ожидал. Подруга находилась в комнате своей старшей сестры. Шмеллинг телепортировался туда. Брюн сидела на тахте, поджав ноги и глядя в окно. Книга, перевернувшая их жизнь, лежала на столике перед Брюн. На лице ее были отчетливо дорожки от еще непросохших слез.
— Можно пока заполнить бланки паспортов, — предложил Карл, чтобы вывести подругу из мрачного раздумья.
— Хорошая мысль, — откликнулась Брюн.
Карл подвинул книгу и устроился за столом.
В Конфедерации не было единого образца удостоверений личности. Единственным общеобязательным условием являлось наличие фотографии владельца и печати руководителя региона. В некоторых, технологически более высоко развитых областях вроде Челябинской или Иркутской, вместо фотографии помещали отпечаток большого пальца. А в Новосибирской на бланке кодировали ДНК его владельца. В Новгородской же области паспорта можно было заполнить и от руки, чем Карл и занялся. Брюн не стала возражать. В отличие от нее, у Шмеллинга был очень аккуратный и красивый почерк. Да и писал он грамотно, без ошибок.
— Ты в каком году родилась? — спросил Карл.
— В тридцать шестом.
— Старушка, — хмыкнул Шмеллинг. — Мы тебя помладше сделаем года на два…
— А ты ведь с тридцатого года? — уточнила Брюн.
— Да, — кивнул Карл. — Но я себя постарше сделаю, посолиднее. Дату рождения менять не будем, а то так и запутаться можно.
Он дружески пихнул Брюн локтем под ребра и добавил:
— Если хочешь, можно одну фамилию написать.
Брюн опустила взгляд. Она молчала лишь на секунду дольше, чем должна была бы. Выражение лица Карла изменилось.
— Я так и думал, — сказал он сквозь зубы.
Шмеллинг резко поднялся со стула. Он взял книгу и свой, не до конца заполненный, паспорт.
— Прощай, — сказал Карл. — Паспорт на Дашу не забудь заполнить.
— Куда ты? — воскликнула Брюн.
Но Карл уже медленно таял в воздухе.
— Ты можешь остаться в замке, если захочешь, — еще донесся его голос. — Теперь, когда меня не будет, он снова твой.
Карл исчез окончательно. Брюн метнулась по комнате взад-вперед, в отчаянии ломая руки. Затем решительно сгребла со стола злополучные бланки и растворилась в воздухе.
Крэк стоял у «жужелицы». Правую руку он по локоть запустил в обмотанный стальным тросом сердечник. Ни один человек не смог находиться так близко от этого устройства. Тот, кто прикоснулся бы к жужелице, скорее всего, потерял бы сознание или даже умер бы от болевого шока. При перекачке энергии «жужелица» создавала незрелый аналог силового поля — более грубый и насыщенный, чем те, которым люди огораживали свои владения.
Но Крэк был кэнменом.
Карл проступил из пустоты рядом с Джонсом. В руках у Карла была книга. Крэк моргнул.
— Прости, я не смогу поехать с тобой, — сказал Карл. — Я не из тех, кто спасает мир. Я из тех, кто разрушает его.
Шмеллинг протянул Крэку книгу.
— Вот твоя книга, — продолжал Карл. — Мне кажется, ты оставлял ее мне только под тем условием, что я буду с тобой. Отдавать такую вещь в чужие руки опасно.
Джонс коротко взглянул на книгу.
— Нет, — сказал Крэк. — Он не пойдет со мной, как я и говорил. Хотя оставить его тебе еще опаснее, тут ты прав, — добавил Джонс с сожалением. — Ты все же решил остаться здесь?
— Нет, — ответил Карл. — Я вернусь домой. Пора.
— Брюн уезжает вместе с вами?
Карл закусил губу.
— Нет, — с усилием ответил он.
— Хоть какая-то ясность, — пробормотал Крэк. — Карл, вы уходите от меня из-за женщины?
Шмеллинг отвернулся.
— Я люблю ее, — ответил он глухо.
Вдруг Карл пнул стену — да так, что от нее отвалился немаленький кусок известки.
— Я боюсь, что Брюн уйдет, — произнес Карл. — Я не хочу запирать ее здесь. Но и смотреть на то, как она уходит, тоже не хочу. Я лучше уйду сам.
— Если вы боитесь, что она уйдет — она все равно уйдет, — печально сказал Крэк. — Печатью в паспорте вы ее не удержите.
Карл оглянулся:
— Да ты разбираешься в женщинах, Джонс. Я знаю, что этим ее не удержишь! Понимаешь? Знаю! Только что видел! И я не понимаю, почему…
Крэк чуть прикрыл глаза. Совсем рядом происходили какие-то мощные колебания эфира.
— Сейчас Брюн будет здесь, — сказал Джонс. — Почему бы вам не…
— Шайссе! — рявкнул Карл.
Его силуэт задрожал, замигал, как неисправный светофор. Но телепортироваться Шмеллинг не смог.
— Вы слишком нервничаете, — сказал Джонс. — Такое бывает.
Карл изрыгнул еще несколько ругательств. Контур Брюн уже проступал в воздухе. Шмеллинг опустился на одно колено. Теперь Брюн не смогла бы его увидеть за мощным телом «жужелицы».
Брюн подумала, что Карл перенесся к флаеру, и сначала телепортировалась туда. Осторожно, чтобы не спугнуть его снова, Брюн заглянула внутрь. Но там обнаружились только Даша и Кати. Жена Крэка стояла в дальней части отсека, и Брюн толком не разглядела, что она делает, а Даша раскатывала по полу пенку. Одно лежбище из пенки и двух спальников уже было готово. Брюн решила посетить Джонса и сообщить о том, что случилось. Она нашла Крэка у «жужелицы» в подвале замка. Вид у Крэка был немного растерянный. Очевидно, Джонс не ожидал ее появления. Брюн собралась с духом. Джонс смотрел на нее с тревожным любопытством.
— Карл с нами не поедет, — произнесла Брюн наконец. — Извини. Это моя вина.
— А вы? — спросил Крэк.
— Ты же меня пригласил только потому, что я вроде его подруга, — ответила несколько сбитая с толку Брюн.
— Не только, — сказал Крэк. — Вы мне нужны и сама по себе.
— Вот как. Тогда, разумеется, мы с Дашей едем с тобой, Крэк Джонс. Уговор есть уговор. Я, правда, не знаю, как я могу тебе пригодиться… Да и ребенок — это такая обуза, — пробормотала Брюн. — У Карла, конечно, опыта больше. Он руководил людьми, воевал…
Брюн замолкла. Негромко гудела «жужелица». По давно небеленым стенам разлеглись причудливые тени. Полоса люминофоров на потолке здесь частично выгорела. Она все еще
