой проблемой мы справимся сами. И мы с ней справимся. Решение уже принято. Завтра на место казни соберется весь город. Мы заслоним приговоренных собой.
- Благородно, но бессмысленно. Вас попросту перестреляют.
- Тогда наше место займут другие. Рано или поздно у военных кончатся заряды, и они поймут, что убийствами ничего не добьешься. Я уверен, что они не такие изверги, как их предводитель.
- Я бы не очень-то на это рассчитывал. Впрочем, у меня есть альтернативная идея. С помощью Марка я организовал сбор всех находящихся в городе дезертиров. Если вы окажете любезность и проводите меня в спортивный центр, у вас будет возможность ознакомиться с моим планом. Надеюсь, он покажется вам более разумным, чем ваш.
Мы неторопливо прогулялись до спортивного центра. Идти по вечерним улицам города было одно удовольствие - впервые я не опасался, что столкнусь с захватчиками. Нам встречались только группы горожан, идущих в том же направлении, что и мы, сопровождая вооруженных дезертиров. Те ухмылялись, не скрывая радости, что вырвались из армии. Глядя на них, я начинал волноваться - согласятся ли они пожертвовать своей едва обретенной свободой? Но у меня был только один способ выяснить это.
Спортивный центр представлял собой стадион под куполом. На нижних рядах кресел разместились дезертиры, на верхних - зрители. Я подождал, пока все усядутся и угомонятся, и взял микрофон.
- Уважаемые бывшие военнослужащие, друзья мои! Многие из вас меня не знают…
- Все тебя знают, Джим! - крикнул кто-то. - Ты - тот самый парень, который едва не задушил генерала.
- В следующий раз будь удачливей!
Улыбаясь, я подождал, пока утихнет шум.
- Спасибо, друзья, я рад, что вы одобрили мой поступок. Наш любимый генерал, этот кагал Зеннор, затеял поутру расстрелять несколько безоружных граждан. Тех самых людей, которые помогали вам и вашим товарищам бежать, которые протянули нам руку дружбы и дали приют. Теперь - наша очередь помочь, и я скажу, как мы это сделаем.
Мы нацелим это оружие, с которым нас научили обращаться, на Зеннора и его подручных, и пообещаем стереть их в порошок, если они посмеют тронуть мирных жителей. Это рискованный шаг, и нам его не простят. Но что-то ведь надо делать!
Ребята пошумели, поспорили, но в конце концов большинство проголосовало “за”. Меньшинство, не сочтя возможным с достоинством удалиться, вынуждено было уступить. Горожане развели нас переулками
