на выставки, на концерты…
— И с которой спать?
Кристи пожала плечами:
— Секс не был для нас главным. А потом ему исполнилось сорок и захотелось семьи, дома, уюта…
Кейн рассмеялся, покачав головой:
— И чего еще?
Она удивленно покосилась на него.
— А почему ты порвала с ним именно тогда, когда я сидел в баре с Ларри? Ведь это, кажется, произошло именно тогда? Ты сказала этому типу…
— Его зовут Ник.
— …чтобы он убирался к черту.
— А что, по-твоему, я должна была ему сказать? Что я шляюсь по Дикому Западу с человеком, которого разыскивают за убийство индейца по имени Джонни Десять Шляп, который, в свою очередь, хотел убить нас обоих? Что я видела, как погиб человек, как истекала кровью собака…
Голос Кристи сорвался.
— Успокойся, родная. Все в порядке.
— Нет, не в порядке.
Кристи почувствовала, как к горлу подступает комок, она хотела замолчать, но не могла. Сознание ненормальности того, что случилось, охватывало ее темными волнами, словно она проваливалась в какой-то грязный омут…
— Или, может быть, я должна была ему сказать, — продолжала она, — что ищу свою тайную сестру, которая есть не кто иная, как всемирно известная модель, чей портрет он видит в каждом журнале?
Глаза Кейна сузились.
— Нику нравилась Джо-Джо?
— Они никогда не встречались. Ник до самого последнего времени не знал, что мы сестры.
— Почему?
— Потому что я чертовски устала быть некрасивой сестрой знаменитой красавицы.
— Некрасивой? Ты с ума сошла, Рыженькая!
— По сравнению с Джо-Джо я уродина, — мрачно сказала она.
— Во всяком случае, не для меня.
Кристи не услышала его.
— Или, может быть, я должна была рассказать Нику о Питере Хаттоне, который украшает свою спальню скульптурами демонов и любит смотреть, как моя сестра трахается с местными ковбоями?
— Не думаю, что Ник будет готов такое услышать.
Она рассмеялась:
— Я тоже!
Кейн вдруг осторожно, но настойчиво вынул у нее из рук чашку с кофе.
— Кофеин тебе сейчас нужен меньше всего, — сказал он.
Он вылил кофе в раковину, сполоснул чашку и достал из бара бутылку бренди. Он налил большой бокал и поставил его перед Кристи.
— Я столько не выпью.
— Я тебе помогу.
Кристи вдохнула аромат бренди и отпила глоток.
— Потрясающе!
— Ну и кто ханжа? — спросил он.
Она рассмеялась. Он снова погладил ее волосы и начал неторопливыми привычными движениями убирать со стола.
— Я уберу, — предложила Кристи.
— Нет, — ответил он, — не будем нарушать правило: один готовит, другой убирает.
Кристи кивнула и стала маленькими глоточками пить бренди, глядя на Кейна, не по-мужски привычно справлявшегося с посудой.
Прибравшись, Кейн подошел к камину, бросил в него зажженную спичку и стал смотреть, как разгорается пламя. Огонь медленно, словно пробуя, перебирался со стружки на поленья. Вскоре комната наполнилась кедровым ароматом.
Кейн взглянул на Кристи:
— Сядь поближе к огню. Когда смотришь на огонь, успокаиваешься.
Диван был мягким и потертым. Кристи с удовольствием погрузилась в его подушки, откинув голову назад. На какое-то время воцарилась тишина, лишь потрескивали поленья в печи и мирно пел сверчок. Пламя отбрасывало на все вокруг причудливые блики.
Кристи успокаивалась. Минуты текли медленно, в такт с медленной пляской огня. Кейн медленно протянул ей бокал. Их пальцы соприкоснулись. Это прикосновение напомнило Кристи о прошлой ночи.
— Похоже, ты немного успокоилась, — сказал Кейн.
— Я вспомнила, как когда-то, давным-давно, ты поймал меня рядом с домом Хаттона и привез к себе домой.
— Давным-давно? — усмехнулся Кейн. — Это было прошлой ночью.
— Мне кажется, прошла целая вечность.
Голос Кристи был тихим и напряженным, как и ее лицо.
— Выпей еще, — сказал он.
— Ты что, хочешь меня споить?
— Хочу.
В голосе Кейна было нечто, что заставило Кристи резко повернуться к нему. Он пристально разглядывал ее — волосы, лицо, губы, руки. На какое-то мгновение она испугалась.
— Тебе уже поздно бояться меня, — сказал Кейн.
— Ты на меня никогда так раньше не смотрел. Он как-то странно улыбнулся.
— Я всегда на тебя так смотрел. Только ты не смотрела на меня. До сих пор.
Кейн отодвинул бокал и медленно подошел к Кристи. Она потянулась к нему, не в силах больше бороться со своим чувством. Это чувство не покидало ее с первой минуты, как она увидела его. Прошли лишь сутки с тех пор, как они вместе, но ей казалось, что так близко она не знала ни одного мужчину.
И сейчас она хотела знать о нем больше, знать о нем все. Это желание сжигало ее сильнее, чем пламя камина кедровые дрова.
По телу Кристи пробежал словно ток, когда рука Кейна нежно дотронулась до ее лица. Он долго смотрел на нее, исполненный и величайшей нежности, и горячей страсти. Затем наклонился и на мгновение прикоснулся губами к ее губам.
— Да или нет? — прошептал он. — Да или нет, родная?
— Да, — просто сказала она.
Кристи вдруг почувствовала теплоту, разливающуюся по всему телу. Она улыбнулась, и Кейн крепко обнял ее. Тело ее жаждало ласк.
Он легко подхватил ее и понес через всю комнату. Очнулась она рядом с ним на диване. Кейн смотрел на нее, словно ожидая разрешения.
— Я не дразню тебя, — сказала Кристи. — Если я сказала «да», то это действительно значит «да».
Она протянула к нему руки, и их тела сплелись так естественно, словно они были любовниками уже много лет, словно были созданы друг для друга.
Кристи жадно подставила губы для поцелуя. Никогда еще ни один мужчина не был столь желанен.
Поцелуй был долгим и страстным, наполнившим тело Кристи блаженным теплом. Придерживая одной рукой за талию, Кейн ласкал ее, не отрывая губ от ее рта.
Наконец она оторвала губы от его рта и прильнула к нему, ожидая дальнейших ласк.
— Кейн… — прошептала Кристи.
Она изгибалась под его руками, как пантера, отдаваясь новым, доселе неведомым ей ощущениям.
Пальцы Кейна начали осторожно расстегивать пуговицы ее блузки. Она снова впилась губами в его
