Грон поднялся. Следовало собраться в дорогу. Все необходимое было уложено еще утром, оставалось упаковать кое-какие продукты. Грон достал котомку и начал укладываться. Вновь накатили воспоминания…
Он регулярно наведывался в Роул и заходил к приору. Улмир блестяще закончил гимнасиум и уехал в Эллор со школьным караваном. Да так там и остался. А их отношения с приором перешли в настоящую дружбу. Грон жил спокойной, размеренной жизнью, запрятав глубоко внутрь всякие юношеские бредни о переделке этого мира. Ему иногда даже казалось, что все, что случилось на Тамарисе, Аккуме и по дороге в Роул, произошло вовсе не с ним. А он всегда жил на этой ферме и продавал лошадей. Впереди была вся жизнь, и он собирался прожить ее в мире и покое. Но однажды, две четверти назад, он приехал в Роул и застал приора взволнованным.
– Меня спрашивали о тебе, Грон.
Грон привычно пожал плечами. Его имя стало достаточно известным в последнее время. В частности, среди торговцев лошадьми.
– И кто же?
– Карлик.
Грон почувствовал, как сердце словно сжали ледяные тиски. В памяти будто вспыхнуло: таверна, стол, за которым сидят хозяин, мужик и два его сына. Потом Роул и маленькая фигура в толпе. А потом слух о карлике, приказавшем разбойникам убить весь караван.
– Что его интересовало? – спросил он хриплым от волнения голосом.
– Он спросил, не является ли известный торговец лошадьми Грон тем самым слугой, что некоторое время жил у нас в гимнасиуме года два назад.
– И что же?
Приор огорченно покачал головой:
– Я сказал, что нет. Но мне показалось, что его не интересовал мой ответ. Он смотрел, как я отреагирую на имя.
Грон сосредоточенно кивнул. Вот оно. Это тот, кто что-то о нем знает. Знает и хочет его убить. Он горько усмехнулся. Что ж, опять прощай спокойная жизнь. Но сейчас он не один, он в ответе за Комара, Эрею, за ее братьев, за всех тех, кого он втянул в круг своей жизни.
– О чем ты думаешь?
Грон вздрогнул и посмотрел на приора:
– Если он появится опять, расскажите ему, где меня найти.
– Ты считаешь, что это необходимо?
– Да, – ответил Грон и вышел из комнаты.
Этой же ночью он занял укромное место у дороги на Роул, милях в двух от фермы. Наведываться туда каждую ночь пришлось целых пол-луны, но в конце концов его ожидание было вознаграждено. Карлик приехал на осле. Прямо напротив того места, где притаился Грон, он слез с осла, отвел его в глубь леса, на противоположную от Грона сторону дороги, и дальше двинулся пешком. Грон подождал с полчаса, потом подобрался к ослу и обыскал поклажу. Некоторые вещички его очень заинтересовали, но объяснить их значение мог только хозяин. Грон вытащил все из кошеля и насовал туда камней и куски дерева. Потом спутал ноги ослу, замаскировался рядом и принялся ждать.
Хозяин появился только через три часа. Он торопливо подбежал к ослу, распутал узду и, запрыгнув верхом, ударил каблуками. Осел заревел и скакнул, подбросив спутанные ноги. Карлик, не ожидавший такого оборота, рухнул на землю. В следующее мгновение Грон оказался верхом на нем и приставил к горлу лезвие кинжала. Минуту они смотрели друг на друга. Грон с каким-то ледяным, безжалостным спокойствием, а карлик мелко дрожал. Потом Грон разлепил одеревеневшие от ненависти губы и произнес:
– Меня зовут Грон.
Карлик продолжал дрожать. Грон вновь заговорил:
– Вежливые люди представляются, а невежливых я не люблю. Я надеюсь, ты понимаешь, что я хочу сказать? – И он слегка надавил кинжалом.
Карлик судорожно всхлипнул и произнес дрожащим голоском:
– Я – брат Эвер из Тамариса.
Грон присвистнул: так вон откуда веревочка вьется.
– Зачем ты пытаешься меня убить?
– Я не…
Грон надавил чуть сильнее.
– Не ври.
Карлик нервно сглотнул и прохрипел:
– Ты – Измененный.
Грон понимающе кивнул. Все, как он предполагал. Этот карлик знает, кто он такой.
– Ну и чей же ты брат, Эвер?
Карлик вновь захрипел, Грон чуть ослабил нажим кинжала.
– Так зовут посвященных.
– И все-таки почему ты пытаешься меня убить? Что я сделал тебе плохого?
Карлик отчаянно замотал головой:
– Не мне, нашему миру. Ты несешь грязное знание, смущаешь сердца людей, ты можешь осквернить этот мир.
Грон расхохотался, но в его смехе чувствовалась горечь. Наконец он встретился с теми, кто мог ему кое-что объяснить. Но оказалось, что они желают видеть его только в виде трупа. Что ж, значит, в отличие от Земли, на этой чешуйке Змея миров пригрелись паразиты, которым в любом нарушении статуса-кво чудилась угроза их вонючей власти. Впрочем, подобных всегда хватало и на Земле. Грон резко оборвал смех.
– Осквернить? Знанием?! Что за чепуха! – Он немного успокоился. – Ну ладно, если вам нравится так считать, то пусть так и будет. Но если я пообещаю, что буду сидеть в Роуле тише воды и ниже травы и заниматься торговлей лошадьми, вы оставите меня в покое?
Карлик молчал.
– Значит, нет. А если я тебя убью?
Карлика начала бить судорога. Грон понял, что он на грани того, чтобы отдать концы. Грон убрал руку с кинжалом и поднялся.
– В том, своем мире я был человеком, которому часто поручалось сотворить невозможное. В этом я хотел избежать таких забот. Не получилось. – Он кивнул на осла. – На первый раз я тебя отпускаю. Отпускаю для того, чтобы ты передал своим хозяевам, что они получат полной мерой то, чего боятся. А если они попытаются мне помешать, я займусь и ими. Завтра я покину ферму и отправлюсь по Ооконе, и никто не остановит меня.
Он повернулся и побежал к ферме…
…Грон вздохнул и тряхнул головой, отгоняя воспоминания, потом взял тючок с непонятными штуками из кошеля карлика, туго свернутый вьюк и котомку и пошел к конюшне.
Закат застал его уже в семи милях от фермы по дороге на Эллор. Он ехал выполнять свои обещания.
Маленький человечек сидел в центре Места власти и с ужасом и отчаянием смотрел внутрь развязанного кожаного-кошеля. Он бежал от Измененного, объятый страхом и смятением. Ни один Измененный за последние три Эпохи не прожил так долго, и ни один за последнюю тысячу лет не смог встретиться с посвященным, кроме последней встречи в его жизни. Человечек оглянулся по сторонам, словно священные вещи могли вдруг появиться где-то на краю поляны. Но, конечно, ничего этого не случилось. Он сдавленно всхлипнул и вскочил на ноги. Все кончено – эту землю уже не спасти. Грязное знание, распространяя зловоние, будет проникать в ее поры и поражать умы и сердца этих людей. Маленький человек стиснул зубы. Что ж, когда тело получает кровоточащую рану, загрязненную гноем, то умелый лекарь выжигает ее каленым железом. И если для этого потребуется стереть с лица земли целые народы, это будет сделано. Карлик злобно пнул кошель ногой и бросился с поляны. Он отринул память о прошлых неудачах, о потерянном времени и угрозах Измененного, он шел убивать.
