стоянку, тучами подняла брызги из оставленных дождем глубоких и пространных луж. Невысокая девушка вышла и захлопнула водительскую дверцу.
Конечно, это была не Диана. Диана приехала бы на такси.
Пожалуй, в глубине души я и не рассчитывал, что бедняга сумеет добраться к аэродрому благополучно. Можете наставлять новичка до хрипоты, покуда от натуги не побагровеете, но любитель просто не примет всерьез объясняемых на английском #8209; да и всяком ином языке, #8209; прописных истин.
Хорошо, что я не профессиональный агент! О да, очень хорошо, да только не для меня, и уж тем паче, не для нее самой, где бы ни было неразумное это дитя сейчас.
Я делал скидки на Дианину любительскую неопытность. Вот и поплатились. Оба.
Грета Эльфенбейн спокойно поднялась по лестнице, ведшей на гребень ската. Извлекла из небрежно переброшенного через плечо, болтавшегося на кожаном ремне футляра лейтцевский бинокль.
Поднесла к лицу и начала созерцать заснеженные, скалистые дали, наслаждаться видами Лофотенских островов.
Глава 17
Норвежцу следовало отдать должное. Он тоже, по #8209;видимому, битую ночь просидел на взгорье, во всяком случае, прибыл задолго до меня самого: иначе я заметил бы его приближение.
И не выдал себя ни движением, ни звуком, покуда я исследовал окрестности, подыскивая укромное местечко! И не шелохнулся, когда прибыл автомобиль, груженный брыкливыми ослами из Осло. И созерцал от начала и до конца, насколько расстояние и темнота позволили, Великую Свольверскую Битву.
Терпеливо, с охотничьей сноровкой, ждал в засаде. И бестрепетно объявился, когда Грета Эльфенбейн принялась размахивать и потрясать 'Лейтцом' #8209; хотя прекрасно сознавал: никуда я не делся, сшиваюсь неподалеку.
Робкий забулдыга… Недурно!
Приличествовало быстрое раздумье под совершенно переменившимся углом зрения; да только размышлять было уже недосуг.
Изобретатель возник меж кустов и каменьев, вдали, по правую руку от меня, изрядно смахивая на серого плюшевого мишку в своей тяжелой, ветрозащитной, капюшоном снабженной парке… Увы, я дрожал и трясся, как осиновый лист, а люди поумней и позапасливей чувствовали себя превосходно (разве что взопрели чуток). Норвежец приблизился и на время пропал из виду, притаившись в какой #8209;то ложбине.
Из нее вынырнуло уже совсем иное существо.
Маленький пожилой субъект, облаченный темным костюмом и увенчанный спортивным кепи. На спине изобретателя красовался дорожный мешок #8209; объемистый, наверняка битком набитый парками, варежками, шерстяными носками и тому подобными атрибутами выживания в холодное время года. Человек, сгибающийся под весом огромного ryggsekk #8209; рюкзака, по #8209;нашему #8209; выглядит на севере Норвегии ничуть не более странно, чем женщина, шествующая по нью #8209;йоркской улице с ридикюлем в руке.
И внимания привлекает ничуть не больше.
Норвежец прошел немного пониже места, где притаился я, и я сумел хорошенько разглядеть его. Озлобленный, спившийся гений, описанный Шкипером… Физиономия была вполне заурядной, даже туповатой #8209; хотя научные и литературные светила зачастую не выглядят сообразно своим талантам и славе.
Касаемо злобы, с пятидесяти ярдов ее нелегко выявить, но уж в отношении пьянства #8209; смею заверить: хронического, безнадежного пропойцу определю и со ста пятидесяти. Сам одно время несправедливо числился таковым. Рыбак рыбака, знаете ли…
Что ж, в этой затее много вещей не соответствовали ни полученным описаниям, ни поспешно сделанным выводам.
