праздновать победу. Плевать, дали ей «Оскара» или нет!
– Тебя еще что-нибудь интересует? – спросил Тейлор.
Ники покачала головой.
– Хорошо. Изучай сценарий, пока не узнаешь Оливию Мессинджер лучше, чем саму себя. Но прежде я хочу, чтобы ты выработала определенную походку, взгляд, манеру есть, пить шампанское. Все это должно убедить продюсеров в том, что Оливия Мессинджер – ты, и только ты. Сможешь?
Медленно Ники встала и подошла к Тейлору. Грациозно наклонившись, она с изяществом поцеловала его в гладковыбритую щеку.
– Тейлор, любовь моя, – прошептала Ники, удачно подражая Таллуле Бэнкхед, чему агент каждый раз не переставал изумляться. – Да я станцую на крыше небоскреба ирландскую джигу, лишь бы мне дали эту роль.
Протянув дрожавшую руку к стакану чая со льдом, Луиза Прэгер поднесла его к пересохшим губам и сделала большой глоток. Почему-то в такой ласковый майский денек ей было нестерпимо жарко. Уж не связано ли это с сильным сердцебиением, от которого последнее время она очень страдала? Ранний климакс не был редкостью для женской линии Куперов, а привычка Луизы мало есть и полное отсутствие сексуальной жизни, возможно, ускорили наступление этого неприятного периода.
Опустив стакан, Луиза посмотрела на бассейн. Похоже, она начинает рассуждать, как мама… Все, что ей сейчас нужно, так это подольше поплавать, чтобы освежиться, да еще одна из тех белых таблеточек, которые вчера принесла ей Цецилия. Луиза давно отказалась от услуг Бобби Мэй, и парикмахерша, у которой имелся доступ к более качественным наркотикам, стала ее новым поставщиком.
– Такого вы еще точно не пробовали, – ворковала Цецилия. – Выпьете эту малютку, и вам уже все нипочем. Не забудьте только принять перед сном секонал – иначе ни за что не расслабиться.
Трясущейся рукой Луиза вытерла влажную от пота шею. Если эти таблетки такие сильные, следует быть поосторожнее. Во всяком случае, пока она к ним не привыкнет. Уинстон так посмотрел в тот раз, когда она вела себя несколько оживленнее, чем обычно, что ей стало не по себе.
При мысли о мужчине, с которым начала встречаться три недели назад, Луиза содрогнулась. С этим богатым вдовцом она познакомилась на новоселье Лоусонов. Чем Уинстон мог заинтересовать ее, кроме того, что прекрасно разбирался в антиквариате, она и сама не понимала. Последнее время несчастная женщина все больше и больше тосковала по Максу, вспоминая, как легко чувствовала себя рядом с этим сильным человеком. Луиза частенько раздумывала, не позвонить ли мужу, и как-то даже набрала номер его телефона. Но в последнюю секунду, вспомнив красивую, уверенную в себе Ники Уэлш, повесила трубку.
Со вздохом она встала и, сбросив ярко-оранжевый халатик, пристроила к маленькой груди чашечки купальника. И зачем только ей в голову приходят такие нелепые мысли? Ведь Макс ушел навсегда. Он занят своим конгломератом, многомиллионными сделками и соблазнительной любовницей. У Луизы же есть прекрасный дом, в котором ее никто не тронет, а для полного счастья – эти чудесные таблетки.
Был один из обычных влажных и душных лос-анджелесских дней. В бистро «Гарден» на Беверли-Хиллз расторопные официанты обслуживали богатых и именитых клиентов.
Сидя за столиком под ярким полосатым зонтиком, Макс смотрел, как Ники касается маленькой серебряной вилочкой вареных креветок. Вчера она позвонила ему в Нью-Йорк и попросила прилететь в Лос-Анджелес, отказавшись объяснять причину по телефону. Макс согласился встретиться не только из-за ее настойчивого тона, но еще потому, что давно уже собирался приехать и предложить Ники расстаться.
– Итак, – начал он, отведав превосходный салат с омарами. – О чем же ты хотела поговорить?
Ники все еще сомневалась, правильное ли она приняла решение, и не спешила начинать разговор. Накануне, вернувшись от своего агента, она узнала от Паулы о том, что Макс стал одним из спонсоров следующего фильма Стью Вагнера «Окаменевший лес», главную роль в котором предстояло сыграть Карен Ричардс. Значит, Макс уже знает, кто она такая…
Конечно, сам он ничего этого не сказал ей. Так же как не сказал о планах поехать на следующей неделе на Каннский международный кинофестиваль. Хорошо зная Макса, Ники не составило труда догадаться, что через несколько дней – а может, и раньше – между ними все кончится. Нет, нужно сохранить свое достоинство и непременно порвать первой.
– Я хотела поговорить о нас с тобой.
– Ники, я…
Ее губы тронула грустная улыбка.
– Я знаю. Ты был занят. – На лицо упала длинная прядь волос, Ники небрежно отбросила ее назад. – Я вовсе не собираюсь пенять тебе на это, милый.
Макс посмотрел на нее долгим внимательным взглядом, с восхищением отметив, какая же все-таки Ники ухоженная и красивая. Платье холодного оттенка аквамарина подчеркивало синеву глаз Ники и придавало ее точеным щекам какое-то сияние, а белокурым волосам – мягкий платиновый блеск. Макс не знал второй такой женщины, которая умела есть, сохраняя при этом блеск на губах. Сама просьба встретиться не у нее, а здесь несколько удивила его. Макс надеялся, что Ники не приготовила для него очередной сюрприз. Во всяком случае, не сегодня…
– Пока мы не отвлеклись, – заговорил он, не желая больше продолжать нелепую игру в шарады, – мне бы хотелось с тобой кое-что обсудить. Я давно собирался это сделать.
– Забавно. Я тоже. – Ники попыталась придать своему голосу беззаботность. – Пропустишь даму вперед?
Сбитый с толку, Макс пожал плечами:
– Что ж, давай.
– Наверное, ты согласишься с тем, что наши отношения достигли того предела, когда уже никому не доставляют большой радости.
Макс не ожидал подобного признания.
