– Не бей лежачего.
– Неужто понравилась?
– Конечно, нет.
– Я так и знала, – рассмеялась Зойка. – Месяц продержишься?
– Не знаю. Вот если бы с кем-нибудь побиться об заклад… тогда, возможно, я и поработал бы до конца года.
– Со мной хочешь поспорить?
– Не люблю обманывать женщин.
– Ой-ой, какие мы воспитанные! Скажи, что дрейфишь – и поставим на этом точку.
– Конечно, дрейфлю. Сам-то я, может быть, и не ушел бы по доброй воле, а вот за начальство свое не поручусь. В один прекрасный момент дадут мне пинка под зад – и все, спор проигран. Так что не буду рисковать своей репутацией.
– Ну, репутация твоя всем известна…
– На что ты намекаешь?
– Какие тут намеки. Лентяй ты, Рей, вот кто. Вон какой здоровущий, а работать не хочешь.
– Ты не права. Работать я хочу. Но не подметайлом и не шнурком – куда пошлют.
– Такова нынче жизнь, – философски заявила Зойка, одним ухом прислушиваясь к перепалке на кухне, а второе наставив, как локатор, в сторону Рея. – Будто не знаешь, что сейчас кандидаты всяческих наук и инженеры на рынке овощами торгуют. Люди с высоким образованием никому не нужны, а что тогда о нас с тобой говорить?
– Не нравится мне такая жизнь.
– А кому нравится?
На этом риторическом вопросе разговор и закончился: Зойка вдруг ввязалась в свару, которая вспыхнула с новой силой, когда дед Микита сел на своего любимого конька и попер буром на «москалей», а Рей быстро прошмыгнул в свою комнату, чтобы подкрепиться.
Он знал, что у него где-то есть в заначке банка бычков в томатном соусе и сушки. Еда, конечно, была так себе, но упасть на хвост Зойке, чтобы она покормила его более сытно, Рей постеснялся.
Через полчаса он уже крепко спал. Его не смог бы разбудить даже артиллерийский залп, не то что коммунальные свары, давно превратившиеся в обыденность.
Глава 3
Амеличев был сух и деловит.
– Все, твоя работа на проходной закончена, – сказал он, когда Рей заступил на дежурство.
На удивление, Рей отработал в «Дероне» уже больше двух месяцев. Постепенно он привык и к своим напарниками, и к Петру Исидоровичу, который оказался строг, но справедлив.
Рей держался ниже травы, тише воды и старался нигде не высовываться. Больше всего ему нравилось то, что другие охранники почти не обращали на него внимания.
Рей был для них чужаком, и они ждали, что он первым начнет ритуал сближения. Однако Рей не спешил становиться с коллегами запанибрата, и они стали относиться к нему как к одушевленному роботу – безразлично. Чего он и добивался.
Приоткрывать свою душу – даже на самую малость – перед людьми, которые не вызывали в нем ничего, кроме антипатии, Рею не хотелось.
– Вы увольняете меня? – не без удивления спросил Рей.
Он не чувствовал за собой никакой вины. Мало того, ему казалось, что Петр Исидорович начал относиться к нему с гораздо большей теплотой, нежели к остальным охранникам.
Амеличев, конечно, скрывал свое расположение к нему, но Рея трудно было обмануть. Тем более, что на первых порах все его чувства обострились, и он замечал самые тонкие нюансы в поведении окружающих – ему не хотелось попасть впросак из-за какой-нибудь мелочи.
А все потому, что деньги охране платили и впрямь очень даже приличные. За два месяца Рей рассчитался с квартирными долгами и даже купил новый импортный телевизор; правда, в рассрочку.
– С чего ты взял? – в свою очередь удивился Петр Исидорович.
– Ну как же…
– Сначала дослушай, – строго перебил его Амеличев. – Тебя хочет забрать Быкасов. Ты чем-то ему приглянулся.
Рей уже знал, Быкасов возглавляет охранную элиту «Дерона» – подразделение личных телохранителей. В их обязанности входило сопровождение всех начальственных шишек, их домочадцев и гостей. В группу Быкасова брали людей, прошедших, как минимум, службу в армейском или милицейском спецназе.
– Это какая-то ошибка, – сказал Рей. – Я у Быкасова не потяну. У меня не тот профиль.