Норвежец остановился, повел плечами, скинул рюкзак наземь, определил за тощим кустом. Двигаясь небрежно и беззаботно, подошел к машине, доставившей Грету. Машина смахивала на миниатюрный пикап, да и была им, в сущности. Норвежец заглянул внутрь, удовлетворенно кивнул. Я мысленно поблагодарил изобретателя за то, что избавил меня от нужды учинять инспекцию самолично.
Где бы ни прятался третий наемник Эльфенбейна, в пикапе его не замечалось. Норвежец начал подыматься по лестнице, на вершину, где томилась, топталась и попусту водила биноклем поджидавшая Грета.
Мой ход.
Я выскользнул из укрытия и медленно, точно старая неловкая гадюка, пополз к машине. Обнаружил поблизости от пикапа удобную выбоину, забрался в нее. Норвегия изумительно приспособлена для нашей работы, чудесная страна, дикая, пересеченная: куда ни плюнешь #8209; повсюду попадешь в удобное для засады местечко.
Я непроизвольно погадал: а сколько еще вооруженных субъектов разделяли сию школу мысли в течение минувших веков и разбредались по окрестным буеракам, карауля грядущую жертву?
Окончательно устроившись в новом кратковременном обиталище, я убедился, что изобретатель и Грета уже свели доброе знакомство, болтают непринужденно и от души любуются великолепным биноклем. Норвежцу дозволили поглядеть сквозь окуляры этой драгоценности. Он восхитился еще пуще; предложил продать. Грета сказала: не уступлю даже за всю прибыль от арабской нефти. Во всяком разе, произвела весьма отрицательный жест.
Изобретатель удрученно развел руками, пособил хорошенькой незнакомке возвратить 'Лейтц' восвояси #8209; в футляр, сиречь. Вежливо приподнял кепи, откланялся, устремился вниз, к засунутому за кусты рюкзаку. И убыл в сторону Свольвера.
Если, по уверениям Шкипера, норвежец прикладывался к бутылке ночь напролет, я еще не встречал пьяницы, способного держаться столь непринужденно и твердо.
Наступил и Грете черед спускаться.
Она по #8209;прежнему носила красно #8209;белые клетчатые брючки, знакомые мне с незабываемых корабельных дней. Странная и кокетливая фигурка, полускрытая желтым кокетливым дождевиком и зюйдвесткой, вернее, шляпищей, напоминавшей те, что из клеенки выделывались, а еще прежде #8209; из промасленной кожи, дабы защищать моряцкие головы от волн и ветра. У персонажей Марриэтта и Жюля Верна подобные уборы считались последним криком моды. Любопытно, как именуют зюйдвестки нынешние модницы?
Я дождался, покуда Грета вплотную подошла к автомобилю. Отсутствовавший субъект номер три повергал меня в известное беспокойство. Следовало настичь девицу елико возможно позднее: авось да успеет обнаружиться голубчик, вынырнет на поверхность?
Но больше медлить было немыслимо. Я поднялся, держа испанский пистолет наизготовку.
#8209; Сделайте одолжение, мисс Эльфенбейн, замрите не шевелясь.
Она послушно застыла, держа дверцу открытой до половины. И отчаянно принялась шнырять взглядом по диким прибрежным пустошам и холмам, ожидая обещанной отцом подмоги. Я приблизился.
#8209; Ваши люди спят, сударыня. Почиют. Неудивительно. Приехать из такого далека #8209; папеньке вашему пособлять… Вымотались, бедолаги.
Девушка облизнула губы.
#8209; Вы убили их? Как убили Бьерна?
#8209; Зачем же? Просто усыпил на ограниченное время. Где Мадлен Барт?
Вскинув лицо, Грета уставилась на меня с обновленной отвагой и надеждой:
#8209; У отца! В плену! И если только со мной приключится неладное…
#8209; Грета, я считал вас неизмеримо разумнее. С вами обязательно и непременно приключится
