– Я не умею!
– Тут особого умения не надо, – недовольно свел брови явно непривыкший к отказам Передерий.
– Спасибо, – напустив на лицо прохладную вежливость, так и не вынула руки из-за спины девушка. – Уважаемый Герасим Варламович, честно говоря, азартные игры не рождают в моей душе никакого пыла. Так что с вашего позволения я воздержусь. – Она так напряглась, потому что уже было поверила, будто прошла проверку. Вроде «гроссмейстер» потерял к ней интерес. И вдруг – нате такое.
Шарик успокоился на «четверке» рулеточного круга.
– Выиграло четыре. Черное, – подчеркнуто сочувственно доложил дилер и конфисковал лопаткой проигрыш. И снова покосился на жадно вострящего уши крупье. Пусть клиент благополучно продувался, происходящее за столом ушлому крупье начинало не нравиться. Что-то тут было не так. Однако формального повода взять игру под личный контроль крупье не находил.
Чтобы нейтрализовать возникшую неловкость, Диана всучила оставшиеся фишки Игорю и зацокала высокими каблуками в обеденный зал. Дилер переступил с ноги на ногу и предложил неизменное:
– Делайте ваши ставки, господа. – Белоснежные манжеты еще раз одернулись. Работник казино малость подуспокоился, он больше не царапал ногтем лопатку, и румянец волнения сошел со щек. Он не просек, что крупье происходящему не рад. В душе дилер наивно благодарил бестолкового клиента, поскольку тот ничуть не походил на монстра из казиношных былей. На подготовительных курсах дилера застращали, что есть такие проницательные завсегдатаи, которые, присмотревшись к манере бросать шарик, легко просчитывают, в какой сектор шарик угодит. Ан, ничего подобного!
Крупье шестым нюхом чуял в громадном бородаче прожженного игрока. А когда опытный игрок ведет себя не по понятиям, жди беды. Пока было ясно, что бородач не выстраивает ни «три шанса», ни «эволюцию», ни какую-либо иную из знакомых крупье системных игр. Пока было ясно, что бородач строит неподвижную прогрессию, очевидно нащупывая Большую Серию. А если его цель в чем-то ином?
Господин Передерий недовольно пожевал губами и после паузы смилостивился над окончательно скисшим от Светланиной строптивости, бессмысленно пересыпающим пластик из руки в руку Игорем:
– Тройка, семерка, зеро.
Игорь, торопясь исполнить поручение, даже не стал поправлять русую прядь на лбу, залез половиной столбика из четырех фишек на территорию соседней с «тройкой» «шестерки» – вместо плейна получился шеваль – но кавалер спешно исправил оплошность. Еще четыре фишки водрузил на красную «семерку» и три на зеленое поле «зеро». Только после этого поправил сползшие на нос очки и промокнул платочком каплю пота на лбу.
– Ставки сделаны. Ставок больше нет, – паренек заучено выполнил манипуляции с шариком.
Вернулась Диана с наполненным красным вином бокалом. Ее шаги были совершенно неслышными, словно подкрадывалась. Света приняла бокал, но неловко. Стекло скользнуло между пальцев, перевернулось в воздухе, выплеснув красный цвет на юбку девушки. И громко лопнуло об зримо отразивший падение паркет.
– Ой, простите! – самым искренним образом жалобно всплеснула руками Света.
Игорь и Диана, словно ожидая дальнейших приказаний, стали ловить взгляд Передерия. Герасим Варламович только зашевелил усами пуще прежнего.
– Ой, знаете, я наверное пойду. Сегодня какой-то неудачный день, – девушка, склонив лебединую шею, виновато принялась растирать по юбке-брюкам пятно поданным Игорем платком. – Не стоит дальше портить вам настроение...
Передерий смерил ее с головы до ног тяжелым взглядом, качнулся на носках и решил:
– Игорь, проводи даму. За стол не беспокойся, сам рассчитаюсь.
– Что вы? Не надо! – залепетала Света.
– Игорь, проводи, – непреклонно отчеканил Передерий.
Игорь покорно вернул Диане остаток фишек и принял Свету под локоть. И они, провожаемые взглядами крупье и незадействованных дилеров, покинули зал.
– Зеро, – кивнул Диане Передерий на зеленое сукно игрового стола.
