— Чего стоишь? — промолвил, наконец, тот, — Бери нож, свежевать помогай!
Лис обрадовано засучил рукава и принялся помогать.
— Две ляжки мне, две тебе, а Ябеде ребра с позвонком.
— Скор ты на дележ, — ухмыльнулся Руслан, — еще не разделали.
— Не, ты не понял, я про то, как понесем. Ябеде само собой ничего не дадим, он все равно готовить не умеет, его долю в общак, с него же кормится.
Руслан тем временем вытащил свои стрелы, перерезал оленю горло, и принялся надрезать и стягивать шкуру с шеи. Лис взялся за заднюю часть, отрезая ноги с копытцами по суставу.
Олень был почти готов и разложен на удобные для ношения куски на собственной шкуре как на скатерти, внезапно заскулил Ябеда издавая щенячьи обиженные звуки. Лис услышал за своей спиной рычание и побледнел. Волосы сами собой поднялись у него на голове. Взглянув в лицо Руслану, он по его взгляду прочитал, что за спиной неминуемая и жуткая смерть. Медленно словно во сне повернулся, чтобы столкнуться с волчьим взглядом и не одним. Стая. Они так увлеклись разделкой, что прозевали стаю … Нет, не волков. Ворлоков! До лука, повешенного на сук не дотянуться и не успеть сделать шага. Они окружили, и не дадут себя обмануть. Остатки некогда человеческого разума делают их самыми опасными из всех зверей. Лис повернулся назад к Руслану, собираясь вместе с ним прижавшись, спина к спине встретить смерть и обмер. Руслан менялся на глазах.
Складки змеиной кожи переливались на его щеках. Роговые пластины покрыли всё тело.
Расползшаяся одежа, лохмотьями упала на землю. Пасть усеянная острыми и длинными зубами открылась, издавая грозный гортанный рык. Передние лапы чудища ударили Лиса в грудь, и он упал, но успел увидеть, как пролетевший над ним Ворлок был откинут толстым хвостом с костяным шипом. Капли крови оросили лицо Лиса, и он потерял сознание. ***
Пока Хаймович колдовал с сервером, а женщины занимались пересудами, создавшегося положения, мужики дичали. Мы разбрелись по второму уровню, ведь до того исследовать его не доводилось. Был я прошлый раз здесь с пол часа, и то пока защиту отключал. И ничего интересного от этажа не ждал. Так в принципе и оказалось. Затхлые помещения, где пахло какой-то химией, бумажной пылью и сыростью. Бродили мы с Сережкой вдвоем, я побоялся отпускать его одного, на то он и шустрый, что влезет ещё куда-нибудь.
Он и, правда совал свой нос всюду и умудрился расколотить колбу с какой-то жабой переростком. Запах спиртного ударил по носу. Ай, да консервы! Вот это компот! На шум и крик в комнату заглянул Косой с Ангелом. Узнав о содержимом разбитой колбы и в чем она мариновалась чрезвычайно оживились и пошли искать такую же, но целую. Шустрый ушел с ними и через какое-то время вернулся.
— Толстый, тебя дядя Косой зовет.
Чуяло моё сердце, что не надо поддаваться на провокацию, так нет же, пошёл.
Дальнейшее я помню смутно, местами не помню совсем, словно по башке тяжелым саданули. Помню початую колбу с какой-то гадюкой. Помню, что водка обжигала горло и сушила рот. Помню радостные лица Федора и Мишки, помню, что обнимался с ними и играл в «ты, меня уважаешь?», помню, мы вместе держали стены, дабы они на нас не рухнули. И пели какую-то песню, причем слов никто не знал, но выходила она хорошо.
Помню, что пришел Хаймович и обзывался нехорошими словами. И говорил, что мы пьяные свиньи. Мишка очень удивился, он сроду пьяных свиней не встречал, грязных, злых, живых и жаренных видеть доводилось, а пьяных ни разу. Ни-ни! Хаймович ещё говорил, чтоб мы перестали валять дурака и шли спать. Я пытался ему объяснить, что если мы сдвинемся с места стены упадут и в доказательство отпустил стену, но тут пол поднялся и как даст мне по морде, что кровь с носа потекла. Потом свет потух. Когда его зажгли, надо мной склонилось лицо Розы, она жалостливо смотрела на меня. Мне было странно, чего меня жалеть? Мне было хорошо.
Проснулся я от страшной сухости во рту и мокрости снаружи. Вспотел я как лягушка, мне было противно и сильно хотелось пить. Хорошо, что здесь почти в каждой комнате раковина. Добравшись до раковины, я припал к крану. Казалось, пить воду я могу вечно, стоило отвалиться от крана, как жажда мучила вновь. Но тут мне внезапно опять стало хорошо. Не уж то и в кране водка? Удивился я, и отвалился спать рядом с друзьями на полу, устеленным бушлатами. Кто-то из них сильно храпел, но мне было уже все равно.
Лис очнулся оттого, что его били. Кто-то хлестал его по щекам. Открыв глаза, он увидел склонившегося над ним Руслана.
— Ну, вот, — обрадовался Руслан, — очухался?
— А что это было, а?
— Да, ничего особенного, ты оказывается впечатлительный как девица. — Буркнул Руслан.
Только сейчас Лис заметил, что Руслан весь в крови и одежда на нем сидит, словно с чужого плеча, топорщится в разные стороны.
— Ты сам то как? Вон в кровище весь?
— Да не моя это кровь, — смутился Руслан. — И это… не говори никому … ладно?
Лис потряс головой, словно прогоняя сонное видение. Не уже ли и взаправду всё было, а не померещилось? Не мерещилось, понял он, оглядывая обрызганные кровью и поломанные ветки акации. Под кленом, подтянув ноги к себе и обхватив их руками, сидел Ябеда.
Судя по его лицу, он тоже ничего не понимал. Впрочем, это было его обычное состояние.
Руслан продолжал говорить, но что-то не то и не так. Сроду в его голосе не было виноватых и просительных ноток.
— Сам не знаю как получилось… Никогда такого не было. Я просто сильно за вас испугался и от этого разозлился очень, захотел стать сильным и непобедимым что-ли… Вот с меня и поперло. В себя пришел, смотрю, вы с Ябедой как девицы красные разлеглись. Он там, ты тут.
— А Ворлоки где? Разбежались? — спросил Лис, поднимаясь с земли.
— Кто успел, убежал, наверное..
Лис молча, обошел ближайшие заросли, пощелкал языком и с удивлением уставился на Руслана. Три порванных покалеченных, а один без головы.
— Ты как? Есть не хочешь? — Спросил Лис.
— Да, нет, — пожал плечами Руслан, — сытый вроде, а не ел ничего.
— В тихом омуте черти водятся. Никогда не думал, что ты на такое способен..
— Да я и сам не догадывался, — вздохнул Руслан. — Думал, миновала меня чаша сия, раз с детства способностей не выказывал. Ты только Лис, очень прошу, не говори никому..
— Да не скажу, я. А за Ябеду не ручаюсь.
— Да кто ему поверит? Он сам с собой разговаривает и не понимает.
— Это, да.
— Ну, что оленя собираем и домой?
— Ага.
Навьючив собранные куски на себя, и загрузив Ябеду, друзья продолжили путь.
— Умыться бы по дороге…
— У озера сполоснешься.
Лис повеселел. Обладание тайной, да еще, какой тайной, открывало перед ним мощные рычаги управления Русланом. Святоша теперь точно не будет его попрекать за детские шалости.
