– Я спасала тебя не только ради ребенка, – призналась она.
Брюс почему-то отодвинулся. Встревоженная, Лидия попыталась его обнять, но он отстранился. Повернулся на спину и, заложив руки за голову, вопросительно посмотрел на нее.
– Если не ради ребенка, тогда ради чего? – спросил он.
– Ради тебя, Брюс, – произнесла Лидия.
Брюс ничего не ответил. Почему он молчит? Страх сковал сердце Лидии. Что, если Брюс ее не любит? «Я не переживу, если он встанет и снова уйдет».
– Люби меня, Брюс, – прошептала Лидия, не подозревая, сколь соблазнительно звучит для него ее голос и как воздействуют на него мягкие, нежные округлости ее тела.
Брюс нежно погладил ее по животу.
– Неужели ты проделала весь этот путь в Галифакс ради кувыркания в постели?
Лидия покраснела. Она не понимала хода его мыслей.
– Разумеется, нет, – пролепетала она.
– Стоило ли ради этого рисковать жизнью и ребенком?
Она смотрела на него с удивлением:
– Так я думала поначалу.
– А сейчас? – Его бархатные черные глаза пронзили ее, как удар меча. – Тебе не приходило в голову, что тебя могут изнасиловать? Или повесить?
Лидия вызывающе вскинула подбородок:
– Я знала, что мой план сработает.
– Да, только твоя затея дала небольшой сбой, не так ли?
– Откуда мне было знать?
Брюс молча наблюдал за ней.
– Чтобы добиться успеха, ты вступила в сговор с проститутками и распивала спиртное с похотливыми солдатами!
– О, Брюс, все было совершенно не так! – воскликнула Лидия, прижимая ладони к пылающим щекам.
– Не так? – Он приподнялся на локте. – Я хочу знать, что нашло на мою жену, когда она развлекала тюремных охранников в наряде проститутки!
«Боже! – подумала Лидия. – Оказывается, все выглядит гораздо хуже, чем было на самом деле!»
– Ты не имеешь права допрашивать меня, – прошептала она. – К тому же идея с платьем принадлежала Сету.
– Выходит, вы вместе все это придумали? Стоило мне отвернуться, как ты тут же пошла мести подолом с подачи своего братца! И это после того, как я запретил тебе с ним встречаться.
Кровь бросилась Лидии в лицо.
– Сет пытался отговорить меня от моей затеи. Так что не надо его винить.
– Это не важно. Скажу больше: я намерен поделиться с ним половиной добычи с «Боудена». Вообще-то он меня не интересует. Меня волнуешь ты, жена.
Брюс смотрел на нее в упор. Его взгляд был темный и пронзительный.
– Чего ты от меня хочешь, Брюс? – прошептала Лидия.
Лунный свет играл на его нагом торсе. Брюс напоминал ей тренированного скакуна, могучего и прекрасного. Лидия нервно перебирала пальцами. Его близость отвлекала. Она представляла, как целует его губы, пульсирующую жилку на шее, как ласкает, зарываясь пальцами в волосы.
Брюс не сводил с нее глаз. Ее отвага вызывала у него восхищение. И все же как могла она, нося под сердцем ребенка, предпринять столь рискованный вояж по Северной Атлантике ради того, чтобы открыть ворота британской тюрьмы?
Ради освобождения человека, которого едва знала!
– Что толкнуло тебя на это: страсть или скука? – Брюс принялся играть с ее белокурыми прядями. – Неужели ты не понимаешь, какому риску себя подвергала?
– Риску?
Лидия стряхнула с себя туман фантазий и, томно глядя на его рот, облизнула губы. Почему он задает ей столько вопросов? Она начала терять терпение. Теперь, когда они вместе, можно подумать о вещах куда более приятных.
– Черт возьми, Лидия! – Брюс в досаде сжал ее руку. – Я же не за вышиванием салфеточек нашел тебя, а под солдатом и без признаков сознания!
– Брюс, – произнесла она терпеливо, ерзая от неловкости, – я понимаю, как это выглядит со стороны, но ничего не могу поделать. Он набрал в рот виски и вылил в меня, целуя.
Брюс поморщился:
– Что, по-твоему, я должен был чувствовать, обнаружив жену без признаков жизни? А если это навредило ребенку?
