Но, увы, его мечты если и оправдались, то далеко не в полной мере. Здесь, в лесу, дождь лишь на какое-то время задерживался на верхних ветвях и листьях, а затем со всей неизбежностью закона притяжения влага скатывалась вниз. Старая, много раз стиранная «горка» Юдина быстро промокла, напитав влагой и тонкий, с такой надеждой поддетый под нее свитер, и содержимое ее карманов. Берцы быстро наполнила стекавшая по штанинам влага, и Алексей в который раз посетовал на собственную лень, так и не позволившую ему сшить себе нечто похожее на защитные гамаши. Впрочем, при все увеличившейся влажности его армейские «крокодилы» в конце концов все равно пропитались бы влагой насквозь.
– Кирилл, связь! – жестко потребовал капитан у топавшего за спиной радиста и одновременно махнул рукой, останавливая продолжающую ползти на хребет группу. – Чи, – окликнул он шедшего впереди, и, когда тот обернулся, жестами – «привал, выход на связь». И, уже не обращая ни на кого внимания, вытащил из кармана навигатор и принялся снимать координаты.
«Надо было договориться с радистом охранения, чтобы он вышел на связь за нас», – запоздало подумалось Юдину. А на экране навигатора уже заползали фиксируемые прибором спутники. Алексей выждал, когда появятся цифры координат, сообщил их радисту, после чего отключил «чудо враждебной техники» и, сунув его в карман, принялся ждать, когда, наконец, Фролов передаст сообщение в Центр. Само же сообщение было, как всегда, лаконично: «Произвел десантирование по координатам… без происшествий» или по-другому: «У меня три пятерочки» и следом: «Начинаю движение в район поиска». Привычно, до зубовного скрежета зазубрено радистами (но не командиром группы, который мог что-то и перепутать), сотни раз повторено на все лады и десятки раз передано по радиостанции Центру.
«Начинаем движение», – отмашка рукой и неспешное движение вдаль в направлении района поиска.
Дождь кончился еще более внезапно, чем начался, висевшие на листьях капли падали, стекали вниз, и казалось, что он все еще продолжает идти. «Вот сволота!» – выругался Алексей, когда потревоженная ветром ветка дерева низвергла на него очередной поток брызг. Смахнув с лица холодные капли, капитан оглянулся, увидел идущего следом, зыркающего по сторонам и мокрого как мышь радиста, усмехнулся и, уже не оборачиваясь, двинулся дальше.
Вскоре частокол деревьев кончился. Спецназовцы спустились с хребта и теперь двигались по редколесью, по большей части заросшему отдельно стоявшими кустами лещины и небольшими кривыми деревцами, под ногами мешалась и путалась росшая в изобилии ежевика, черные перезревшие ягоды нет- нет да и выглядывали из темных – уже начавших по краям буреть – листьев. Тонкие, поросшие едва видимыми иголками – шерстинками плети, изредка захлестывавшие ноги даже идущего в центре Юдина, вызывали глухое раздражение, что же творилось в голове колонны, можно было только гадать. Алексей усмехнулся, представив, как матерится сейчас вынужденный продираться сквозь ежевичные петли Загоруйко.
«Внимание», – двигавшийся впереди Чурсин упал на одно колено и предостерегающе поднял руку. И было это движение столь неожиданно, что Алексей невольно опешил, но движение вызвало выработанное до рефлексов ответное действие. Он сам опустился на колено и одновременно поднял левую руку.
«Странно, – подумал капитан, – что могло случиться? Только-только отошли от места десантирования…» Он не успел домыслить, когда от головняка пришел новый сигнал – столкнувшийся с какой-то проблемой Загоруйко вызывал к себе командира. Вставая и направляясь к головному разведдозору, Юдин в очередной раз пожалел, что в его группе отсутствуют элементарные внутригрупповые средства радиосвязи. Имевшиеся ранее в отряде «Акведуки» полностью пришли в негодность, а из трех «Кенвудов», что Алексею удалось захватить у боевиков, в рабочем состоянии оставался один, и тот в преддверии проставы Юдину пришлось сбыть соседям из пехоты, тем более что толку от него, одного-единственного, никакого не было.
– Чи? – И взгляд-вопрос, обращенный к сосредоточенно поглядывающему по сторонам Загоруйко: «Что у тебя тут случилось?» И такой же безмолвный ответ – кивок прямо под ноги.
Взгляд упал вниз, и Алексей мгновенно понял, что вызвали его не напрасно: на мягкой, только что окропленной влагой почве четко отпечатался след подошвы. Капитан невольно посмотрел по сторонам: человек, его оставивший, прошел здесь совсем недавно, можно сказать, только что – скорее всего, в тот момент, когда радист Знатока выходил на связь с Центром.
