– У лорда Уэлтона была Амелия, и он использовал ее, добиваясь от Марии соучастия.
Лицо француза стало суровым.
– Надеюсь, он получил по заслугам. На свете есть мало вещей, которые я считаю более отвратительными, чем преступления против собственной семьи.
– Лорда повесили. Попытки Марии освободить сестру привели ее к Кристоферу Сент-Джону, известному пирату и контрабандисту. Вместе им удалось освободить ее и обвинить Уэлтона в убийстве двух мужей Марии. – Колин провел рукой по волосам. – Эта история намного сложнее, но достаточно сказать, что Сент-Джон и его жена относятся к людям, имеющим множество врагов.
– Принимая во внимание прошлое и настоящее положение мисс Бенбридж, еще более странным кажется то, что она подошла ко мне.
– Амелия всегда была непредсказуема. – Он снова посмотрел на миниатюру. В ней было неотразимое очарование, которого он не должен был замечать.
– Что еще вы получили?
– Приглашение. Она просила встретиться с ней на музыкальном вечере у Фэрчайлда. Еще один шанс увидеть ее и поговорить.
– Вы поедете?
– Думаю, было бы лучше уехать из города, – сказал он, перебирая в уме города. Он мог бы поехать в Бристоль, откуда был родом Картленд, мог посмотреть, нет ли там чего-нибудь интересного. У такого человека, как Картленд, не могло быть безупречного прошлого. У Колина должно быть что-то, что заставит людей развязывать языки. – Мы не можем слишком долго оставаться в одном месте.
– А я только начал испытывать меньшее отвращение к Лондону, – с иронией сказал Жак.
Колин знал: француз мужественно скрывал это, но находил Англию отвратительной и явно желал вернуться домой.
– Тебе не обязательно ехать со мной. – Колин улыбкой смягчил свои слова. – Откровенно говоря, я не понимаю, почему ты здесь.
Жак пожал широкими плечами.
– Некоторые люди рождаются, чтобы управлять. Я рожден для службы. – Он встал. – Начну укладывать вещи.
– Спасибо. – Колин сжал в кулаке драгоценное изображение Амелии, затем положил миниатюру в ящик рядом с маской. – Я помогу тебе.
Поднявшись, он сказал себе, что держаться подальше от Амелии – это самое лучшее, что можно сделать для нее.
Но ее портрет не выходил у него из головы, терзая душу так, что Колин сомневался, выживет ли.
Амелия всегда отличалась живостью. Необычное детство приучило ее ненавидеть одиночество так же сильно, как и искать его. Она никогда не могла долго усидеть на одном месте и часто выражала желание побыть одной, даже во время обеда с немногочисленными гостями. Уэр понимал ее беспокойную натуру и всегда спешил пригласить на прогулку.
Поэтому, когда она отпросилась на несколько минут в комнату для отдыха, Уэр не обратил на это особого внимания, как и леди Монтроуз, сопровождавшая Амелию в качестве дуэньи. Они оба улыбнулись и кивнули, отпуская ее.
«Если бы пришел Монтойя!»
Как можно тише Амелия пробралась вниз и проскользнула в удобно расположенную нишу, но шум приближавшихся голосов предупредил, что ее могут обнаружить. С сильно бьющимся сердцем она ждала, когда пройдут гости.
Придет ли он? Нашел ли он способ? Его присутствие на маскараде заставляло думать, что он принадлежал к высшему обществу. Представления его леди Фэрчайлд было бы достаточно, чтобы получить приглашение и на сегодняшний вечер. Однако когда она спросила о нем, в ответ получила лишь непонимающий взгляд хозяйки.
Его не пригласили.
А это означало, что его здесь не будет.
Если его интерес к ней был связан с Сент-Джоном, то он бы знал, как войти в дом и найти маленькую гостиную. Или ему лучше не приходить сюда? Принимая во внимание людей, с которыми она жила, и человека, за которого обещала выйти замуж, Амелия не могла позволить себе никакого скандала. Но сердце безрассудно пренебрегало создавшимся положением и требовало исключительно того, чего хотело. Она не знала, что бы делала, если бы он принял ее приглашение; она только хотела, чтобы он пришел.
В этот вечер она оделась очень старательно, выбрав платье из темного, тяжелого дамасского сапфирового шелка, на фоне которого выделялись изящные серебряные кружева, украшавшие лиф, локти и нижние юбки. С сапфирами в волосах, на шее и на пальцах она выглядела старше и искушеннее.
Если бы только она верила в это сама. А она чувствовала себя девчонкой, задыхавшейся от желания увидеть Колина и жаждущей тех чувств, которые только он один пробуждал в ней. Она думала, что больше никогда не испытает ничего подобного. Но чувства, которые вызывал у нее незнакомец в маске, заставляли ее трепетать и бояться.
Наконец она добралась до маленькой гостиной, которую указала в своей записке. Сара знала об этой комнате от кузины, которая служила в доме Фэрчайлдов, и сообщила об этом Амелии, чтобы та могла найти тихое местечко, если потребуется.
Положив пальцы на ручку двери, Амелия остановилась и глубоко вздохнула, пытаясь успокоить разыгравшиеся нервы. Затем открыла дверь и проскользнула в комнату. Шторы были раздвинуты, и серебряный свет луны лился через окно в комнату.
Амелия подождала, пока ее глаза привыкнут к слабому освещению. В ожидании она затаила дыхание,
