но Алисе было весело. А потом они черт знает как очутились под деревом – редким здесь настоящим деревом, и он обвил свои руки вокруг ее талии, и они целовались – так, как она и представляла! Это был не нежный поцелуй влюбленных, и не страстный поцелуй случайных партнеров, зло и решительно топивших в нем одиночество, это был поцелуй без начала и конца – поцелуй в последний день Помпей, поцелуй, в котором отчаяние смешалось с вожделением, поцелуй и горький, и дикий, и сумасшедший... В нем была нота измены, и хорошия порция раскаяния, и душный аромат сиюминутного безумия, и болезненная одержимость – живем один раз! – и отчаянный крик: я хочу любить так, чтобы небеса заплакали от зависти! В этом поцелуе не было лишь одного – того, о чем мечтают уставшие от переживаний влюбленные, которые наконец нашли друг друга в лабиринте бесполезных свиданий – в нем не было покоя. Не было в нем вечеров перед телевизором, когда так приятно держаться за руки, не было обедов в ресторанах, когда заранее знаешь, что закажет партнер, не было визитов в мебельный магазин и счастливых препирательств на глазах у продавца...
Алиса чувствовала, что в этом поцелуе теряет часть себя. Важную? А кто его знает... Но она точно знала – со всем, о чем мечтают обычные счастливые женщины, ей не по дороге.
Она открыла новый мир – мир, в существование которого перестаешь верить, едва тебе исполняется четырнадцать, и потом, когда что-то не ладится, или мир вдруг становится плох, жалеешь о том, что нет сил проверить снова.
И вдруг поцелуй закончился. Он не стал пресным, ему ничто не помешало – ни затекшая шея, ни грубый смешок, он просто рассосался, как леденец.
Они оторвались друг от друга, вернулись к людям и незаметно разошлись.
– Алиса! – Лиза поднялась с подушек, разбросанных по ковру, и пошла ей навстречу.
Она была в шикарном платье с такой пышной юбкой, что под ней могла уместиться генеральная ассамблея ООН.
– Иди к нам! – Лиза помахала рукой.
Она была не такой, как обычно. Мягкая, счастливая – излучала мир и доброту. Алиса чуть не расхохоталась, но вовремя спохватилась – ей тоже захотелось излучать мир и доброту.
– Алиса! – Лиза широко распахнула объятия, изящно упала Алисе на грудь и поцеловала ее куда-то в ключицу. Алиса поняла, что подруга пьяна в стельку – во всем виноват кир рояль, а отнюдь не просветление. – У нас тут сумасшедшие тарталетки с лососем! За мной!
Лиза развернулась, заблудилась в собственном платье, которое обернулось вокруг ног, шлепнулась на землю и завопила:
– Распутайте меня!
Алиса посидела с ними минут двадцать и ускользнула – не поймала волну.
Вдруг гору потряс жуткий вибрирующий звук. Все вскочили. Алиса запаниковала, но скоро поняла, что волнение скорее приятное – у всех гостей были счастливые, а не испуганные лица. Звук повторился еще несколько раз, и Алиса наконец догадалась – это же гонг!
К одиннадцатому удару все собрались на вершине горы, представлявшей собой не очень ровную площадку, посреди которой находилась куча валунов. Так называемая «Площадка для танцев ведьм». По- немецки это было непроизносимо.
Прозвучал последний, двенадцатый удар.
Небо неожиданно затянуло облаками, а сильный порыв ветра как-то сразу затушил свечи. Мрак стоял совершенно беспросветный. Алиса едва справилась с желанием схватить кого-нибудь за руку – и вдруг почувствовала, что кто-то вцепился ей в кисть. Хватка была сильной, но Алиса не стала сопротивляться.
С минуту они стояли в тишине.
И вдруг на небе, где-то над чернильной темнотой, показался месяц. Не успела Алиса удивиться – вроде бы светила полная луна, как месяц двинулся вниз.
