голову, ведь именно так их можно было лишить подвижности и убить. Вместе с тем Стас пятился назад и кричал:
— Дверь! Открой вторую дверь!
Он знал: там есть какой-то туннель. Возможно, это туннель вроде найденного американскими летчиками. Сейчас туннель стал единственным путем к спасению.
Марина ударила по кнопке на стене, ее сердце сжалось и замерло. А что, если дверь не откроется? Но металлическая зарешеченная дверь со скрежетом отворилась. Марина бросилась в туннель, но вдруг остановилась. Она развернулась и тщательно осмотрела дверь с внешней стороны. Щеколда. Здесь есть щеколда!
Стас выстрелил еще раз. В голове вертелся вопрос: сколько патронов у него осталось. Сколько раз я могу выстрелить?! Один? Два? Ни одного? Он пятился назад, ведь ясно слышал, что Марине удалось открыть дверь. Слава богу, слава богу. Теперь остается надеяться, что нам повезет и дальше. Стас думал, можно ли запереть дверь снаружи, чтобы не дать мертвецам возможность преследовать людей. Один из зомби, сраженный пулей в голову, свалился на бетон и перестал шевелиться. Но другие лезли в люк. Через несколько секунд они будут уже в помещении связи. Стас сделал последний шаг назад и…
— Эй, какого черта?!
…уткнулся в запертую металлическую дверь спиной. Марина, бледная словно смерть, стояла по ту сторону решетки. В глазах ее читалась решимость.
— Открывай же! Ты что, с ума сошла!?
Марина медленно покачала головой.
— Ты выстрелил в мою мать, гад.
— ОТПИРАЙ ДВЕРЬ, СУКА!
— Она была жива, но ты превратил ее в мертвую. Я знаю это. Я чувствую.
Стас в панике обернулся. Мертвецы уже вторглись в помещение связи. Он что есть сил ударил дверь плечом, затем пнул, но мешала щеколда с той стороны. Даже нажатие на кнопку не отперло ход, спасительный ход.
— ОТКРЫВАЙ, ТВАРЬ!..
Марина сделала шаг назад, во тьму. Затем развернулась и быстро побежала прочь.
Стас понял, что обречен. У него в руках был пистолет, но как его применить, он решался почти секунду. Сука, сейчас я пристрелю тебя… ах вы, мрази, иди сюда, получи, ублюдок… я не стану ходячим трупом, я лучше застрелюсь…
Марина бежала и бежала, пока темнота полностью не поглотила ее. За спиной она слышала шипение и визг мертвецов, проклятия Стаса, а затем — выстрел. Больше она не слышала ничего. Девушка торопливо шла на ощупь, придерживаясь руками стен узкого туннеля, пока в буквальном смысле не уткнулась носом в лестницу. Она быстро вскарабкалась по металлическим скобам, поводила рукой по железному люку над головой и с трудом открыла его. Крышка люка противно лязгнула о камни, в глаза ударил резкий солнечный свет, переносимый с трудом после слабо освещенного бункера и неосвещенного вовсе подземного хода.
Марина вылезла наружу и торопливо затворила крышку люка. Оглянулась, пытаясь определить, если ли поблизости опасность. Но вокруг цвели благоухающие цветы, носились роями насекомые, а в ветвях перекрикивались пестрые попугаи. Парочка грызунов бросилась наутек, видимо, напуганная внезапным появлением человека.
Неширокое ущелье здесь заканчивалось крутым земляным склоном. Девушка пробежалась до него и быстро вскарабкалась к лесным зарослям. Она была жива… Она была жива, я видела ее глаза… А он, скотина, прострелил голову ей, моей маме!.. Пусть подохнет за это… В лесу пахло сразу миллионом запахов, вскруживших голову после пыльных и сухих подземелий. Марина не знала, куда ей идти, но понимала, что оставаться в лесу одной опасно. Потому решила идти туда, куда направлялась вся группа до нападения мертвецов.
К месту, где эта скотина видел отсвет костра.
Проклятая тварь! Сука! Она сошла с ума!