– Тихо! – Алексей приложил палец к губам и, повернувшись назад к засевшему неподалеку старшине Маркину, приказал: – Передай по цепочке: «Двигаемся как можно тише».
Про вероятность близкого нахождения противника он говорить не стал, не было смысла; сказать – значит излишне взбудоражить. А так бойцы знают, что идти надо осторожнее, а следовательно, внимательнее, быть начеку, и если что неожиданно «завяжется», то им только снять оружие с предохранителя – и вся недолга. А раз так, тогда к чему подробности про след, про близкое нахождение противника? Ни к чему.
– Двигаем! – Отдав команду Загоруйко идти в направлении уходящего следа, Алексей остался дожидаться своего места в боевом порядке, и лишь когда мимо него просочился, как всегда, незаметный Чурсин, Юдин поправил лямку рюкзака и поспешил следом.
Получивший приказ командира начать преследование, а говоря точнее, скрадывание неожиданно объявившегося боевичья, сержант Загоруйко двинулся вдоль уходящей в глубину леса цепочки следов, а вернее, едва заметной линии, как бы прочерченной по влажным от недавнего дождя зарослям ежевики. Ожидание близкой встречи с противником будоражило. Вначале Игорь даже хотел снять оружие с предохранителя, но в последний момент передумал, больше опасаясь случайности, чем опережающего действия боевиков. Преследование велось неспешно – и Загоруйко, и сам командир группы больше рассчитывали на то, что следы боевиков в конце концов приведут к базе или, на худой конец, «чехи» остановятся передохнуть, перекусить, чем на то, что этих боевиков удастся догнать. Спешить, лететь, стремясь настичь уходивших во что бы то ни стало, и тем самым подвергать группу дополнительной опасности в планы Юдина не входило, тем более что у него на этот раз имелось практически конкретное задание. Тем не менее сделать буквально из ничего результат хотелось, но это «хотелось» относилось по большей степени к капитану Юдину. Что же касается бывшего на острие «атаки» Загоруйко, то его желания были проще – без лишней мороки и приключений отходить это БЗ и все прочие, сколько бы их там ни было. До замены отряда оставалось совсем немного, и рисковать почем зря собственным здоровьем лично ему, сержанту Загоруйко, казалось великой глупостью. Тем не менее Игорь уверенно вел группу по пятам противника и даже пару раз отказался от соблазна, когда следы «чехов» внезапно уходили в сторону и ему со спокойной совестью можно было, как бы этого не заметив, пройти мимо.
В очередной раз вильнув, отпечатки подошв сошли с хребта, переползли через глубокий овраг и, спустившись еще ниже, вышли к каменистому берегу небольшого ручья.
Еще только краем глаза заметив сверкнувшую белизну речного камня, Игорь понял: все, амба, все их старания напрасны. Так и оказалось: боевики подошли к берегу и, оставив грязные отпечатки на камнях, вошли в воду, после чего их следы совершенно терялись. Пошли ли они по воде и дальше, или же, омыв обувь, снова ступили на почти сухие камни, этого было не выяснить, но дальнейшее преследование становилось совершенно бессмысленным. Стало понятно, что теперь «чехи» будут двигаться так до тех пор, пока не найдут способа уйти в нужном для них направлении незаметно. К своему удивлению, ни в коей мере не жаждавший приключений сержант испытал в этот момент нечто похожее на глубокое разочарование. Азарт напавшего на след охотника все же давал себя знать.
«Командира», – присев у высокого берега, он показал пальцами на свой погон, и увидевший это движение Маркин понимающе кивнул.
– Смылись? – не спросил, а скорее констатировал подошедший пару минут спустя командир группы.
– Угу, – отозвался все-таки расстроившийся таким упущенным шансом Загоруйко.
– Ну и хек с ними, – казалось, командир, напротив, не испытывает никакого разочарования. – Держи курс на северо-запад, и топаем, топаем, топаем. И повнимательнее, «чехи» могут быть совсем рядом.
– Ясен перец! – отозвался Игорь и, отхлебнув из баклажки, начал подниматься вверх на хребет, идущий в нужном для них северо-западном направлении.
А Юдин взглянул на часы и понял: до темноты к границе начала района разведки им уже не добраться.
– Да и стой оно все колом! – пробурчал он себе под нос, после чего перехватил поудобнее автомат, махнул остальным разведчикам, все еще находившимся на хребте и его склоне: «Спрямляйте!» – и вслед за
