они и думают о том же, что и я. Не очень долго, но может хватить.
Нет. Они думали о другом. Они заспорили о возможных причинах отказа, перескочили на недостатки слепышачьих движков и на замедленную реакцию слепышей-пилотов. Уж помолчали бы! Если у пещерников замедленная реакция, то я не капитан, а огородник.
— Тихо, все! — Мира Ран Шфархов с грохотом придвинул стул к нашему столику и с не меньшим грохотом сел. — Давайте послушаем, что думает об этом капитан Телла.
Телла ответил равнодушно, не отрываясь от воды:
— Думаю, вахтовому, что там внутри, сейчас жарко.
— Ну, он знал, на что шел, мир праху его.
— Пещерники не дадут ему упасть, — вмешалась я. И кто за язык тянул?!
— Да что они могут сделать? — ханн презрительно фыркнул.
— Смешной вопрос, Мира Ран Шфархов, — меня понесло, даже явно неодобрительный взгляд сразу двух пар псевдоглаз Теллы не помог заткнуться. — Пошлют корабль на выручку, иначе зачем здесь вы?
— На выручку? — Мира Ран Шфархов посмотрел на меня сверху вниз и снова презрительно фыркнул. — Туда?
— Туда, воин. — Я не преминула фыркнуть в ответ.
— Так, может, вызовешься добровольцем?
Пренебрежительный тон ханна ясно дал понять, сколь мала, по его мнению, вероятность подобного события. Щуп Теллы обвил мою руку, сжал и отпустил. Я странным образом успококоилась, и теперь перепалка казалась скорее забавной, чем обидной.
— Я работаю по найму, — усмехнулась я, поглядев ханну в глаза. Пусть побесится.
— Ну и что? — удивительное дело, Мира Ран Шфархов не поддался на мою провокацию. Тоже, что ли, успокоился? Или он и не заводился, а задевать меня для него всего лишь спорт или забава?
Я пояснила усвоенным от Теллы равнодушным тоном:
— Контрактник не может отказаться от поручения, но действовать без приказа тоже не может. Право выбора есть у тебя, воин. Но не у меня.
— Когда боишься подпалить усы, что может быть лучше солидного прикрытия, — лениво процедил Ран. — Такого, например, как контракт, запрещающий действовать без приказа. — Кто-то позади нас выпустил смешок, и ободренный поддержкой своих Ран продолжил: — Должно быть, приятно глядеть на чужие подвиги с безопасного расстояния?
— Не знаю, воин, — я сокрушенно вздохнула. — Может, расскажешь? После того, как мы покончим с делом, а? У тебя-то будет шанс испробовать это удовольствие. Хороший командир не пошлет на верную смерть кадрового, когда под рукой есть контрактник. Нас для того и нанимают.
— Совершенно справедливо, — подтвердил Телла. — И лезть в пекло придется тебе, Альо. Поскольку в моем контракте экстремалка идет с пятикратной премией, а у тебя обычный двойной тариф с накруткой за риск. Конечно, для новичка и такие условия за счастье, — Телла фыркнул, кончик щупа хлестнул по краю стола. — На твоем месте, Альо, я бы уже снимал вооружение.
— Ты прав, Телла, языки почесать можно и после. Счастливо оставаться, Мира Ран Шфархов! — Я встала, оглядела столпившихся перед экраном воинов. — Мне по головам прыгать?
Как ни странно, они расступились, и желающих съязвить в ответ не нашлось. Знали, что правду говорю: им не лезть в пекло, пока есть мы; а каково гордому ханну прятаться за чужие спины?! Гвардейцы... Ну, мне-то любой исход популярности не добавит. И не надо. На рыжих бестиях свет клином не сошелся. Отработаю контракт — и никакие деньги не соблазнят меня снова вляпаться в их компанию.
Конечно, я оказалась права, и Телла тоже. Лететь на падающий пост выпало именно мне. Командор послал бы Теллу, его корабль лучше приспособлен к атмосфере — но вылет не боевой, так что решение утверждает администратор, а Или-Раан умеет считать.
Подсвеченный багровыми сполохами мыльный пузырь станции уходит за горизонт высоко надо мной. Уравниваю скорость, охладитель уже на контактном расстоянии. На вид он вполне исправный. Посылаю запрос. Тишина. Атмосфера пока разреженная, маневрам не мешает, но мы идем вниз, вниз... Переключаюсь в режим абордажа, рывок — и «Мурлыка» с охладителем слеплены люк к люку. Остается поставить мембранный фильтр и войти.
