Мы встали из-за стола. Мондор сделал знак рукой, и стол вновь опустел. Затем мы спустились с возвышения и прошли через двор к тропинке. Совершив небольшую обратную прогулку, мы вновь оказались в гостиной.
Мондор проводил меня к выходу, и, прощаясь, сжал мое плечо.
— Ну, увидимся на похоронах.
— Да, — ответил я. — Спасибо за завтрак.
— Кстати, я хотел тебя спросить об этой леди, Корал. Как она тебе нравится?
— О, очень нравится, — сказал я, немного удивившись. — Она просто очаровательна. А почему ты спрашиваешь?
Он пожал плечами.
— Просто любопытно. Мы с ней оказались, в некотором роде, товарищами по несчастью, и я хотел бы узнать, много ли она значит для тебя?
— Достаточно, чтобы беспокоиться о ней.
— Да, я вижу. Ну что ж, когда повстречаешься с ней снова, передай ей мои наилучшие пожелания.
— Хорошо, передам.
— Увидимся позже.
— Пока, — сказал я и зашагал по тропинке, не особенно спеша. Мне хотелось поразмыслить еще некоторое время, прежде чем отправляться во дворец Савалла.
Проходя мимо дерева, смахивающего очертаниями на виселицу, я приостановился. Повинуясь какому- то мгновенному импульсу, я свернул налево и вышел на тропинку, уходящую вверх вдоль темной скалы. Поднявшись почти к самой вершине, я увидел большой, поросший мхом камень, стоящий у песчаной косы, на которую падали светящиеся дождевые капли. Я шел по ней до тех пор, пока не достиг огненного круга у подножия старого дерева. Шагнув в центр круга, я произнес магическое двустишие, в котором мое имя рифмовалось со словами заклинания, и начал опускаться под землю. Когда я остановился, и тьма, на мгновение окружившая меня, рассеялась, я увидел, что стою возле сырой каменной стены на вершине холма, а внизу протянулась вереница надгробий и памятников. Небо было полностью затянуто облаками, дул прохладный ветерок. Это место выглядело совсем таким, как я запомнил его — рухнувшие гробницы, увитые плющом, обвалившиеся каменные ограды, едва заметные дорожки, петляющие среди высоких темных деревьев. Я спустился вниз и проследовал дальше знакомым путем.
В детстве здесь было что-то вроде моей любимой площадки для игр. Почти каждый день в течение многих небесных циклов я встречал здесь маленькую девочку из соседнего Отражения, которую звали Рэнда. Пройдя через груды костей, хрустевших под ногами, и продравшись сквозь влажные кусты, я наконец вышел к разрушенному мавзолею, где у нас был «дом». Отодвинув тяжелую каменную плиту, загородившую вход, я прошел во внутрь.
Здесь также все осталось по-прежнему, и я почувствовал, что улыбаюсь. Треснувшие чашки и блюдца, потускневшая кухонная утварь все еще стояли в углу, покрытые толстым слоем пыли, краска с них стерлась. Я перешагнул через катафалк, использовавшийся нами в качестве стола, и уселся за него.
Однажды Рэнда просто не пришла, и с тех пор больше не появлялась, а еще через какое-то время перестал приходить и я. После этого я еще долго вспоминал о ней, думая о том, какой она стала, когда выросла. Помню, я оставил ей записку в нашем тайнике, под расшатанным камнем в полу. Даже не знаю, нашла она ее или нет.
Я поднял камень. Мой замызганный конверт по-прежнему лежал там, нераспечатанный. Я вытащил его, встряхнул и достал сложенный пополам листок. Развернув его, я прочитал свои детские каракули: «Рэнда, что случилось? Я жду, а тебя все нет и нет». Под этим, гораздо более аккуратно, было написано: «Я больше не могу приходить, потому что мои родители сказали, что ты демон или вампир. Мне очень жаль, потому что ты самый очаровательный вампир, которого я встречала». Вот оно что. Мне никогда не приходила в голову такая возможность. Я был удивлен и слегка растроган.
