- Машина, - флегматично ответил он, не переставая что-то жевать.
- Ну и прозвища у вас! - Билл поморщился. - Ладно, чёрт с вами, называйтесь, как хотите. А вот причёски у всех будут одинаковые - приказываю сегодня же побриться наголо!
Недовольный ропот прошелестел по шеренге.
- А если мы не согласимся? - спокойно поинтересовался Машина. Видимо, он уже почувствовал себя неформальным лидером.
- К завтрашнему утру несогласных не будет! - Билл криво усмехнулся. - Это я вам обещаю. А тебя, Машина, как особо активного, ждёт специфическая программа закалки. В моём лагере жизнь мёдом не покажется. Предупреждаю: будет тяжело, очень тяжело. Временно вы отупеете от сверхнагрузок, перестанете соображать, кто вы и зачем вы. Главная задача - довести все новые приемы и знания до автоматизма, чтобы в деле голова была свободная. В конце концов, вы будете меня благодарить. Пройдет год-другой, и на Земле вам не найдётся равных. Впрочем, первые сдвиги вы ощутите уже через пару недель. А через какое-то время вы станете самыми крутыми парнями. Один наш диверсионный взвод специального назначения сможет справиться с целой армией. Я научу вас жрать гвозди и задницей метать молнии, вы сможете высосать глаза противника через нос! Правда... прежде кое-кто может оказаться на больничной койке... или на том свете... Вопросы есть? Вопросов нет! - Ответил он сам себе. - А теперь вольно, прошу садиться вот здесь, по склону. Сейчас перед вами выступит заместитель главы Сил Сопротивления Майкл Пирсон.
Я обрисовал 'курсантам' цели и задачи спецподразделения. Объяснил, что в подготовку, кроме общей физической тренировки и рукопашного боя, войдут специфические учебные программы: диверсионное дело, включая приёмы и методы маскировки и конспирации в городе противника, ориентирование и выживание в естественных природных условиях, техника рейдов по тылам противника, минно-подрывное дело, техника владения холодным и огнестрельным оружием, поведение на допросах и в плену, специфика и способы побега, и ещё много чего разного. Большую часть перечисленных разделов военно- диверсионного искусства я и сам недостаточно хорошо знал, хотя и проходил в своё время упрощенный курс спецподготовки. Здесь все карты в руки Биллу - по роду своей профессии он до тонкостей изучал эти премудрости в разведшколе.
- Самое важное для спецназовца - это умение действовать в экстремальной ситуации и несгибаемая воля, боевой дух, - напутствовал я в заключение. - И ещё. Любой приказ каждого из нас, - я обвёл взглядом свой экипаж, - должен стать для вас неукоснительно выполняемым законом. Даже если командир сойдёт с ума, и ни с того ни с сего, отдаст приказ застрелиться!
Слегка ошарашенные такой концовкой, новобранцы сидели молча.
- А теперь я хочу продемонстрировать, что должен уметь делать голыми руками подготовленный диверсант, - сказал Билл. - Есть добровольцы, желающие со мной немного размяться?
Поднялся Машина и ещё четверо бугаев. Видимо, помня о преподнесённом недавно уроке, Мальчик Смерть тихо сидел в стороне.
- Ты и ты, - Билл ткнул пальцем в Машину и Мальчика. - Разрешены любые приемы: никаких правил. Начали!
Двоё громил принялись осторожно обступать Билла. Он был на голову ниже каждого из них. 'Курсанты' с улыбками перешёптывались, все они не сомневались в преимуществе своих собратьев и недоумевали по поводу поведения командира.
Но, вопреки их ожиданиям, началось невообразимое. Билл заметался в невероятных прыжках и пируэтах, нанося удары ногами и руками в голову, грудь, живот, пах своих противников. Он то бросался на одного, то налетал на другого, перекатывался через спину и вновь вскакивал. Они просто ничего не успевали сделать. Неповоротливые и флегматичные здоровяки только месили руками воздух и стойко принимали всеми возможными местами такие удары, какие давно бы уложили любого среднего человека. Уследить за всеми подробностями схватки оказалось нереально. Просто спустя некоторое время рухнул Мальчик, а ещё через несколько секунд - Машина.