Легко сказать — войти! Люк поста не открывается навстречу спасению, вахтовый на связь не выходит, и вообще, впечатление такое, что «Мурлыка» поймала не напичканный аппаратурой спутник, а безжизненный кусок металла. Лучшим выходом было бы вытащить охладитель на орбиту и там с ним не торопясь разобраться. Вот только кораблик для такого маневра нужен — мощней моего раз в пятнадцать. У командора есть и помощнее, зло думаю я, только ханны не станут попусту гонять их над планетой. Ну и ладно. По крайней мере, пост — не тесный спасательный кокон, можно смело задействовать резак.
Вдвоем было бы быстрее, думаю где-то на половине следующего витка. Что ни говори, а усиленная пластинами накопительных батарей броня охладителя не чета скорлупе кокона, луч резака берет ее медленно и натужно, чуть отклони инструмент от нужного угла — и вполне может срикошетить. А угол держать все труднее, из-под лазера дым, конечно, не валит, но испарения все же есть, и в глазах от них щиплет. Ох, сюда бы сейчас те полпроцента! У двигателей мощности хватит, могу хоть от самой поверхности взлететь, вот только перегрев начнется раньше! А пещерник, может, уже сейчас умирает...
Чертыхаюсь, мотаю головой: надо ж так отупеть! Да, жизнь в роли автопилота даром не проходит. Севшая батарея летит в сторону, подключаю резак напрямую к корабельным ресурсам. Сразу б догадаться, уже на пост бы входила! Что там, на посту? Полетела автоматика? Нет, вахтовый открыл бы люк сам. Механику заклинило? — так чего проще выйти на связь с пристыковавшимся кораблем! Но связи нет... значит, что-то случилось с основным процессором поста и вспомогательным расчетным модулем... и с пещерником. Автоматика сдохла, не работают поля, нет защиты от жара, кроме брони, а при такой нагрузке теплоизолятор садится моментально. А внутри куча бесценных для науки материалов, хорошо, если упакована и стоит на видном месте. И вахтовый, который ценнее всех материалов, потому что пещерники не считают разумным оплачивать прогресс жизнями. Они-то собирались охлаждать Рах в автоматическом режиме лет двадцать, без суеты, спешки и риска. На спешке настояли ханны.
Резак доводит дугу, я подхватываю вырезанный кусок люка, толкаю к потолку и прижимаю керамотексовой сеткой. Это пещерники перед самым выходом спроворили, им на исследования образец нужен, а у меня лишние полминуты уходят! Из отверстия пышет жаром, раскаленные края опаляют шерсть. Глаза щиплет все сильнее, текут слезы, да еще нос чесаться начинает и горло першит... вот уж вовремя! Чихаю, с трудом удерживаясь на ногах. Переключаю резак в режим рассеянного освещения, тусклый красноватый свет дает возможность оглядеться.
Вахтовый распластался на полу рядом с люком, ничком, в позе для пещерников вовсе даже не характерной, словно упал внезапно и не смог подняться. Он успел, кажется, все собрать — два ящика с меткой «на базу» стоят вплотную к выходу, я больно бьюсь ногой, чуть не падаю, равновесие удерживаю с трудом, но при этом обжигаюсь о край выплавленной дыры. Не капитан, а тридцать три несчастья! Отпихиваю ящики вбок, спертый воздух обжигает глотку, снова теряю равновесие... вместо падения сажусь на пол рядом с пещерником. Вот и хорошо... нам пора спасаться.
Потерявшие упругость крылья укутывают худое пушистое тельце мятым одеялом, обвисают, мешают ухватить как следует. Но ничего, ухватила, перекинула на «Мурлыку», прыгнула следом. И поразилась контрасту. Мой воздух не только холоднее, но и чище. Видно, где-то на посту оказался не слишком жаростойкий пластик. Да, великая вещь мембрана. Сгребла пещерника в охапку, бегом отволокла в медкомплекс, успеть бы... Стряхнула в ванну мордой в гель — возиться с крыльями времени нет. Ничего, жить будет. Если не упадем.
Перетащить ящики — пара минут. Отстыковаться — еще полминуты. Я кидаю «Мурлыку» вверх по крутой дуге, охладитель как раз подходит к зоне вулканов, выбросы жидкой лавы огненными фонтанами подсвечивают ночь.
Потом, уже на станции, мне показали запись: толчок отдачи роняет охладитель вниз, скорость растет все быстрее, так быстро, что ускорение заметно и без подсказки титров, вот он уже теряется в столбе пара, в облаке пепла, а вот и лавовые выбросы начинают цеплять его... падение только угадывается, но достаточно отчетливо. Еще немного, и нам бы обоим не спастись.
