зигзаг очередная молния, в этот час неспособная, впрочем, осветить окрестность. Несмотря на обилие звезд, лунный свет и случайные молнии, ночь казалась черной и очень длинной по сравнению с ночами в Арктике. На горизонте края самых высоких облаков вдруг высветлились, затем побледнели и те, что висели почти над землей. При вспышке молнии Эрин увидела, что Коул, обернувшись, протягивает ей руку. Его лицо было хмурым, под стать ночи. Когда она взяла его за руку, он привлек Эрин к себе. Коул понимал, что если они сделают привал, то уснут мертвым сном и потеряют несколько драгоценных часов. Они стояли в обнимку, давая себе возможность немного передохнуть.
На горизонте вспыхивали молнии, но раскатов грома было почти не слышно.
— Если нам немного повезет, — сказал Коул, тяжело переводя дыхание, — через день-другой пойдет дождь.
Эрин кивнула, чтобы избавить себя от необходимости говорить.
Коул порывисто обнял ее, прижался щекой к ее щеке, затем разжал объятия. Сверившись со стрелкой компаса, он оглядел начинавший светлеть ландшафт, затем двинулся в сторону хребта, который казался то пологим и близким, то крутым и далеким. Точнее определить это не удавалось. Как бы то ни было, но этот хребет необходимо было преодолеть на пути к Джибб-роуд.
Хребет казался столь же неопределенно далеким, как и небосвод, который на востоке уже стал из черного серым. Коул подождал, пока Эрин догнала его. Сняв с пояса флягу, он сделал два глотка и протянул ее Эрин.
— Допивай, — распорядился он.
— Нет, это твое.
Коул глотнул еще раз, затем привлек к себе Эрин и поцеловал ее так, как не целовал с тех пор, как они жили на ферме. Когда губы Эрин приоткрылись, он выпустил ей в рот воду, которую Эрин отказалась выпить из горлышка фляги. От неожиданности Эрин проглотила влагу. Он улыбнулся и поцеловал ее так, что на какое-то мгновение оба позабыли об усталости, жаре и жажде. Затем Коул обнял Эрин, словно прощался с ней навеки.
Коул разжал объятия, и почти сразу же горизонт осветился первыми лучами солнца, которое бесшумно, уверенно и властно взбиралось на небосвод. Пробившиеся сквозь просветы в облаках, его лучи почти мгновенно изменили ландшафт, превратившийся в причудливое скопление ярких красок.
— Я вот думаю, черт с ними, с этими алмазами, — произнесла шепотом Эрин, глядя на великолепное, необъяснимое в своей прелести чудо явления дня из ночи. — Сейчас бы что угодно отдала за камеру и несколько неотснятых пленок.
Коул чуть улыбнулся.
— Верю. — Он убрал прядь волос с ее порозовевшего от солнечных лучей лица. — Для тебя фотография то же, что для меня поиск алмазов: нечто вроде ключа, открывающего дверцу в иной мир. Верь мне: если бы прямо сейчас мне удалось отыскать алмазный рудник Эйба, я не задумываясь обменял бы его на чистую пленку и подарил тебе.
Увидев крайнее изумление в ее глазах, Коул почувствовал, что Эрин буквально сражена его признанием. Она отстранилась и посмотрела ему в глаза.
— Ты и вправду бы так поступил? — прошептала она.
— Я всегда говорю только правду. — Он привлек Эрин к себе, загородив своим телом ее изумрудные глаза от солнечных лучей. — Когда я впервые увидел «Арктическую одиссею», у меня было чувство, будто я нашел месторождение алмазов. Я почувствовал трепет, кровь вскипела у меня в жилах, восторг охватил мое тело.
Он вдруг отстранился от Эрин и сказал:
— Наблюдай за местностью. Если вдруг увидишь птиц или пышную растительность, скажи мне. Это признаки карстовых пластов. Если повезет, мы найдем воду. Она может оказаться в пустотах в известняке и в воронках. Остается ее найти и молиться, чтобы никто не разыскал ее прежде нас.
