– Предполагаю. Это в женской натуре заложено. Будь у тебя за спиной дама со 'шмайсером', девица описала бы и ее прическу, и лицо, и помаду на губах, и в чем она была одета, и даже сколько стоит ее шмотье и в каких бутиках оно куплено.
– Ну… наверное…
– Не наверно, а точно. Закон женской диалектики. А потом ты сел в машину и уехал…
– Что мне еще оставалось делать?
– Верное решение, – одобрил Паленый. – Судя по всему, это очень опасный тип. Начни ты искать его, неизвестно чем обернулась бы для тебя эта инициатива. Впрочем, он был уверен, что ты не сделаешь такую глупость.
– Почему вы так думаете?
– Володя, он знает о нас ВСЕ. В том числе и про охранников – сколько их, расписание смен, где они служили, с кем и где живут, как себя поведут в экстремальных ситуациях… Ну и так далее. Это профи. Очень серьезный противник. Он ничего не делает с кондачка.
– А как насчет того, что он по вас промахнулся? – не без ехидства спросил Володя.
– Это меня как раз и смущает. Подозреваю, что промахнулся он НАМЕРЕННО. Уж не знаю, из каких соображений…
– Александр Игнатьевич! – возмущенно воскликнул Володя. – Что вы такое говорите!?
– Я анализировал ситуацию много раз. И понял, что снайпер мог убить меня много раз, пока я прохлаждался на скамейке. Он выстрелил только тогда, когда я ПОЧУЯЛ его присутствие. Да, именно так – не увидел, а почуял. Это уже потом, когда я обернулся, мне показалось, будто крона одной сосны стала гуще… ну, в общем, какая-то не такая. Там он и сидел, как потом выяснилось.
– Бред какой-то…
– Возможно.
– Но ведь у него был на вас 'заказ'! Он не мог его не выполнить, не имел права.
– Верно. И все-таки он не стал меня убивать.
– Почему?
– Трудно сказать… Возможно, он большой любитель игры в кошки-мышки.
– Как это?
– Есть такие типы. Им важно довести своего будущего 'клиента' буквально до сумасшествия. Просто убить человека ему мало. Это неинтересно. Нажать на курок может и дурак. Но вынудить противника метаться в поисках спасения, заставить его каждую минуту ждать смерти, которая может появиться в любом обличье, – это для таких индивидуумов кайф.
– Садист… – злобно пробормотал Володя.
– Не совсем так. Просто таким образом он пытается сам себе казаться сверхчеловеком, властелином человеческих судеб. Для него нет никаких преград – ни моральных, ни физических. Это машина для убийства, но машина мыслящая, которой флюиды страха будущей жертвы значат больше, нежели деньги.
– Мать твою!.. – выругался Володя и сплюнул. – Я сам не подарок, видел много крутых парней, но чтобы так…
– Все это заскоки человеческой психологии. Маниакальный психоз.
– Точно маньяк… Ничего, я этого гада все равно достану. – Володя скрипнул зубами.
– Боюсь, что не получится. Он уже все просчитал, и ты в его планах не значишься. Так что лучше тебе побыть в стороне. Это моя проблема. Личная.
– Но как же…
– Считай, что это мой приказ. Игра пошла в открытую. Ему нужен я и только я. Уж не знаю, зачем и почему.
– Он назвал вас Вороном, – осторожно сказал Володя. – И тот снайпер, которого мы прихватили, тоже говорил… Правда, я не очень понял.
– А я – тем более. Что-то за этим кроется. Все дело в моей памяти. А она пока молчит. Но я думаю, что скоро все станет на свои места. Финал не за горами.
– Но ведь он убьет вас!
– Ты сколько раз под смертью ходил?
– Ну… много…
– Сильно боялся?
– Не очень. Скажем так – опасался. Да и недосуг мне было в такие минуты думать о чем- то постороннем. Замешкался, зевнул – получи пулю.
– Вот и я опасаюсь. Но ему испугать меня не удастся. Напуган – значит, побежден. Это изречение старо, как мир. Мне как-то до лампочки его сеть. Иногда и паук становится жертвой в своей же паутине. Это когда ему попадается не безобидная бабочка, а, например, шершень.
– Что ж, мое дело предупредить. Я пошел… – Мрачный Володя направился к выходу. – Да! – Он резко остановился и хлопнул ладонью себя по лбу. – Чуть не забыл. Голова садовая… Клин передал, что сегодня должен быть интересный материал. Скорее всего, к вечеру.
– Что за материал?
– Объявлен общий сбор наших 'клиентов'. Созванивались… Какое-то важное совещание.
– Где будет проводиться? – заинтересованно спросил Паленый.
– На даче банкира, в лесу. – Володя осклабился. – Они там шашлыки затеяли средь бела дня. Голодающие Поволжья… Думают, что на природе их подслушать нельзя. Наивные…
– Микрофон направленного действия?.. – догадался Паленый.
– Ну. Ружьишко. И не только. Клин зря бабки не берет. Он уже обставил всех такой частой сетью, что никто не выскользнет. Лазеры-шмазеры и все такое прочее.
– Это хорошая новость. Мне обязательно нужен список всех 'гостей' господина Виленчика.
– Чего проще. Будет сделано…
Володя ушел. Паленый устало откинулся на спинку кресла. Разговор с охранником вымотал его больше, нежели усиленная тренировка.
Конечно, перед Володей он старался держаться уверенно, но в глубине души было муторно. Вот сволочь! – думало Паленый о снайпере. Прилип, как банный лист. Что ему нужно?
Ему не верилось, что снайпер – садомазохист, маньяк, хотя и пытался убедить в этом Володю. Похоже, ситуация была куда сложнее и глубинней. Паленый тяжело вздохнул, закрыл глаза и расслабился. Нужно было хорошо все обдумать.
Обдумать… Хорошо бы… все.. обдумать…
Он уснул, как будто его связанного, с грузом на ногах, внезапно бросили в глубокий омут – даже не трепыхнувшись и не осознав, что происходит.
Глава 30
Пробуждение Паленого было не менее внезапным – будто его ударило слабым разрядом тока. Похоже, он проспал часа два, потому что за окном виднелось солнце, уже клонившееся к закату.
В доме кто-то был. ЧУЖОЙ. Это Паленый почувствовал всеми фибрами своей души.
И этот человек приближался к гостиной практически неслышным скользящим шагом. Так
