тяжелого арбошского меча.
- Что ты хотел? – спросила она, пронзительно глядя на Гродвига.
- Где госпожа? – Зана, все еще державшая его за руку, смело выступила вперед. – Царевну желает видеть чужеземец из Антавии.
Встряхнув копной иссиня черных волос, воительница пропустила кифрийку и Гродвига, отворив золотую дверь в виде неизменного диска с письменами.
Они вошли в покои, так похожие на приемные дэнгорских дам, где им пришлось подождать немного, пока охранница доложит госпоже об их визите.
- Смелее, - шепнула барону спутница, глядя лучистыми глазами. – Ты сам увидишь, как невероятно прелестна и мила невеста твоего господина, – и легко подтолкнула его в темноту прохода.
Миновав коридор, Гродвиг оказался в небольшом и низком гроте, наполовину залитом водой, радужные блики которой играли на каменистых выступах округлых стен, и на причудливых наростах сталактитов.
У самой воды сидела юная девушка, показавшаяся барону сказочным существом. Горной нимфой с живыми цветами в блестящих локонах, с искристыми каменьями на груди, руках и тонких щиколотках, с продолговатыми, темными глазами, смотревшими пристально и чуть напряженно.
- Твой друг уже вернулся в дом Хефнет, – сказала она чистым, как трепетный плеск воды, голосом.
Робея и ощущая разгоравшийся странный жар в груди, он поклонился, не находя слов, чтобы ответить.
- Ты – Гродвиг, брат того, кто пришел в город подземелий, чтобы назвать себя мужем царевны Немферис?
- Да, госпожа, – он поклонился еще раз.
Девушка склонила голову, играя браслетом.
- Зачем пришел в Улхур ты сам?
- Охранять наследника престола Антавии.
- Ты любишь его?
- Я лишь следую велению долга, не сердца, госпожа.
- Хорошо. Но шел ты по зову сердца.
Гродвиг опустил глаза.
В гроте стало так тихо, что было слышно, как с хрустальным звоном разбиваются о камни капли воды, сочившейся по сталактитовым наростам.
Барон не помнил, сколько еще он простоял так, не смея поднять глаз на прекрасную обитательницу волшебной пещеры, но томящая тоска стала слабеть, будто душа, пропитанная чернотой скорби, омылась водой, что тихо плескалась у ног Немферис.
- Ты будешь вознагражден, – проговорила она, легко спрыгнув с камня, на котором сидела и подошла к барону. – Душа твоя светла. – Белые нежные руки легли на плечи. – И в сердце нет зла.
Гродвиг почувствовал сильное головокружение. Надвинулся мрак. И через него горели необыкновенные глаза дивной девушки, что продолжала говорить:
- Но ты на земле моего Отца, который есть зло. Будешь ли ты служить его дочери?
- Да.
- Помни об этом даже в тот миг, когда я причиню тебе боль.
- Да.
Немферис отступила. Подняв руку к его лицу, быстро коснулась пальцами лба и начертала знак.
- Теперь иди за мной, - приказала она.
Дорога, которой повела царевна, показалась барону бесконечной; и ничего из того, что он видел, не задерживалось в памяти. Череда странных, временами страшных образов, что приходят иногда во снах, тянулись призрачной вереницей – невероятные, таинственные картины, какие не видели глаза непосвященных даже в диких, сокрытых, заколдованных местах.
- Храни его, как хранишь душу, – всплыл ее голос в пещере, где их окружали гады, мерзкий вид которых мог лишить человека разума. Но они припадали к ногам царевны, покорные одному взгляду. – Огромная сила заключена в этом мече, рожденном в пещере, охраняемой драконами.
И снова потянулись наслаивающиеся друг на друга видения, пока этот сон наяву не оборвался в гроте, где впервые увидел Гродвиг прекрасную Немферис.
- Храни его, - повторила она, сжимая его пальцы на рукояти меча. – Не доставай из ножен, пока не придет время битвы с всесильным соперником…
Барон пришел в себя в маленькой зале дома Хефнет. Он все еще смотрел на черные ножны, украшенные горящими символами.
- Ты слышишь меня? – в который раз уже спрашивал его Ларенар.
Гродвиг тряхнул головой, освобождаясь от наваждения.
- А, это ты? Она говорила мне, что послушник вернулся.
- Кто – она? – нахмурился послушник.
- Это не важно, – барон встал, крепя заветный меч к поясу.
- Где ты достал такое оружие? – продолжал допытываться Ларенар. – Это и есть меч первого сына?
- Этого я не могу сказать. Где Ормонд?
- У себя, – в глазах послушника вспыхивали незнакомые Гродвигу искры. – С кем ты был?
- Ого, - засмеялся барон. – Да ты злишься? С чего бы будущему монаху пускать в душу такое некрасивое и греховное чувство? Разве братья не учили тебя сдерживать гнев?
Собеседник его опустил глаза, борясь с собой. Справился достаточно быстро, и во взгляде, вновь обращенном на Гродвига, не осталось и тени недавних чувств.
- Ты издеваешься надо мной? – за смиренным тоном произнесенных им слов не слышалась больше угроза.
- Послушай, Ларенар, я меньше всего заслуживаю сейчас твоего недоверия. И хочу спросить – где был ты сам? Мы с Ва-Йерком очень волновались.
- Хорошо, я расскажу. Откровенность за откровенность.
И они поведали друг другу о своих приключениях. И оба оказались не искренними до конца. Один утаил о тех странных чувствах, что вызвала незнакомка; второй – что поклялся служить улхурской царевне.
- Наверное, мы видели одну и ту же девушку, – заключил Гродвиг в конце. – Немферис.
- И тебе она подарила меч – на меня натравила дракона.
– Если бы я не знал тебя чуть больше, то подумал бы, что ты ревнуешь!
- Пойми, наконец! – обиделся наррмориец. - Она не просто красавица; она – опасна! Как все женщины, которых братья называли…
- У-у-у, - поморщился барон, - умоляю, без монашеских наставлений! Вот уж не думал, что Магнус настраивал тебя против… прекрасного пола. Или настраивал?.. Ну, напрасно. Я бы рассказал тебе о царевне – такой прелестной, загадочной… - он мечтательно заулыбался. – Вполне себе «сосуд, наполненный бесовскими обольщениями».
- Перестань, - нахмурился Ларенар, но не удержался и рассмеялся вслед за веселящимся Гродвигом.
- Знаешь, - продолжил Гродвиг, - она совсем не похожа на других арахнид, да и не каждая дама Антавии может похвастаться такой утонченной красотой.
- Да она околдовала тебя! – возмутился послушник.
- А тебя? – парировал барон, пряча улыбку и находя эту ситуацию забавной. – Как то уж очень чувственно вспоминал ты о встрече со своей незнакомкой. О-о-о, не надо мрачных взоров и сурово сжатых губ! – Гродвиг расхохотался. – Да ты краснеешь, как девица при одном воспоминании о милой нашей невесте…
- Вот они! – вскричал появившийся в комнате Ва-Йерк, за которым следовал Ормонд . – Оба! Где вы