Среди воцарившейся гробовой тишины кто-то смачно выругался. Случившееся стало настоящим потрясением для новобранцев. Казалось, лица у всех побледнели, вытянулись. Билл распорядился оказать первую помощь пострадавшим. На них плеснули воды, поднесли к носу ватку с нашатырем, и оба пришли в себя.
Когда шкафоподобные парни на подгибающихся ногах встали, на них было жалко смотреть.
- Отныне на две недели можете забыть, как вас звали раньше, - громко, в мёртвом безмолвии объявил им Билл. - Его на это время, - он указал на Мальчика Смерть, - всем приказываю называть просто Мальчик. А вот этого, - Билл кивнул на Машину, - Лом.
Новонаречённые Лом и Мальчик стояли, слегка покачиваясь, обалдевшие, пришибленные: лица, перекошенные от боли и унижения, невидящие глаза широко раскрыты.
- Свои старые имена придётся ещё заслужить, - продолжил Билл. - Через две недели я лично приму у вас экзамен. Садитесь.
Неверными шагами двоица пробирается на свои места. Общее движение. Все головы поворачиваются, провожая их.
- Всем вам тут необходимо понять: хоть вы и здоровые, крепкие парни, настоящие солдаты, но... Одно дело геройски сражаться и, возможно, умереть за свою идею, и совсем другое - вдесятером, без шума и пыли нанести врагу тот же ущерб, что и от целой армии. Все свободны. Отдых один час.
'Здорово он их обламывает, - отметил про себя я. - Похоже, Билл прирожденный учитель. Да, один из талантов командира-учителя это, с учениками быть своим парнем, но к которому хочется обратиться на Вы'.
После лёгкого обеда началась физическая подготовка. Каждый член нашего экипажа, хотя и был неплохо натренирован во время сна в анабиозе, не упустил возможности лишний раз проверить свою физическую форму. Вместе со всеми с полной выкладкой мы бежали пятнадцатикилометровый кросс, форсировали водные преграды, спотыкаясь на подводных речных корягах и камнях, вместе со всеми чертыхаясь и матерясь, вытирая пот с лица, мечтали о долгожданном привале.
Добежав дистанцию до конца, я свалился на траву. Отбросив автомат, отяжелевшими руками расстегнул ворот униформы и жадно приник к фляжке, шумно глотая холодную воду. Затем, вытерев заливающий глаза едкий пот, откинулся на спину. Кровь гулко пульсировала в висках, отдаваясь давлением в глазных яблоках. Хотелось только лежать, не двигаясь и, постепенно обсыхая после невольного купания, смотреть в голубое небо с медленно плывущими белоснежными облаками.
Задыхаясь, с хрипением втягивая измученными легкими воздух, недалеко от меня рухнул Мальчик. Он лежал, не двигаясь, лицом вниз. Ни до чего ему не было дела - похоже, он отключился.
Нам было явно легче, чем новобранцам. Стив ещё ухитрялся подшучивать над ними срывающимся, впрочем, голосом:
- Ничего страшного, господа! Всего лишь лёгкая разминка. Скоро можно будет начинать серьёзные тренировки... Скажите спасибо, что пока не надо тащить раненых, да и погода такая теплая, хорошая.
Понимая, что людям нужно дать прийти в себя, Билл объявил, что остаток дня и вечер будут посвящены теоретической подготовке. Тема занятий - разведка и диверсии в тылу противника.
И странное дело, опять никто - ни я, ни Дэн, ни Стив не покинули лагерь, не занялись своими проблемами, а, усевшись рядом с Биллом на вынесенную на лужайку специально для командного состава скамейку, внимательно, ловя каждое слово, слушали его лекцию.