А воспоминаний становилось все больше. Когда-то я здесь обучал Рэнду играть в кости. Я щелкнул пальцами, и они зашуршали где-то поблизости, как сухие листья. Мое детское волшебство еще сохранялось: кости выкатились на открытое место и сложились в форме двух фигур, которые исполняли танцевальные па, временами заменяясь другими; затем снова принимали прежние очертания и снова начинали медленно кружиться, слегка позванивая. Я пустил их быстрее.
Чья-то тень загородила дверной проем, и я услышал смешок.
— Будь я проклят! У вас у всех тут крыша поехала! Вот, значит, как они развлекаются тут, при Дворе Хаоса.
— Люк! — воскликнул я, когда он шагнул внутрь. Фигурки на полу, лишившись моего внимания, застыли, а затем вновь превратились в бесформенную груду костей. — Что ты здесь делаешь?
— Ну скажем. Продаю участки на кладбище. Случайно не интересуешься?
На нем была красная рубашка и брюки защитного цвета, заправленные в коричневые замшевые сапоги. На плечи был наброшен плащ рыжевато-коричневого оттенка. Он улыбался.
— А как же государственные дела?
На миг в его усмешке появилось легкое замешательство, которое, впрочем, тут же исчезло.
— О, я решил устроить себе небольшой отпуск. А как твои дела? Вроде бы скоро идешь на похороны Суэйвилла?
Я кивнул.
— Да, попозже, — ответил я. — А вообще у меня сейчас тоже что-то вроде отпуска. Как тебя сюда занесло, в самом деле?
— Так, шел себе куда глаза глядят. Искал кого-нибудь, с кем можно интеллектуально побеседовать.
— Кроме шуток, никто ведь не знал, что и приду сюда. Я и сам этого не знал до последней минуты. Я…
На всякий случай я пошарил в карманах.
— Ты ведь не собираешься установить один их этих камней надо мной, а?
— Нет, честное слово, — ответил он. — Скорее у меня есть для тебя некое сообщение.
Я поднялся на ноги и подошел к нему, всматриваясь в его лицо.
— Люк, с тобой все в порядке?
— Разумеется. В полном порядке, как всегда.
— Тебе должно быть, пришлось воспользоваться каким-то очень ловким трюком, чтобы добраться сюда, ко Двору Хаоса. Особенно если ты раньше никогда здесь не был. Как тебе это удалось?
— О, мы с Хаосом старые знакомые. Я бы даже сказал, он у меня в крови.
Он вышел наружу, и я последовал за ним. Почти автоматически мы продолжали идти дальше.
— Не понимаю, о чем ты, — сказал я.
— Ну, мой отец провел здесь довольно долгое время, осуществляя свои замыслы, — пояснил он. — Именно здесь он встретил мою мать.
— Я не знал об этом.
— Откуда же тебе было знать? Мы никогда не разговаривали о своих семейных делах, забыл?
— Да, — согласился я, — и никто из тех, кого я спрашивал, не мог сказать ничего определенного о происхождении Ясры. Значит, она родом отсюда, из Хаоса… В таком случае она забралась довольно далеко от дома.
— Ну, правильнее будет сказать, она родом из какого-то ближнего Отражения, — уточнил он, — откуда ее взяли в услужение ко Двору Хаоса.
— Взяли в услужение?
— Да, она в течение многих лет, видимо еще с ранней молодости, была служанкой во дворце Хельграм.
— Хельграм? Моя мать из этой семьи.
— Точно. А моя как раз была горничной леди Дары. У нее она и обучилась Искусству.
— Так, значит, Ясра получила свои магические познания от моей матери? И встретила Бранда у Хельграма? Да, кажется, Хельграм в чем-то помогал осуществлению планов Бранда во время войны, это