– Меня зовут Феликс, – сказал толстяк, поклонившись: видно, он был знаком с эльфийскими традициями. – А это Велон. – Спутник Феликса выглядел очень мрачным. Он не проронил ни слова, а лишь сдержанно кивнул. – Ему нелегко пришлось. Поехал в столицу за лучшей долей, да нарвался там на каких-то лихих ребят – до нитки обобрали. Я помог ему вернуться обратно.
– Мне повезло, что я встретил Феликса, – сказал Велон. – Иначе сгнил бы на улицах Эльнадора.
– Вы, Феликс, стало быть, тоже ездили в столицу? – полюбопытствовал эльф.
– Ага. Я ведь музыкант, как и вы. Раньше пел песни просто так, для души. Работал в местном крематории, но его уж полгода как закрыли. Теперь я уличный бард. Раз в месяц выбираюсь на заработки в Эльнадор. Улов с каждой поездкой все больше, так что о прежней работе не жалею. Хотя и есть за что сказать ей спасибо. Ежедневная близость смерти определенным образом на меня повлияла.
– Феликс тоже сам пишет песни, – пояснил Скольд.– Спой что-нибудь из своего Феликс.
– Да, я с удовольствием послушаю, – поддержал его Индалинэ, у которого совер–шенно неожиданно появилось свободное время.
—Ну что ж… – Феликс снял с плеча гита–ру.– Песня называется «Слезы времен».
Когда он начал петь, Итрандил был удив–лен. В отличие от прочих бардов, что стара–лись придать своему голосу ангельские ин–тонации, Феликс рявкал, как медведь:
Тут Феликс принялся яростно колотить по струнам, и мелодия превратилась в бурля–щий водоворот, в котором действительно можно было услышать – да что там: уви–деть! – танец очищающейся от боли былых обид и лишений человеческой души.
– Ну что скажете, сударь эльф? – спросил толстяк, завершив песню. – Мы ведь тоже не лыком шиты, а? – От переизбытка чувств Феликс с размаху хлопнул но спине погру–женного в свои невеселые думы Велона.
Тот, вытаращив глаза, пошатнулся, но ни–чего не сказал – ему сейчас было не до музы–ки.
– Да, замечательная песня, – кивнул Ин–далинэ, которому и впрямь очень понравилось сочине–ние Феликса.
– На улице я, конечно, пою другие, – сказал биланец. – Те, которые всем извест–ны и любимы народом. Сложно продвинуть в массы что-то новое. Кстати! – сказал Феликс с таким выражением на лице, точно вдруг вспомнил слова, открывающие врата прямиком в Небесный Чертог Занзары. —У меня есть не только замечательные песни но и не менее замечательное вино. Столич–ное! – Феликс провел пухлым пальцем по ряду фляг, висевших у него на поясе. – Давайте, может, отметим окончание мытарств горемыки Велона? Как вы на это смотрите, господин Итрандил?
Если бы не состоявшийся несколько ми–нут назад разговор с отцом, Индалинэ вряд ли позволил себе принять участие в намечав–шемся возлиянии. Но поскольку до приезда магов можно было ни о чем не беспокоиться, он решил остаться с новыми знакомыми в парке.
– Я никоим образом не против, – улыб–нулся эльф.
– Отлично! – Феликс отстегнул от пояса одну из фляг и небольшую деревянную ко–робку, в которой, когда необъятный бард раскрыл ее, обнаружился набор аккуратных серебряных рюмочек. – Скольд, если тебя не затруднит, сбегай к себе на работу, притащи нам какой-нибудь закуски, – Феликс протянул юноше горсть монет.
Как ни хотелось герцогу Фирену скрыть правду о мерзостях, творившихся на ското–бойне Фламмеля, в городе все же о них прознали. Знают двое – знает и свинья, а о преступлениях банды Хагнира было известно как минимум семерым. Это если не считать человека, который пригнал своих хрюшек на бойню в тот момент, когда там находились менторы и маги. Ему ведь сказали, что Фламмель мертв, – вот и разнес по всему го–роду.