У Алисы закружилась голова. Месяц был таким реальным, большим, и то, что он дрогнул и покинул свое обычное место, – за тысячи километров от Земли – казалось началом конца света. Она вырвала кисть (месяц осветил соседку – женщину лет пятидесяти с коричневыми кругами под глазами) и приложила похолодевшие ладони к щекам.
Месяц опускался все ниже и ниже, и Алиса заметила какое-то пятно. Может, от светила уже отваливаются куски и очередной скоро рухнет на них?
– Кто это? Кто это? Кто это? – шептали соседи.
Алиса обернулась к той, что оставила на ее руке синяки от своих длинных цепких пальцев, но передумала – вид у соседки был фанатичный, и наклонилась к соседу справа – низкому толстячку.
– Что происходит? – прошептала она.
– Королева... – толстячок даже не посмотрел на нее, просто кивнул.
И тут до Алисы, наконец, дошло. На огромном месяце восседала женщина. Когда месяц завис метрах в пяти над землей – и он был огромный! – женщина поднялась, уперла руки в боки и задрала подбородок. Толпа разразилась аплодисментами.
С оттенком зависти Алиса признала – она, королева, была великолепна. Пышные черные волосы опускались ниже лопаток, оттеняя белую сияющую кожу. Высокие скулы, прямой тонкий нос с хищным, немного ястребиным кончиком, полные губы с четкими очертаниями и карие глаза делали ее красавицей – такой, что невозможно глаз оторвать. Стройную спортивную фигуру прикрывал лишь купальник, сделанный, казалось, из горного хрусталя, а в смоляных волосах сверкала алмазная корона, похожая на Млечный Путь. Ноги у красотки были длинные и мускулистые – и особенно выигрышно смотрелись за счет туфель на высоченных каблуках.
Королева осмотрела гостей, выждала мгновение и крикнула:
– Шампанского!
И немедленно вылетели тысячи пробок, громом раскатился оркестр, а к самой королеве подлетел белый орел, на которого она и пересела, чтобы лично чокнуться с каждым гостем.
Как, правда, ей это удалось, Алиса так и не поняла, но лично звякнула бокалом о бокал королевы, и заглянула ей в глаза – черные и холодные.
– Ну? – Лиза дернула ее, едва Алиса пригубила шампанское, и большая его часть вылилась ей в декольте.
– Что ты делаешь?! – рявкнула Алиса. – Я же теперь вся липкая!
– Прости!
Лиза, похоже, протрезвела, но была возбуждена – даже разрумянилась.
– Как тебе новая королева?
– Ну, старой-то я не видела, так что по мне и эта чудо как хороша! – Алиса всплеснула руками.
– Она из Бразилии! – сообщила Лиза. – Пойдем танцевать!
Она тащила Алису куда-то вниз, пока не привела на склон, по которому струился серебристый туман. В метрах десяти над землей завис прозрачный круг – дорожка, а на дорожке бесновались музыканты – наконец-то, современные.
– Это же... – Алиса остановилась, как вкопанная.
– «Кьюар»! – завопила Лиза. – Они все-таки приехали!
Она схватила Алису за руку, и той ничего не оставалось, как броситься за спутницей – иначе бы Лиза содрала с нее кожу. Они устремились на танцпол, где уже скакали другие гости, и бесновались несколько часов кряду, лишь время от времени освежаясь шампанским.
И все смешалось. Алиса только помнила, что они катались по небу на пролетках, запряженных соколами, выплясывали стриптиз, качались на месяце, который отдали гостям на потеху – он поднимался на самый верх, и настоящая луна казалась огромной, катались в надувных лодках по ручью – с самой вершины (из кучи валунов забил горный ручей) до самого низа – то есть до облаков, на страшной скорости – Алиса помнила, как визжала, и выплясывали с козлоногими субъектами, которые очень стеснялись, когда из-под сатиновых штанов-галифе проглядывали копыта...
И показалась заря. Из облаков, как из океана, медленно поднималось солнце. С первым же лучом королева поднялась на своем орле-альбиносе над толпой и поблагодарила всех за то, что пришли. Она сделала круг почета, послала воздушный поцелуй и взмыла ввысь.
