Облезлый дракон Люфтваффе на последних литрах топлива высматривает более-менее ровную площадку для приземления. На его бортах красуются две большие цифры 77 и герб эскадры StG-1 с черным кочетом на желтом поле, украшенным ярко-красными уголками. Ложась на левое крыло, самолет огибает конус вулкана, отбрасывая бледную, почти незаметную тень на тонкий слой снега, покрывший застывшую лаву.
«Так, только по привычке не нажать рычаг бомбометателя, иначе наши бочки со спиртом полетят на головы самым обычным селянам. — подумал Гунтер — Ну что ж, идем вниз…»
Далеко внизу виднелись зеленые поля, сливавшиеся в единую изумрудную полосу с маленькими вкраплениями цветных пятен — наверняка купы цветов. Справа и впереди горный Сицилийский хребет, поросший редким лесом, иногда голые скалы желтовато-коричневого цвета, за гладью моря разгораются оранжевые, по краям окрашенные голубым и синевато-зеленым цветом неба лучи восходного солнца. Гунтер ради порядка бросил короткий взгляд на свои золоченые часы, исправно заводимые каждое утро и каждый вечер. Стрелки показывали 5.45 по меридиану Парижа.
…Королевство Сицилийское, некогда завоеванное вездесущими скандинавами, населено не густо. Люди живут на побережье, возле крупных портов, главных перевалочных баз торговли венецианских, генуэзских и римских купцов, отсылающих свои товары дальше на юг, в Тунис, на Сардинию или к Великому Шелковому Пути, идущему от Антиохии до Самарканда и далее в неизведанные земли Китая, Индии и островных королевств Индийского океана. В 1189 году нога европейца, христианина не ступала на богатые и плодородные почвы жарких языческих стран, ни один франк, германец, ромей или русский не добирались до владений индийских махарадж или императоров Поднебесной… Безусловно, легкие на подъем викинги еще лет триста назад служили в наемных войсках халифа Багдадского, считаясь самыми лучшими воинами мира, через Каспийское море, а дальше сушей приходили в Самарканд и Бухару… Норманны, викинги, дети скалистых норвежских и датских берегов, показали себя во всех частях обжитого мира, для цивилизованных европейцев-франков неизвестных и таинственных. Не перечесть государств, созданных выходцами с воинственного Севера — Сицилия, Нормандия, королевство Английское, завоеванное герцогом Вильгельмом Бастардом, ставшим королем туманных островов. Африка, Италия, Франция, наконец, Русь… Правда, завоевать земли словинов норманнам не удалось, но Рерик Скёльдунг, именуемый чаще Рюриком, стал основателем династии, продержавшейся на русском троне более пятисот лет, а все государи великой страны, названной позже Россией, вели свой род от славной семьи Скёльдунгов-рюриковичей, по преданиям, происходившей от детей самого Одина…
Человек, разбирающийся в военной технике, подивился бы на несколько странный вид снижающегося к зеленым горным лугам «Юнкерса». Нет, безусловно, стандартная армейская черно- зелено-серая окраска сохранилась, опознавательные знаки, пусть и странные, на месте, но почему вместо тяжелой пятисоткилограммовой бомбы SC-500 на штанге бомбометателя виднеется огромная, промазанная смолой деревянная бочка? Консоли крыльев вместо небольших тактических снарядов украшают похожие бочонки, разве что маленькие… И, в конце концов, что делает в XII веке пикирующий бомбардировщик?
Что делает? Ничего особенного. Пилот просто пытается выбрать место для посадки. А человек, сидящий позади летчика, в кресле оператора-радиста, с удовольствием рассматривает окружающий вид, ничуть не беспокоясь за свою жизнь. Третий пассажир, благороднейший шевалье де Фармер, как заснул глубокой ночью, так доселе и не просыпался.
Гунтер слегка побаивался. Во-первых, достаточно одной глубокой ямы, в которую попадет шасси, и машина перевернется. Во-вторых, выбранный им для посадки лужок может оказаться слишком коротким — полоса пробега должна быть не менее трехсот метров — и самолет ударит корпусом в скалу. В таком случае бед не оберешься.