Через два часа после восхода солнца Эрин и Коул допили последние капли воды. Сейчас они лежали под тентом из одеяла, растянутого между двумя длинными и тонкими деревьями и смотрели, как над землей струится вверх горячий воздух. Выпитая вода напоминала кипяток. У нее был сильный привкус листьев камедного дерева, но все равно для иссушенной глотки вода казалась божественным бальзамом.
Коул внимательно смотрел на темные тучи, надвигавшиеся со стороны Индийского океана. Облака были огромные, плотные, их верхушки заслоняли солнце, а внизу они почти касались земли.
— Кажется, что тучи совсем близко, а на самом деле они очень далеко, — сказал Коул хриплым голосом, наблюдая за тем, как воздушное течение в верхних слоях атмосферы разбрасывает тучи, ранее двигавшиеся сплошной массой, в разные стороны.
Через несколько минут Коул оторвался от туч, только обещавших, к сожалению, невозможный дождь, и принялся изучать окрестный ландшафт.
Но хотя Коул тщательно осмотрел все окрестности, ему так и не удалось отыскать следов пересохшего озера, которое в сезон дождей наполнялось бы водой. Нет, решительно никаких озер тут не могло быть. При этой мысли он вдруг ощутил некое еще не вполне осознанное волнение. Сразу же позабылись жара и жажда, которые медленно, но верно подтачивали его силы.
— Что ты высматриваешь? — спросила его Эрин.
— Следы потоков, по которым в сезон дождей вода стекает на равнину.
Несколько минут Эрин и сама пыталась найти подобные следы. Не отыскав ничего, она нахмурилась.
— Слушай, а не в этих ли местах мы с тобой были вчера?
Коул искоса посмотрел на нее: неужели обезвоживание организма привело к тому, что у Эрин «крыша поехала»?
— Нет, мы тут не проходили.
— Но… этот ландшафт мне кажется немного знакомым…
— Отсюда до Адмиралтейского залива все ландшафты на одно лицо.
— Ты уверен в этом? — Эрин сощурилась, оглядывая окрестности. С каждой минутой она все более убеждалась в том, что эта местность ей знакома.
— Ты только не переживай. Я не настолько еще одурел от этой жары, чтобы ходить кругами. Ложись лучше, отдохни, — сказал он, поднимаясь. — Скоро опять пора трогаться в путь.
— А ты куда идешь?
— Пройдусь немного. — Он указал рукой на холм, с которого совсем недавно они спустились.
— А что тебе там нужно?
— Поднимусь на вершину, оттуда вид хороший. Осмотрюсь, вдруг увижу каких-нибудь птиц или деревья.
Коул вытащил из рюкзака револьвер, зарядил его, взял еще горсть патронов. Эрин сурово смотрела на него.
— Ты, кажется, что-то недоговариваешь, скрываешь от меня?..
— Отдохни лучше, поспи. Я скоро приду.
— Коул!
— Да все в порядке, что ты в самом деле… Ас верхушки холма я тебя отлично буду видеть.
И прежде чем Эрин успела задать очередной вопрос, Коул пошел к холму.
Вздохнув, Эрин улеглась на спину. Ею все более овладевало равнодушие. Облака тем временем сгущались, закрывая солнце. Температура воздуха понизилась на несколько градусов. Зато влажность увеличилась: дышать стало труднее. Плотность облаков росла, они стали темно-лиловыми, предвещая дождь. Лиловый цвет, вначале окрасивший лишь нижние края облаков, постепенно распространялся выше. Одна свинцовая туча висела почти над самой головой Эрин: в ней отчетливо погромыхивал гром и время от времени постреливали молнии. На растянутое Коулом одеяло упали несколько капель. Эрин тотчас же вышла из-под навеса, задрала голову и расставила руки в стороны, словно пытаясь поймать дождь. Через мгновение одна крупная капля угодила ей прямо на верхнюю губу. Эрин слизнула влагу: на языке остался удивительно приятный вкус воды, несмотря на то, что вместе с ней девушка слизнула и собственный пот, а также немало пыли, покрывавшей все на Кимберлийском плато.
Упали еще несколько дождевых капель. Сверкнула молния, вслед за ней неожиданно громко ударил
