ровным тоном, но это не помогло, она захлебывалась рыданиями. Ирочка, обхватив колени руками, тихо раскачивалась из стороны в сторону, ее губы беззвучно шевелились.
– Не надо, я тебя умоляю! – кричала Галина, вцепившись в плечо Игоря. – Он убьет тебя!
Сглотнув слюну, Лика подошла к молча наблюдавшему эти сцены водителю и, стараясь придать голосу дружелюбные нотки, попросила:
– У вас есть вода? Видите, девушке нужна вода! И среди нас, как выяснилось, есть беременная женщина. Пожалуйста, отпустите хотя бы ее...
– Сначала отдайте нам ожерелье, – сказал парень. – И мы тогда даже подбросим вас до города. Скоро всем вам будет жарко. Так жарко, что от жажды вы сойдете с ума. И вы будете не только просить пить. Вы захотите смерти, так как она менее мучительна, чем жажда.
Лика бросилась в угол комнаты, где, прислонившись к Галине, сидел Игорь, и горячо зашептала:
– Пожалуйста, отдай им это чертово ожерелье. Мы сгорим заживо в этом каменном мешке.
– Да пошла ты! – с ненавистью бросил он. – Нет у меня никакого ожерелья!
Вронская нерешительно подошла к Кириллу.
– Послушайте, может, это вы взяли украшение? Пожалуйста, верните.
Панкратов чуть приподнял связанные руки и горько заметил:
– Я только вчера от кого-то из русских туристов узнал о его существовании.
Лицо Алины Гордиенко хранило отрешенную безмятежность. Женщина лишь осторожно поглаживала живот и чему-то едва заметно улыбалась...
В комнату вошли египтяне. Отшвырнув Пашу, загородившего Лику, в сторону, они схватили Вронскую за руки и выволокли наружу.
Крики, звуки ударов, треск разрываемой одежды.
Заткнувший уши Паша не слышал, как Света в ужасе прошептала:
– Они что, насилуют ее?..
Водитель, прислонившись к дверному косяку, ловил на мушку мокрые лбы русских. Целился – и улыбался...
Все вздрогнули, когда у входа показался толстяк с пистолетом. Он что-то сказал по-арабски, водитель отрицательно покачал головой, потом спросил на ломаном русском:
– У нее сердце болеть было? Нет? Да?
– Что значит было? – дрожащим голосом спросил Паша. Потом вскочил на ноги, бросился вперед, дернулся от удара и медленно осел на пол.
Бандит раздавил Пашины очки, упавшие на пол, и исчез. Через минуту он появился со своим напарником. Вдвоем они втащили безвольное, окровавленное тело Лики, опустили его на пол. Потом, отступив на пару шагов назад, о чем-то беспокойно залопотали по-арабски.
– Она вся в крови, – с ужасом прошептала Света и прижалась к Вадиму.
– Слава богу, пульс есть, – прошептал Паша и положил голову Лики себе на колени. – Бедная ты моя...
Кирилл застонал:
– Алиночка, почему ты меня не послушала? И где были вчера мои мозги? Ты же видишь, что творится! Почему ты меня не послушала?!
– Так произойдет со всеми женщинами без исключения, – сказал водитель. – Потом мы будем отрезать мужчинам пальцы, выкалывать глаза. Или вы хотите, чтобы мы начали с вас? Нет? А может, кто-нибудь вспомнил, где находится ожерелье? Тогда – следующая!
Египтяне бросились к Свете, один из них ударил ногой приготовившегося к защите Вадима.
– Подождите! – закричал Тимофей Афанасьевич. – Не делайте с ней этого, она не вынесет!
– Ожерелье у тебя? – холодно поинтересовался водитель.
– Нет... Но я знаю... думаю, что знаю, где его искать...
Лика застонала, держась за Пашину руку, осторожно села на пол и прислонилась к стене.
– Как ты? – спросил Паша.