— А керосина осталось тридцать литров. Надо поторопиться. — бормотал про себя Гунтер, стараясь не обращать внимания на комментарии Казакова, наблюдавшего с высоты за чудесным рассветом. Небо окрасилось в розоватые горизонтальные полосы, висевшие над Тирренским морем облачка превращались в оранжевые с желтизной клочья пуха, тьма ночи изгонялась на запад и где-то далеко, над невидимыми отсюда волнами Закатного, именующегося также Атлантическим, океана гасли последние звезды. Однако самая яркая звезда, будто огонек факела, продолжала выбрасывать свои лучи и казалась далеким пятнышком живого и теплого огня.
Как и раньше, во времена ушедшего навсегда в небытие XX века, будто в дни французской или польской компании, когда от тебя — пилота, человека, сидящего за штурвалом — зависит жизнь не только бортстрелка, но и солдат аэродромной службы, Гунтер сосредоточил все свое внимание на приборах… Что ни говори, но конструкторы фирмы «Юнкерс» делали отличные машины. Ю-87 крепок, прост в управлении, дальности полета может позавидовать любой самолет подобного типа, созданный в других странах, будь то Италия, Британия, Россия или Северо-американские Соединенные Штаты.
Штурвал от себя, килевой руль выровнялся, обороты двигателя снизились… Индикатор скорости показывает девяносто километров в час. Пробежали внизу каменистые утесы и сплошной зеленой полосой понесся под брюхом «Юнкерса» темно-изумрудный горный лужок. Сзади послышался возглас Казакова:
— Гунтер, давай!!!
— Я знаю, чего делать! — рявкнул германец. — Не учи козла бодаться!
«Триста метров, триста метров… — германец немного запаниковал. Впереди, прямо перед носом самолета возвышался скальный уступ. — Святой Мартин, святая Дева Мария, мы же сейчас врежемся!»
Шасси коснулись земли, самолет дернуло, а дальше началась немыслимая тряска, куда хуже чем при взлете. Лужок только сверху виделся ровным. Гунтер закрыл глаза, когда правое шасси наскочило на крупную кочку, машина начала заваливаться набок, но каким-то чудом выровнялась. Гунтер судорожно выключил реверс двигателя, мотор застонал, движение лопастей замедлилось.
Постепенно замедляя бег, «Юнкерс» приближался к скале и Гунтер, у которого сжался где-то под грудиной тугой комок ужаса, выкрикнул яростно:
— Да остановись ты, скотина!!
И до боли в стопе жал на педаль тормоза.
Пятьдесят метров. Тридцать. Пятнадцать. Пять. Глухо заскрежетали бьющие о поросшие травой камни шасси, послышался стон не выдерживающего нагрузки металла и… Носовое оконечье винта самолета замерло на расстоянии вытянутой руки от желтоватой, покрытой трещинами и проборожденной дождевыми стоками коричнево-желтой скалы. Машина остановилась и лишь лопасти винта продолжали устало, словно нехотя вращаться. Спустя минуту заглох мотор и бледный, покрытый испариной Гунтер услышал в наушниках голос Сергея:
— Рейс авиакомпании «Фон Райхерт и K°» завершился? Нам можно вылезать, или подождать распоряжений стюардессы?
— Добро пожаловать в Сицилию, — прохрипел Гунтер, дрожащими руками отстегивая пряжки ремней. — Очень надеюсь, что нас никто не заметил… И еще надеюсь, что нет никакой фатальной ошибки и мы не очутились где-нибудь на Мальорке или Мальте. Однако я не думаю, что на помянутых островах есть еще один вулкан, как две капли воды похожий на Этну.
Он посмотрел на часы. Пятнадцать минут седьмого утра. Главный вопрос в том, как спрятать самолет и не нарваться на местных жителей.
Гунтер отключил все приборы, отодвинул назад колпак кабины и, потянувшись, перебрался через борт на левое крыло. Размяв затекшие ноги, он глянул на заспанного сэра Мишеля, лицо которого изображало полнейшее счастье, и сказал:
— Что, сэр, понравилось? Приехали. А ты говорил — пешком или на лошади… Всего-то полночи летели. Понравилось?
— Конечно! — рыцарь расплылся в широчайшей улыбке. — Иметь своего дракона — весьма полезно! Нет, ты подумай — на лошади пришлось бы добираться не меньше месяца! А здесь — всего одна ночь! Гай и Дугал Мак-Лауд наверняка едут по Неверу или Бургундии. А мы уже в королевстве Сицилийском! Что сейчас будем делать?
Изрядно промерзший за минувшие часы Казаков растирал застывшие ладони и молчал, пристально