Дилер играющего стола спохватился, и, прежде чем Диана поместила все оставшиеся, кроме одной, фишки на банковское число, успел вставить неизбежное:
– Делайте ваши ставки, господа, – а спустя несколько секунд: – Ставки сделаны, ставок больше нет.
С костяной барабанной дробью шарик закружил по вращающейся окружности. Диана принялась разглядывать прозрачные, почти не видимые на паркете осколки бокала. Шарик замер на окруженной черным цветом цифре «одиннадцать».
– Ну-с, на сегодня хватит, – громко определил Передерий. – Разменяй оставшуюся фишку на кэш. В следующий раз доиграем.
Крупье облегченно вздохнул. Кажется, он зря мандражировал. Принял лоха за зубра.
Диана без слов протянула последний зеленый кружек крупье, и тот взамен выдал синюю с желтыми радиальными полосками фишку. Не дожидаясь завершения акта обмена, Передерий вернулся в обеденный зал. Пару столов уже успели занять новые посетители. Садиться Передерий не стал, выловил левой рукой в кармане бумажник, окинул взглядом стол и зашевелил губами, приблизительно подсчитывая истраченную сумму. Ловко, не прибегая к помощи правой руки, выудил из бумажника тонкую стопочку сторублевок и небрежно бросил рядом со смятой салфеткой.
Позволил поухаживать за собой гардеробщику, подавшему кашемировое длиннополое пальто, огромное, как плащ-палатка. На ведущих вниз на улицу ступенях принял под руку догнавшую его, запахивающую легкое бежевое пальтецо Диану. Не отреагировал на почтительное шарканье швейцара.
Снаружи уже блистали неоновые логотипы и фонари, провожая рано истекший световой день. Дождя не было. Невский проспект гудел и рычал автомобильными глотками. Герасим Варламович, обтекаемый пешеходными парами, заскучал. Но Диана, проголосовав, будто туза из колоды, извлекла из автомобильного потока такси. Как министра, устроила Передерия на заднее сидение, сама же поместилась на переднем.
Таксер, оправдывая завышенный тариф, свернул с Невского не в самом выгодном месте. Лукаво поплутал по переулкам вокруг Владимирского рынка и вывернул на тесный от машин Загородный проспект.
– Как думаешь, это она? – полуобернулась к развалившемуся на обоих задних сидениях черному силуэту Диана.
– Ежели бы кольцо в наличии, тогда бы точно она.
– А как она фишки отказалась брать... – зло хохотнув, напомнила из салонного мрака Диана.
– И бокал, небось, специально крякнула, – скрежетнул зубами на секунду ставший видимым в свете встречных фар Передерий. – Непроста, ой, непроста кобылка.
Больше они за дорогу не проронили ни слова. Выбрались из такси на безлюдной улице Бронницкой перед скупо освещенным, чуть отступившим назад из строя жилых домов, коробом кинотеатра. Таращась под ноги, чтоб не угодить в частые лужи, перешли дорогу и подождали, пока довольный кушем таксист уберется восвояси.
Целью поездки оказалось маленькое восточное кафе (в кооперативном прошлом), а ныне заброшенный полуподвал. С навесом и железными прутьями, ограждающими вход. С ржавыми пегасами из гнутых полосок стали, приваренными к прутьям «для красоты». Со ржавым навесным замком, запирающим эту импровизированную клетку. С тремя задохнувшимися под набросанным детьми мусором ступенями вниз.
Замок открылся без сопротивления. Передерий пропустил вперед Диану и кинул вдоль улицы и на противостоящие трех-четырехэтажные дома угрюмый взгляд из-под наехавших бровей. Вроде бы все тихо. Потом, стараясь издавать как можно меньше шума, запер изнутри калитку. Но калитка все равно скрипнула оглушительно. Ну и бес с ней!
Передерий поспешил вниз за спутницей, поскользнулся на раздавленной пластиковой бутылке из-под «Тархуна» и еще раз на картонном пакете от дешевого вина. И оказался в узком и низком для огромной фигуры Передерия помещении. Здесь стояла помоечная вонь и была слышна игра воды в трубах отхожего места. Диана нашарила выключатель, и стал виден задрапированный гремучими деревянными висюльками