Я открыл для себя много нового, порой даже неожиданного. Например, мне всю жизнь казалось, что для успешной деятельности разведчика важнейшую роль играет ум, который состоит из двух главных составляющих: логических способностей и памяти (гуманитарные способности). Оказалось, в этой профессии важнее другое. Самое главное для разведчика - иметь очень контактный характер, обаяние, быть разговорчивым, уметь вызывать доверие. В идеале, если ты разведчик, то должен суметь, если будет надо, подойти к первому попавшемуся человеку, будь то мужчина или женщина, старик или ребенок, заговорить с ним и настолько понравиться, что этот первый встречный выполнит любую твою просьбу - выложит необходимую информацию или к примеру, в конце концов, пригласит к себе домой переночевать.
Даже если при этом разведчик окажется не шибко сообразительным, он может успеть выполнить свою задачу прежде, чем его загребут. А вот в обратном случае - умный, но не контактный - задача может оказаться невыполненной. Больше того, слишком умный шпион - это плохо: он заметно выделяется на фоне всех. Хотя, конечно, хорошая память и образованность для коммуникабельности играют колоссальную роль.
Поэтому по мере убывания значимости способностей для 'идеального' разведчика их следует располагать так: контактность, обаяние - относятся к свойствам психики, и поэтому их можно с помощью специальных тренировок в определенной степени развить; хорошая память; желательна неплохая логика.
Билл всё рассказывал и рассказывал. Курсанты слушали его с раскрытыми ртами, в полной тишине, если не считать убаюкивающий шелест соседнего леса. Но, несмотря на усталость, спать никому не хотелось.
- При скрытом проникновении в город противника диверсионного отряда ну, положим, из сорока человек, для последующих проведений терактов, следует, прежде всего, хорошо замаскироваться, - инструктировал спокойным голосом Билл. - Для этого на подходе к городу необходимо переодеться и рассредоточиться. В город прибыть по одному, максимум по двое, желательно с разных сторон.
Что делать нельзя? Нельзя останавливаться в гостиницах, в сдаваемых комнатах и в прочих местах, где останавливаются обычные приезжие граждане. Иначе спецслужбы неприятеля засекут ваше прибытие и предпримут контрмеры.
- Простите, учитель, - обратился к Биллу один из слушателей. Они, потрясённые его умением драться, уже называли Билла на древний манер - учителем. - Но где же тогда ночевать? У родственников и знакомых? А если их нет? Или в каком-нибудь порту, вокзале, притоне? Но так долго не протянешь!
- Ни в коем случае! Родственники и знакомые знают вас, могут о чём-то догадываться, у них, как правило, 'длинные' языки. Подчас, даже не желая вам вреда, они ненароком обронят нечаянную фразу, которая будет стоить вам жизни и, возможно, самое главное, подчеркиваю - самое главное, приведет к срыву задания. Порт, вокзал, притон или другие злачные места также исключены. Все они находятся под контролем. Там всегда полно осведомителей и секретных агентов.
Кто рискнет ответить, что же нужно делать в такой ситуации? - Билл, улыбаясь, обвёл взглядом присутствующих. - Как же прожить в незнакомом городе отряду бравых молодцов в сорок человек незамеченным для спецслужб врага ну, допустим, месяц?
Вопрос моего заместителя повис в воздухе. Желающих попытаться внести ясность не находилось. 'Ну, не приставать же к прохожим с просьбой пустить переночевать?! - подумал я и, вздохнув, закинул ногу на ногу. - Пожалуй, это слишком. Абсурд даже для 'идеального' разведчика'.
Выждав необходимую для усиления эффекта паузу, Билл сам ответил на свой вопрос. Оказалось, что диверсанты должны условно разделиться на две примерно одинаковые группы. Одна половина наиболее смазливых и опытных в любовных похождениях ищет одиноких женщин и втирается к ним в доверие.
- На соблазнение не следует жалеть денег и комплиментов - как правило, это действует безотказно, особенно если она не красавица и уже в возрасте, - говорил Билл, - желательно даже влюбить дамочку в себя по уши, но самому - ни-ни! Только чистый секс! Всегда следует помнить о своей главной цели:
