очень удивлен, когда увидел одну небольшую комнату, чем-то похожую на пещеру. В одной из стен была ниша, где висел портрет генерала Бенедикта, при всех его военных регалиях. Под ним находилось какое-то подобие алтаря, украшенного различными видами оружия, на котором горели свечи. Кстати, так же был и портрет твоей матери.
— В самом деле? — удивился я. — Интересно, Бенедикт об этом знает? Дара однажды говорила моему отцу о своем происхождении от Бенедикта, хотя сам он отвергал это как совершенную ложь… Но я спрашивал тебя о семье Хендрейк из-за того, что хотел узнать, не собирались ли они отомстить моему отцу?
— За что?
— Корвин убил лорда Бореля из дома Хендрейк во время битвы за падение Лабиринта.
— Они, насколько я знаю, к подобным вещам относятся философски.
— Тем не менее, боюсь, что отец при этом действовал не очень-то по-рыцарски, — хотя, по-моему, дело обошлось без свидетелей.
— Ну и прекрасно. Нет необходимости ворошить прошлое.
— Я не собираюсь этого делать. Но вдруг они каким-то образом узнали о деталях поединка и решили заплатить долг чести. Как ты думаешь, не могут ли они стоять за его исчезновением?
— Я не знаю, насколько это соответствует их кодексу чести, — произнес Мондор. — Полагаю, лучше тебе узнать об этом у них самих.
— Да, вот прямо сейчас пойду и спрошу: «Эй, вы, часом, не виноваты в том, что мой папаша куда-то вдруг запропастился?»
— Есть и более эффективные способы получать у людей нужные сведения, — ответил он. — Насколько я могу припомнить, в молодости ты получил несколько уроков, как этого добиться.
— Но я совсем не знаю этих людей. То есть, кажется, однажды встречал одну из кузин на каком-то приеме, и пару раз видел Ларсаса и его жену, да и то на расстоянии, — вот и все.
— Но семья Хендрейк, разумеется, будет присутствовать на похоронах, — заметил Мондор. — Если я представлю тебя им, то, возможно, у тебя появится случай получить у них нужные сведения.
— А знаешь, это, по-моему, отличный способ. Пожалуй, даже единственный. Так и сделай, ладно?
— Хорошо.
Вслед за этим он одним жестом очистил поверхность стола и тут же другим жестом заполнил ее. На этот раз перед нами появились всевозможные сорта бутербродов на тонких, хрустящих ломтиках хлеба, и блюдо пирожков с различной начинкой. Некоторое время мы ели в молчании, слушая голоса птиц и ощущая легкое дуновение ветерка.
— Мне бы хотелось побольше увидеть в Амбере, — наконец произнес Мондор, — но, конечно, в более спокойной обстановке.
— Это можно устроить, — заверил я. — Буду только рад показать тебе все тамошние достопримечательности. Кстати, я знаю один неплохой ресторанчик в Тупике Смерти.
— Случайно не «Окровавленный Энди»?
— Он самый, хотя название периодически меняется.
— Я слышал о нем много любопытного.
— Сходим туда как-нибудь.
— Прекрасно.
Он хлопнул в ладоши, и на столе появились вазы с фруктами. Я подлил себе еще кофе и окунул винную ягоду в вазу со взбитым кремом.
— Сегодня мне предстоит еще обед с матерью, — заметил я.
— Да, я слышал.
— Ты часто ее видел в последнее время? Что у нее нового?
— Как она и говорила, ее образ жизни был весьма уединенным.
— Ты действительно думаешь, что она это сделает?
— Скорее она скажет тебе, чем кому-то другому — ведь ты ее сын. В этом твое преимущество.
— Которое одновременно является и препятствием, по той же самой причине.
— Тем не менее, гораздо более вероятно, что она посвятит в свои замыслы тебя, а не кого-то еще.
— За исключением, быть может, Юрта.
— С чего ты взял?
— Она всегда любила его больше.
— Что за глупость! Кстати, я слышал, как он говорил о тебе то же самое.
— Ты часто его видишь?
— Да нет, не особенно.
— А когда это было в последний раз?
— Прошло где-то около двух небесных циклов.
— Где он сейчас?
— Здесь, при Дворе.
— Что, у Савалла? — я представил себе, как он заявляется обедать с нами. Если это и впрямь случится, то не иначе как с ведома Дары.
— В одной из его резиденций, я думаю. Он держит в тайне свои приходы и уходы — и местопребывание тоже.
У Савалла имелось что-то около восьми резиденций, о которых я знал, и разыскивать Юрта среди них будет нелегким делом: запросто можно угодить в соседнее Отражение. Впрочем, в данный момент я и не собирался этим заниматься.
— Что привело его домой? — спросил я.
— То же, что и тебя — похороны Суэйвилла, — отвечал Мондор, — а также все, что с ними связано.
Ну конечно, и все что с ними связано. Если действительно существовал какой-то заговор с целью возвести меня на трон, то мне не следовало забывать, что Юрт, — действуя вольно или невольно, успешно или безуспешно, — всегда будет находиться всего на шаг позади меня.
— Я мог бы убить его, — сказал я. — Но не хочу этого делать. К сожалению, он, кажется, не оставляет мне другого выбора. Рано или поздно нам предстоит столкнуться с ним в такой ситуации, что в живых должен будет остаться только один из нас.
— Почему ты мне об этом говоришь?
— Чтобы ты знал о моих чувствах по этому поводу и, используя все влияние, которое можешь на него оказать, убедил бы его подыскать себе другое хобби.
Мондор покачал головой.
— Юрт уже давно вышел из-под моего влияния, — сказал он. — Дара, пожалуй, единственная, кого он продолжает слушаться — хотя, по-моему, не будет этого обсуждать с ней.
— Почему?
— Бесполезно. Она все равно не поймет.
— Во всяком случае я уверен, что ей совсем не хочется, чтобы ее сыновья поубивали друг друга.
— Нет, конечно, но я не представляю, как изложить ей суть дела.
— Все же попробуй найти способ. Тем временем я постараюсь сделать так, чтобы вы не остались с Юртом наедине, на тот случай, если ваши пути пересекутся. Всегда лучше иметь свидетелей, которые покажут, что первый удар нанес не ты.
— Что ж, хорошо придумано.
Некоторое время мы сидели молча. Затем он произнес:
— Все же подумай о моем предложении.
— Да — насколько я понял его смысл.
Он нахмурился.
— Если у тебя есть вопросы…
— Нет. Хорошо, я подумаю.
