— Не понимаю, о чем вы говорите.
— Извините меня за настойчивость. Я позволил себе вас побеспокоить в надежде, что вы не откажетесь помочь правосудию. Однажды вечером некий пьяница, фотографию которого я только что подавал вам для опознания, сидел возле бильярда, на котором вы изволили разыгрывать партию. Своим необычным видом он привлекал внимание всех присутствующих. Он вышел из кафе немного раньше вас, но как только вы расстались с друзьями, подошел к вам.
— Да, да… я начинаю что-то припоминать… Кажется, он попросил у меня прикурить. Вот и все.
— Нет, не все! Вы пришли вместе с ним сюда. Он у вас ночевал, так ведь?
Беллуар криво усмехнулся.
— Не знаю, кто придумал такую небылицу, не в моем характере подбирать на улице бродяг и приводить их к себе в дом.
— Возможно. По-видимому, в данном случае вы узнали в нем одного из ваших прежних друзей.
— Я умею выбирать себе друзей лучше, чем вы считаете.
— Итак, вы настаиваете, что вернулись домой один?
— Я это утверждаю.
— Отлично. В таком случае ответьте мне на следующий вопрос: фотография, которую я вам сейчас показывал, изображает того человека, который просил у вас прикурить?
— Понятия не имею. Я дал ему огня, даже не взглянув.
Ван Дамм слушал этот разговор с явным беспокойством, много раз пытаясь в него вмешаться. Что же касается третьего мужчины, у которого была маленькая каштановая бородка и черный костюм, какие обычно носят артисты, то он упорно смотрел в окно.
— В таком случае мне не остается ничего другого, как поблагодарить вас, господин Беллуар, и еще раз извиниться перед вами, господа, за беспокойство.
— Одну минуту, комиссар! — воскликнул Ван Дамм. — Вы не можете так уйти. Посидите с нами, прошу вас. Беллуар угостит нас бокалом старого вина, которое всегда имеется у него в запасе. Кстати, ведь вы у меня в долгу. Я прождал вас тогда весь вечер.
— Вы отправились в Париж по железной дороге? — перебил его комиссар.
— Нет, на самолете. Я почти всегда путешествую на самолете, как, впрочем, большинство людей, которые дорожат своим временем. В Париже мне захотелось поехать повидать своего старого товарища Беллуара. Мы вместе учились когда-то.
— В Льеже?
— Да. А потом не виделись целых десять лет. Я даже не знал, что он женат. Забавно видеть его в роли отца большого мальчугана.
Беллуар позвонил и приказал горничной подать вино и бокалы. В его намеренно медленных жестах проскальзывала едва сдерживаемая ярость.
— Вы все еще возитесь с тем самоубийством, комиссар? — спросил Ван Дамм.
— Следствие еще только начинается, — ответил Мегрэ, — невозможно предугадать, какие тут откроются неожиданности, возможно, что оно будет долгим. Дело очень необычное… но интересное.
Раздался звонок в наружную дверь. На лестнице послышался чей-то громкий голос с бельгийским акцентом.
— Они все наверху, в кабинете?.. Можете меня не провожать, я знаю дорогу, — в дверях он вскричал: — Салют вам, друзья мои!
Это приветствие было встречено натянутым молчанием.
Вошедший оглянулся, заметил Мегрэ и вопросительно уставился на своих приятелей.
— Вы… вы меня ждете?!
Лицо Беллуара свела судорога.
— Жеф Ломоар, наш старый друг и приятель. Комиссар Мегрэ из уголовной полиции, — сквозь зубы представил он их друг другу.
Вновь прибывший пробормотал неуверенно:
— Ах отлично, очень хорошо, рад познакомиться.
Смутившись, он отдал пальто горничной, но тут же пошел за ней, чтобы вынуть из кармана забытые сигареты.
— Еще один бельгиец, комиссар… Вы присутствуете на встрече друзей, не находите ли вы, что это походит на конспиративное собрание? А где же коньяк, Беллуар? Жеф Ломбар единственный из нас, кто живет в Льеже. Счастливый случай свел нас всех сразу в одно место, и мы решили воспользоваться этим для совместной пирушки. Если бы я осмелился… — он нерешительно оглядел всех присутствующих и не без легкого колебания добавил: — В тот вечер в Бремене вы уклонились от ужина, который я предлагал, примите приглашение пообедать сейчас с нами.
— К несчастью, я приглашен в другое место, — ответил Мегрэ, — кроме того, я нахожу, что мне пора уже оставить вас одних и не мешать вам заниматься делами.
Жеф Ломбар подошел к столу. Он был высокого роста, худой, с неправильными чертами лица и какими-то слишком длинными конечностями.
— А вот и фотография, которую я искал, — как бы про себя сказал комиссар, беря со стола карточку Женэ. — Я вас не спрашиваю, господин Ломбар, знаком ли вам этот человек, так как это была бы слишком чудесная случайность. — И он положил фотографию перед Ломбаром, горло которого заметно свела судорога.
— Нет, я его не знаю, — произнес он хриплым голосом.
Беллуар нервно постукивал по столу пальцами. Даже Жозеф Ван Дамм казался в затруднении, не зная, что бы еще сказать.
— Боюсь, что мы больше не будем иметь удовольствия видеть вас, комиссар, вы, вероятно, возвращаетесь сегодня в Париж?
— Пока еще не знаю. Тысячу извинений, господа.
Так как Ван Дамм пожал ему руку, остальные были вынуждены сделать то же самое. Рука Беллуара была сухая и твердая. У человека с бородой она заметно дрожала, Жеф Ломбар закуривал в это время сигарету и ограничился кивком головы.
Спустившись в переднюю, Мегрэ услышал звуки гаммы, разыгрываемой на скрипке. Затем раздался женский голос:
— Не так быстро… подними выше локти, медленнее, тише, — говорила госпожа Беллуар сыну. Он увидел их в окно через занавеску, когда вышел на улицу.
Было два часа дня. Мегрэ заканчивал свой обед в «Кафе де Пари», когда туда вошел Ван Дамм, ища кого-то глазами. Заметив комиссара, он заулыбался и, протягивая руки, направился к его столу.
— И это вы называете быть приглашенным в другое место? — сказал он. — Сидите здесь один- одинешенек в ресторане! Все понятно! Оставили нас одних, не хотели быть лишним.
Он принадлежал к тому типу людей, которые приходят к вам без приглашения и не желают замечать, что прием, который вы им при этом оказываете, бывает не очень-то любезным. Мегрэ доставил себе удовольствие встретить его подчеркнуто холодно, что не помешало, однако, Ван Дамму усесться к нему за стол.
— Вы уже пообедали? В таком случае позвольте мне предложить вам после кофе рюмку коньяка. Официант! Что вы обычно пьете, комиссар?
Он приказал принести карточку вин, подозвал хозяина, расспросил о качестве коньяка 1864 года и велел принести его, чтобы попробовать.
— Кстати, я еду сегодня в Париж, и так как не выношу поездов, намерен нанять автомобиль. Если согласны, я могу захватить вас с собой… Что вы можете сказать о моих друзьях?
Он с критической гримасой попробовал коньяк, достал сигару и протянул ее Мегрэ.
— Прошу вас, они отличного качества, я покупаю их в одном магазине в Бремене, эти сигары привозят туда прямо из Гаваны.
Мегрэ наблюдал за ним с самым невинным видом.
— Очень забавно было встретиться вновь, через несколько лет, — заговорил Ван Дамм, который, казалось, совершенно не выносил молчания. — Когда мы расстались, нам было по двадцать лет, и все мы,
