короткий миг увидели знакомую дыру в полу пещеры.
— Эй, что вы там делаете? — крикнул им Андрей. — У меня волосы зашевелились на голове!
— Путь отхода опробуем, — сказал Сашка насмешливо.
— Нашли? — заинтересованно спросил Андрей.
— Нашли и даже проверили на функционирование, — заверил его Сашка.
— И я, кажется, нашел, — пробормотал Андрей с едва заметным сомнением в голосе.
Маша с Сашкой переглянулись. Когда они подошли к нему, Андрей уверенней сказал:
— Вот эти натеки — ни что иное, как музыкальный инструмент типа органа. — Он показал на «водопроводные трубы». — И я, кажется, догадываюсь, какую мелодию надо на нем сыграть, — добавил он многозначительно.
Сашка заметил в его руке Навигатор.
— «Пляску черта»!
— Ее самую, — сказал Андрей. — Кстати, я наизусть ее помню.
— Подожди, — сказала Маша. — А зачем вообще что-то играть?
Андрей хмыкнул.
— «Нечеловеческой тоскою наполнит вены мертвых рек», — напомнил он Маше строчку из ребуса. На что она сказала:
— Да знаю! Твоя «Пляска» впрямь жуть кромешная, вполне сойдет за нечеловеческую тоску. Однако я не вижу здесь вен мёртвых рек.
Андрей пояснил:
— Такие трубки, как и всё, что вы видите, образуются в местах, где была вода. Много воды. Например, на Чатыр-Даге в Мраморной пещере есть такие же. Когда я был там на экскурсии три года назад, то нам рассказывали, что пещера лежит на пути бывшей подводной реки. Известняк воду впитал, а потом, когда река исчезла, медленно, капля за каплей, отдавал. Вода испарялась, кальций оставался и за тысячи лет из этого дела чего только не повырастало, в том числе такие трубки. Кстати, я уже подобрал нужные по тону, — торжествующе проговорил он.
— Так за чем дело стало? — спросил Сашка.
Маша постучала по одной из труб кончиком пальца. Раздался тихий, приглушенный звук.
— Нужно что-то жесткое, — сказал Андрей. — Кальцит очень твердый, однако хрупкий, поэтому я боюсь стучать Арпонисом. А кроме него у нас нет ничего…
Он вопросительно посмотрел на друзей. Маша с Сашкой отрицательно покачали головами.
— Что ж, — рассудительно произнес Андрей. — Значит, ничего другого не остается!
Он вздохнул и, достав из валявшегося рядом рюкзака жезл, примерил его на руке.
— А что случится, если расколется труба? — с опаской спросил Сашка.
— Не знаю, — честно признался Андрей. Он обвел рукой стену. — Вся эта система, этот орган и дверь, которую он открывает, должно быть, неплохо сбалансированы. Чёрт знает, что будет, если нарушить баланс, — пожал он плечами. — Потому что непонятно, какие силы приводят эту дверь в движение, если она тут вообще есть.
— Так давай отложим, — сказала Маша. — Дорогу мы теперь знаем, всегда можно вернуться с чем- нибудь более подходящим.
— Сейчас, ага, — раздраженно отмахнулся Андрей. — Тебя послушать, так вообще все каникулы надо просидеть в городе! А если эта дверь в следующий раз откроется только через год? Нет, так не пойдет! — твердо сказал он. — Если больше нечем, используем Арпонис.
— Тогда к чему была речь об опасности расколотить трубы? — резко спросила его Маша.
Андрей покраснел:
— А, ну тебя!
Он ухватил Арпонис покрепче.
— Ты хотя бы набалдашником не стучи, — остановил его Сашка.
— Да, точно, — Андрей перехватил жезл иначе. — Правда, так не очень удобно, — буркнул он, примериваясь, и легонько ударил по одной трубе.
Теплый, прозрачный, немного тревожный звук заполнил собой пещеру.
— Держи это у меня в поле зрения, — скомандовал Андрей, протягивая Сашке Навигатор. Затем ударил по следующей трубе.
Дальше он стучал не переставая. Стоя поодаль, Маша наблюдала за ним. Андрей усиливал удары, одновременно увеличивая темп, и настал момент, когда Навигатор неуверенно провернулся на один оборот.
И тут «орган» сам стал помогать Андрею. Продолжительность звучания после каждого удара увеличилась, звуки слились в цельную мелодию. Навигатор завращался как бешеный. Все трое уже слышали эту мелодию и всё же ребят от нее передернуло.
Маша заметила, как в нескольких шагах от «органа» по стене пробежала тонкая трещина. Трещина росла и уже можно было понять, что часть стены каким-то образом уходит в сторону, открывая двухметровой высоты проем. Стоя боком к Андрею, Сашка заметил выражение лица Маши только когда дверь открылась настолько, что туда мог въехать средних размеров грузовик.
Сашка перехватил руку Андрея с зажатым в ней Арпонисом, и они вместе выглянули из раковины.
— Ч-чёрт, — только и смог произнести Андрей в первый момент. Он нервно засмеялся и подпрыгнул от радости: — Получилось! — Потом он подскочил к Маше и закричал, показывая на огромную прямоугольную дыру: — Смотри, смотри! У меня получилось!
— Получилось, — подтвердила Маша. Потом добавила невозмутимо: — Только она закрывается.
— Как? — Андрей обернулся и рванулся к двери, которая в самом деле закрывалась, причем значительно быстрей, чем открывалась до этого. Он застыл у сужающегося проема и в нетерпении глянул на друзей.
— Ну, чего вы?! — воскликнул он. — Вы идете или нет? — спросил он, с отчаянием наблюдая, как проем продолжает уменьшаться.
Маша отрешенно посмотрела на него и сказала:
— Идем, конечно.
Она шагнула к нему, и Андрей практически втащил ее внутрь. Следом заскочил Сашка, почувствовав, как бухнуло у него в груди сердце, словно он пересек невидимую, но важную границу. Они с Андреем стали следить за бесшумно исчезающим проемом, а Маша повернулась посмотреть, куда они попали.
Она вздрогнула и непроизвольно попятилась, толкнув при этом Сашку локтем.
— И что теперь? — едва слышно спросила их Маша.
27
В помещении, где они очутились, в двух шагах от них стояла собака. Склонив набок голову, она следила за ними маленькими красными глазками. На шее у нее красовался металлический ошейник.
Андрей впечатался в стену спиной, пробормотав:
— Твою мать… И тут покою от нее нет!
— Эта другая, — мягко сказала Маша. — Поменьше, и у нее есть ошейник. Местная собачка, скорее всего.
Собака развернулась и, цокая когтями по выложенному каменными плитами полу, убралась восвояси за поворот длинного просторного тоннеля, вырубленного, судя по всему, прямо в теле скалы. Тоннель заметно поднимался, уходя пологой дугой наверх.
— Кажется, нам только что сказали «Добро пожаловать», — медленно произнес Сашка, провожая собаку взглядом.
Он заметил металлические скобы, укрепленные в стенах, и насторожился. Точно такие скобы, только с горящими факелами, он видел год назад в башне Джокера. Правда, здесь факелов не было, — тоннель