– Все в порядке? – прошептала Ирочка.
Облизнув запекшиеся губы, Лика пробормотала:
– Все... совсем не в порядке...
Водитель вышел в центр комнаты и приставил к виску уже скрученной бандитами Светы пистолет.
– Повторяю: где ожерелье? Говорить мне сейчас, или я стрелять, – его палец медленно приближался к спусковому крючку...
Тимофей Афанасьевич в мольбе поднял руки.
– Подождите. Отпустите ее. Она ничего не знает... Это все я... Я хотел украсть это ожерелье. Я... видел, как Карповы уезжали на раскопки, вернулись с ларцом... У меня были ключи от всех номеров... Я повредил баллон Вадима, потом пытался столкнуть на него камень. К кому бы обратилась в горе вдова? Только ко мне, я лучший специалист по Египту, и ожерелье было бы в моих руках. Но этот проклятый Али опередил меня, украшение исчезло. Клянусь, я найду его. Ожерелье, должно быть, у кого-то из русских. Друзья, умоляю вас, отдайте им его! Светочка не перенесет этого!
Лика замерла, напряженно вглядываясь в мокрое от пота лицо Игоря Полуянова, но тихий голос раздался совсем рядом...
– Профессор, хватит ломать комедию, – твердо сказала Ирочка. – Вы не могли проникнуть в номер Карповых перед дайвингом, потому что на тот момент связка ключей была у меня. Думаю, вы вытащили ее из моего рюкзачка чуть позже... Да, я хотела украсть это ожерелье. Мне нужны деньги, у меня муж- наркоман, и вы не представляете, что это такое... И я все-таки стащила украшение, увидела в ту ночь приоткрытую дверь номера Карповых, руку мертвого Али, вцепившуюся в порог... Ожерелье спрятано в скалах за отелем, я расскажу, как его найти. Но моя совесть чиста – об убийстве Вадима Карпова я и мысли не допускала! Я была в их номере. Это мои духи так четко угадала Светлана. Впервые в жизни позволила себе хорошую парфюмерию, купила два маленьких флакончика в дюти-фри, и от одного из них пришлось избавиться... Впрочем, это не важно. Тимофей Афанасьевич, не надо врать!
– Вадим, это Света. – Лика резво вскочила на ноги, пошла к Вадиму, опустилась перед ним на корточки. – В это невозможно поверить, но это она. В Москве передай на экспертизу баллон и ее маникюрные принадлежности. Следователи обязательно возьмут распечатку всех телефонных разговоров Светланы, наверняка в числе абонентов окажется номер Романова. Они приехали в Египет, чтобы убить тебя. Несчастный случай – и никакого расследования. Я боюсь, что смерти Виктора Попова и Юрия Космачева тоже на совести твоей жены. Или ее сообщника.
– Я тебе не верю, – с ненавистью сказал Вадим.
– Я понимаю. В это сложно поверить. Я сама подозревала Игоря... Потом появились подозрения в отношении Алины. Я ошибалась! Ты вспомни тот случай в скалах. Света закричала, потому что
Отчаяние в глазах Вадима сменилось надеждой:
– Она сама просила меня уехать!
– Специально. Так как слишком хорошо тебя знала и понимала: ты ни за что не вернешься в Москву, пока во всем не разберешься. А потом действительно испугалась, что правда выплывет наружу...
– Сука! Почему же ты не сдохла?! – закричала Света. – Тимофей, они на пушку нас взяли! Какой ты все- таки идиот! Это же все специально подстроено!
Смахнув пот со лба, Лика устало сказала:
– Я правда так и не поняла, как они убили Виктора Попова. Зачем убрали Юрия Космачева? И в смерти Али тоже многое непонятно. Надеюсь, следствие во всем разберется.
Она подошла к дверному проему, высунула голову и прокричала:
– Джамаль, мы все выяснили! Принеси, наконец, воды!