Стас отбежал от двери, на которую тут же налетел мертвец. Ловкость и проворность зомби вызывали ужас. Мертвецы обычно лежат в гробах и не шевелят даже пальцем на ноге, а эти — носятся как угорелые, прыгают и даже дерутся! Сзади подскочил еще один монстр. Стас приставил к его лохматой, изъеденной временем и живностью голове ствол пистолета и выстрелил. Ошметки мертвой плоти брызнули вокруг, оросив Стаса вонючей, черной, словно нефть, дрянью. Противников было еще по меньше мере пять-шесть, а затвор пистолета заклинило. Кончились патроны, черт возьми. Кажется, я попал.
Стас укрылся за стеллажами, соображая, как выпутаться из весьма затруднительного, смертельного положения. Сука оставила меня подыхать. Ну ничего, вот превращусь в мертвеца, найду тебя и выгрызу твое сердце… Эта мысль немного приободрила Стаса, но он по-прежнему не желал становиться мертвым. Живым ему было гораздо лучше.
Мертвецы обступали стеллажи. Они сверкали черными глазами и тихо шипели, но уже не бегали. Понимали, очевидно, что человеку некуда деться. Стас начал шарить пространство вокруг глазами и вдруг натолкнулся на очень подходящее средство защиты: на стене в деревянной раме висел пожарный топор. Стас молниеносно схватил его и успел замахнуться как раз вовремя, чтобы опустить тяжелое оружие на голову бросившегося вперед мертвеца. Со звуком раздавленной дыни голова зомби развалилась на две части, а сам он тут же рухнул на пол. Стас освободил топор и размахнулся вновь. Следующий удар отсек голову второму мертвецу, отделил ее аккурат по шее от туловища.
— Получите, твари!
Стас был в ярости. Он размахивал топором, не подпуская мертвецов. Те, поняв, что ломиться просто так бессмысленно, стали обходить человека, окружать. Еще двоих Стас сначала лишил конечностей — отрубил каждому по руке у ключицы, — а затем фактически разрубил надвое. Но последний мертвец ловко пригнулся и бросился Стасу в ноги.
— А-а-а-а! — завопил Стас, ощущая, как собачьи зубы вгрызаются ему в икру.
Из лежачего положения было трудно нанести смертельный удар, потому Стас поначалу лишь ранил противника, прорубив в трех местах спину. Но четвертый удар топором раскроил мертвецу череп.
Бой закончился в пользу Стаса. Несколько воняющих трупов истекали гутой жидкостью нефтяного цвета, один все еще шевелился в конвульсиях, недорубленный напополам. Стас с омерзением на лице широко размахнулся и отнял тому голову.
Черт. Черт-черт-черт…
Он сел прямо на пол в полном изнеможении. Он не чувствовал отбитых рук (несколько раз саданул топором по бетону), но больше всего Стаса тревожила искусанная нога. Он разорвал штанину, отрезал лохмотья ножом и смотрел, как из большой рваной раны на правой икре вытекает алая кровь. S9, проклятый вирус S9 во мне… Через минуту на полу вокруг Стаса уже образовалась большая лужа крови.
Он не знал, что делать. Он боялся. Он паниковал. Он даже заплакал. Но обреченность, навалившаяся тяжелым грузом, не думала испаряться. Бессознательно Стас, выплакавшись, начал делать перевязку, чтобы остановить кровотечение. Его тело все еще боролось за жизнь, хотя разум говорил: брось, плюнь, тебе не победить заразу. Стас понимал с кристальной ясностью, что получил заражение и очень скоро станет одной из тех тварей, которые терроризируют весь остров. Он так же будет слоняться по ночным джунглям в поисках жертв, будет набрасываться на людей в лютой ненависти, будет рвать их плоть своими почерневшими зубами и упиваться кровью.
Когда кровь удалось остановить, Стас запрокинул голову, закрыл глаза и попытался отгородиться от всех мыслей. Он победил мертвецов, но они победили его. Он вскоре станет одним из монстров и, скорее всего, забудет о прошлой жизни. Надеюсь, так оно и будет… Осталось всего лишь несколько часов, которые можно провести в простом отдыхе. Во сне. В спокойном глубоком сне, ведь умирать во сне совсем не страшно.
Стас вдруг вспомнил о сестренке, о родителях. Что ж, мое положение не такое уж и плохое. Если мертвецы — эти чертовы творения — лишь ходячие трупы и больше ничего, то душа моя вскоре попадет на
