Хозяин за мной запер.
– Почему ты не пошёл за Ридом?
– Потому что он сюда скоро вернётся. Когда в салуне почти никого не осталось, а хозяин отвернулся, чёрный человек потихоньку открыл шпингалет на окне, а окно при этом оставил затворенным. Это чтобы потом залезть с улицы.
Эраст Петрович рассердился.
– У Рида нет денег на выпивку. Собирается стибрить бутылку-другую, когда хозяина не будет. И ради этого ты меня разбудил? А мне снилось, что я селестианский брат.
На это Маса завистливо поцокал языком.
– Тсс! – шикнул на него Фандорин, прижимаясь к стене. – Идёт!
Возле террасы салуна раздался шорох, быстрая тень перемахнула через перила. Скрипнула оконная рама.
Минуты две было тихо. Затем человек вылез обратно, но теперь двигался медленно и осторожно, прижимая к груди какой-то большой и, видимо, довольно тяжёлый предмет. Задел им за подоконник – что- то булькнуло, звякнуло.
– Ого, он стянул целую бутыль спирта, – шепнул Маса. – Теперь упьётся до смерти.
Вор присел на корточки, засовывая добычу в мешок, очевидно, приготовленный заранее.
–
– Не з-знаю. Но сейчас мы это выясним.
Эраст Петрович быстро пересёк улицу и включил фонарик.
Ослеплённый ярким светом Уошингтон Рид обернулся, сверкнули белки растерянно хлопающих глаз.
– Эй, парень, ты кто? Я тебя не вижу. Не стреляй! Смотри, мой револьвер в кобуре, а руки вот они. Ты- то свой, поди, уже достал?
– Нет. Но мой напарник держит вас на мушке. – Фандорин подошёл вплотную. – Ну-ка, показывайте, что там у вас.
Не поднимаясь с корточек, Рид попытался отодвинуться от мешка.
– Я вас узнал по голосу. Вы джентльмен с Востока, у которого смешной пистолетик. Послушайте, сэр, я ничего такого не сделал. Буду очень признателен, если это маленькое происшествие останется между нами. Ко мне тут все неплохо относятся, но если вообразят, что я колдун… Чёрному среди белых и так жить непросто…
Говоря всё это, негр быстро поводил из стороны в сторону подбородком – высматривал второго.
– Маса, подай з-звук, а то мистер Рид вообразит, будто я блефую, и попробует меня убить. С револьвером он управляется очень проворно.
Из темноты донеслось угрожающее покашливание.
– Напрасно вы так про меня думаете, сэр! Старый Уошингтон Рид в жизни никого не убивал. Я не убийца. Это правда, стреляю я хорошо. Но даже на войне, когда я служил в отряде снайперов, я всегда целил только в ногу. Я тридцать лет на Западе, прострелил не один десяток запястий, которые некстати потянулись за оружием, но ни одной души не погубил. Спросите кого хотите.
– Хватит болтать! – прикрикнул на него Фандорин. – Показывайте, что вы украли!
Рид перекрестился и вынул из мешка большую стеклянную банку – ту самую, что стояла в салуне над стойкой бара, в окружении связок перца и лука.
– Зачем вам понадобилась маринованная к-капуста?!
Фонарь осветил банку получше. Луч качнулся. Эраст Петрович непроизвольно сделал шаг назад.
Это была не капуста, а человеческая голова. На сером лице со скорбно закрытыми глазами выделились широкий горбатый нос и огромный рот. Чёрные волосы свисали неряшливыми клоками, шея оканчивалась рваными лоскутами кожи.
– Что это?!
– Известно что, – благоговейным шёпотом ответил Рид. – Голова индейца. Расколотого Камня, того самого. Она в салуне над стойкой тринадцать лет красуется. Вы не думайте, я её не для колдовства спёр. Для хорошего и, можно сказать, благородного дела. Но, если велите, я поставлю её обратно.
Что ж, теперь картина прояснилась. Вот, стало быть, за какую работу селестианцы заплатили целых 60 долларов.
– Неужели вы верите в привидение, к-которое ищет потерянную голову? Или просто решили заработать на суеверии?
– Вождя видели! И не один раз! А вы знаете, что он уже унёс в преисполню одного из мормонов?
В самом деле, подумал Эраст Петрович. Безголовый всадник, может, и химера, но труп в леднике был настоящий. Что за чертовщина!
Негр, озираясь, сказал:
– И это ещё только начало, помяните моё слово. Он не отвяжется, пока не получит своего. Надо вернуть Расколотому Камню башку. Тогда он угомонится и уберётся восвояси. Я обещал длиннобородым привезти голову до света. Потому что Безголовый всегда появляется в час предрассветного тумана. Вы не выдадите меня, сэр?