Да, но кем и как был убит владелец ското–бойни, тот человек знать не мог! Главная утечка, считал герцог, произошла в ведомст–ве Эйнарса. Сам начальник полиции вряд ли был виновен, но кто-то из молодых и нео–пытных менторов мог поделиться вестью о разоблачении зловещей секты с кем-нибудь из друзей или родственников. А там… По–следствия можно было наблюдать уже сей–час. Многие биланцы и так давно, что назы–вается, сидели на дорожных сундуках. А те–перь, когда стало известно, что в городе бесчинствует целая шайка убийц-черно–книжников (точное число которых так и не было установлено), из города потянулись в разные стороны длинные ряды запряженных битюгами подвод, на которых горожане спасали свои жизни, семьи и добро. Кто-то ехал в Эльнадор, кто-то – к родственникам в окрестные деревни, а иные и вовсе решили податься за пределы Арлании. Торговцы и кабатчики уже принялись подсчитывать убытки, а кое-кто из них сразу, плюнув в сердцах, приказывал прислуге паковать чемоданы и нанимать подводы.
Герцог Фирен стоял на балконе своего замка и с тоской во взоре смотрел на пустею–щий город. Все до единого, конечно, не разбегутся. Но пасмурное настроение правителя было вы–звано не самим фактом возникшей в городе паники, а тем, что он, Фирен, так и не смог предотвратить происходящего. Герцог очень надеялся, что теперь, когда загадка Кладби–ща криков перестала быть таковой, маг Кедрик сможет быстро устранить угрозу.
Маг и его помощник Заффа не так давно покинули покои герцога. Фирен предупре–дил их, что времени на обучение не осталось и приступать к поискам сбежавших злодеев следует незамедлительно.
– Ну, все, вот теперь мы крепенько влип–ли! – констатировал Борланд, когда они с Заффой вышли с замкового двора после оче–редного брифинга у герцога.
– Да? – весьма иронично произнес За–ффа. – И почему же?
– А то ты сам не знаешь! – огрызнулся Борланд. – Еще сегодня утром у меня была целая неделя, чтобы научиться магии. А те–перь нет и лишнего часа! Что, я должен лезть в логово дзергов с простым железом? Нет уж, дудки!
– Сбежать решил, что ли? – хмыкнул торговец. – Нет, приятель, я этого не допущу, – Герцог поверил в тебя, и сейчас в твоих руках находится судьба всего города. Не показался ты мне подлецом, который в такую минуту может все бросить и драпа–нуть, спасая собственную шкуру.
– Я и не такой, – сказал Бор–ланд. – Но что поделаешь, если я и впрямь не гожусь для миссии, которую на себя при–нял? Слушай! – Борланд остановился и по–смотрел на Заффу так, будто впервые его увидел. – Давай я отдам тебе Пентакль, и ты сам наведешь здесь порядок. Тролль с ней, с наградой, забирай себе все! У меня достаточ–но денег, чтобы добраться до дома.
– Я ведь могу и не справиться, – невозму–тимо ответствовал Заффа.– И в этом случае или погибну, или… Если Дорнблатт прозна–ет, что я превысил полномочия, положенные изгнаннику Академии, – меня, вернее всего, ожидает участь бедняги Филгора. Бедному Заффе, понимаешь ли, не дозволено делать что-то большее, чем взглядом зажигать свечи или приманивать книжки с полки, лежа на кровати. Иллюзии простенькие накладывать… Да заморозку применить, если вдруг нападет кто. Спасибо еще, что хоть это разреш–или. В любом случае, даже если бы герцог поручил это дело мне, в одиночку я ни за что не взялся бы за него.
– А другие маги?.. Да, никто из них не за–хотел браться за эту работу – побоялись, как и я сейчас. Но ведь с Пентаклем все будет по-другому. Давай отдадим его Рогану, Таллусу или Ганри!
– Роган и Таллус уже уехали, – устало промолвил Заффа, не оставляя Весельчаку пути к отступлению. – А Ганри… вторую не–делю пьянствует в «Трех подковах» и клику–шествует о скором конце времен. Никого не осталось, кто мог бы спасти Билану. Никого, кроме тебя, Кедрик.
– Борланд,– неожиданно даже для само–го себя сказал Весельчак.
– Что?
– Меня зовут Борланд. Надоело обманы–вать всех вокруг. Я далеко не такой хороший, каким пытаюсь казаться.
– Что ж, у каждого есть свои скелеты в шкафу… – Казалось, услышанное совсем не удивило Заффу. –
