прочитала – и ей вопреки желанию понравилось: роман был злой и дерзкий, а вторую не одолела – совсем уж заумная социалка, она этого не любила.
– С какой-то определенной целью или вас просто влекла моя безудержная сексуальность? – ляпнула Даша.
– Конечно, влекла сексуальность, я же не читаю глупые женские романы!
– Опа! – Даша покачала головой и отвернулась.
– Я пошутил! – рассмеялся Дмитрий. – Ну как вы могли подумать...
– Что-то подсказывает мне, что это была не шутка, – мрачно ответила она.
– Пойдемте... э-э... можно на ты? – Даша кивнула. – Пойдем познакомлю тебя с друзьями. – И он увлек ее за свой столик.
Друзьями оказались: питерский музыкант с другом – питерским диджеем, еще один популярный писатель-фантаст, из новых, с девушкой модельного типа и телеведущая с СТС.
Хотелось надеяться, что Маслов хочет дружить. Или враждовать. Но уж точно не ухаживать. Потому что встречаться с писателем... Ну...
Хотя, если он умный, а они пишут в разных жанрах, может, это вариант?
Друзья обсуждали творчество Дэмиена Херста.
– Заспиртованная корова? – ужасалась телеведущая Саша. – И вы мне говорите – это искусство?
– А что искусство? – мягко парировал Дима. – «Девочка с персиками»?
– А почему нет? И почему сразу девочка с персиками? Какой смысл держать у себя дома заспиртованную корову?
– У нас в лаборатории уже лет пятьдесят стоят всякие там трупы младенцев с патологиями, хочешь, продам задорого? – усмехалась девица писателя.
– Лиза учится в медицинском, – пояснил писатель.
– А ты что думаешь? – спросил Маслов у Даши.
– Тема смерти мне не близка, – пожала она плечами. – К тому же я не понимаю, что делать с этой коровой, когда она стухнет. Новая мертвая корова тоже будет считаться произведением Херста? Но я вот что скажу – дороже всего ценится то, что само по себе ценности как произведение искусства не представляет: точка Малевича, то есть черный квадрат, начала эры поп-арта – супы Уорхола, а вот мертвые коровы... Мне кажется, люди покупают как бы диплом о том, что они в теме, они понимают значимость этих событий... А может, так оно и есть.
– А я считаю, что черный квадрат... – начала было Лиза, но Даша ее перебила:
– Умоляю, давайте только вот о черном квадрате не будем спорить! Я этого больше не вынесу! Если есть желание обсудить Малевича, поговорим, что ли, о «Яблоне в цвету» – замечательная картина, или вот «Отдых» у него совершенно гениальное полотно, я просто тащусь от него...
Возле туалета Даша встретила виновника торжества.
– Веселишься? – усмехнулся Захар.
– Вроде как, – Даша ответила улыбкой.
– Завела ухажера? – Захар прищурился.
– А я тебя видела с о-оочень грудастой блондинкой! – поддела его она.
– Это моя двоюродная сестра из провинции, – Захар потупил глаза.
Она расхохоталась.
– За столь наглое вранье я пойду в туалет вместо тебя! – заявила она и внедрилась без очереди.
Дима проводил ее домой.
– Ну пока, – сказала Даша и поднесла было ключ к домофону.
– И что, мы даже не будем целоваться? – ужаснулся Маслов.
– О боже... – простонала Даша. – Кто тебе сказал, что я целуюсь с писателями?
– Ну я еще и сплит-системы продаю, – убеждал Дима. – Так что...
– Все, спокойной ночи! – оборвала его Даша.
– Я тебе не нравлюсь? – его настойчивость выходила за все рамки.
– Нравишься, – призналась Даша. – Но я не буду сейчас с тобой целоваться, потому что я несколько часов назад навеки рассталась с любовником и мне надо прийти в себя.
– Ладно! Ты как-нибудь со мной поужинаешь?
– Позвони!
Это начало романа? Или просто секс – в перспективе, разумеется? Или не стоит загадывать?
Глава 26
– Послушай, тебе тридцать пять лет, а у тебя звездная болезнь, как будто ты, на хрен, Бритни Спирс! – Даша, не жалея сил, орала на Диму. – Сколько ты еще будешь популярен? Год? Два? А что потом? У тебя будет косная аудитория тысяч в сто – и это я еще тебе льщу, на самом деле тысяч пятьдесят...
– Все! – Дима сломал диск. – До свидания!
Но Даша предполагала, что именно так все и будет, – она метнулась к двери и перегородила вход.
– Стоять! – страшно закричала она.
Маслов, конечно, сам с усами, но это было ее преимущество – она умела орать по-настоящему, громко и дико, так, что жертва обмирала и теряла дар речи.
– Дима, – спокойно произнесла она. – Я не прошу тебя писать всякие там попсовые глянцевые романчики. Я просто хочу, чтобы ты вернулся к истокам. К тому, что у тебя лучше всего получается.
Они встречались уже три месяца. Первые двадцать дней – без секса.
Расставшись с ним после дня рождения Захара, Даша влезла на блог Маслова и загляделась на снимки с Пхукета – обнаженный Дима был очень даже ничего. Она ждала звонка, но это его «как-нибудь» растянулось на две недели.
Он тоже любил предварительные игры.
Даша давно уже не переживала, если новый знакомый не звонил три дня, неделю, – она продолжала жить, зная, что не этот, так следующий. Могла и сама позвонить – если мужчине удавалось ее заинтересовать.
Насчет Димы она не была уверена.
Писатель. Издается в разных издательствах, он любит всякие там посиделки на кухнях и умные разговоры, она – тусовки, людей и пустой бессмысленный светский треп.
Он стесняется публичности, болезненно реагирует на критику, она не может без показухи и рада любому упоминанию о себе в прессе.
Но секс решил все проблемы. К тому же Дима был действительно умным. Он читал. Много и разное. Запоем. В отличие от Вити, с которым Даша могла обсудить разве что журнал «Роллинг Стоунз».
Они встречались-встречались, а потом Даша неожиданно поняла, что счастлива. Дима мог хлопнуть дверью только потому, что она издевалась над его любимым Прустом. И это было так... невинно. Никаких пьяных ссор, но в то же время – пиршество эмоций.
А теперь она еще и его издатель. Дима слушал-слушал, сколько она зарабатывает на книгах, а потом вдруг попросил:
– Возьми меня к себе.
– А ты открой свое издательство, – посоветовала Даша.
– Да в лом мне, – отмахнулся он. – А эти... – «Эти» были его издателями, обещавшими ему невиданный успех и феноменальные гонорары. – Кажется, уже начинают грызть мозг.
Так Даша его и заполучила. И теперь пыталась доказать, что всякие там разлюли о действительном положении общества интересны узкому кругу специалистов, которые купят его книгу, чтобы высмеять, так как Маслов все-таки не социолог. А широкий читатель ждет от него совсем иного.
– Ты говоришь как типичный редактор! – ворчал Дима.
– Я тебя предупреждала! – напомнила Даша. – Это бизнес.
Порешили на том, что книгу Даша опубликует, но следующую Дима напишет в соответствии с ее замечаниями.
Вечером они поехали на выступление «Пятницы». Посмотрев на их общих друзей, Даша усмехнулась про себя: ну сразу видно – богема. И одеты все мило, и лица ухоженные, и в голове много интересных мыслей,
