- Матенаис назначила его жрецом после гибели Сахулла. Кто-то планомерно убивает жрецов, святейший!
- А почему – его, а не Дрэвха?
Достопочтенный замялся:
- Он не в себе. Будто рассудком тронулся. Может, не вынес того, что закрыт, может, боится чего. Несет всякий бред…
- Ну, какой же? – видя, что Герех замолчал, недовольно спросил Кхорх.
- Говорят, что мучает его какая-то женщина…
- Послушай, - первосвященник поднялся с кресла и несколько раз прошелся перед мужчиной туда и обратно, нервно покусывая губы. – Что ты как под пытками? Говори, что знаешь!
- Святейший, мне известно все с чужих слов. Перед смертью Рехум будто бы рассказывал, что тот стонет по ночам, а сам он, как околдованный, все слышит, только пошевелиться не может и видит тень, которая является к его соседу и измывается над ним…
- Значит, вот как, - Кхорх остановился перед явно смутившимся жрецом. – А к тебе никто не приходит?
Улыбка, что искривила губы первосвященника, походила скорее на гримасу боли. Сердце его рвалось на части - он ревновал. Но и вынужден был признать, что Каэлис не могла принадлежать ему одному. Такова оказалась ее сущность, такова цель прихода на землю. И Кхорх обязан помочь, и сделает все, что нужно его божественной возлюбленной!
Например, накажет того, кто оскорбил Кэух. И месть эта станет сладкой. Каждый получит то, чего заслуживает. Вождь с побережья – свое, а тот, кто заменит его – свое.
Кхорх с удовольствием вспомнил тот час, когда к нему, наконец-то пришел Страж, судьба которого была так тесно связана с судьбой Сульфура…
- Ты знаком с Каэлис? – доверительно заговорил первосвященник. – Ведь, так?
- Да, господин.
- И что, достопочтенный? Как и у Дрэвха, она вызывает у тебя лишь отвращение? – лицо Кхорха посерело от внутреннего напряжения.
- Нет, святейший, - Герех опустил голову. – Девушка красива, и я забываю обо всем, когда… она рядом. Но одна часть моей души страдает и мечется, тогда, как другая – ликует! Но с наступлением рассвета во мне остается только горечь. И, как ни стараюсь, я не могу постичь этого до конца.
Когда Кхорх заговорил, глаза его казались безднами, наполненными густым мраком:
- Почему же ты не доверился? Не открылся мне раньше, чтобы сомнения перестали терзать твою душу?
- Не знаю, господин.
Вернувшись в кресло, первосвященник окинул пренебрежительным взглядом мощную фигуру жреца.
- Не думал, что именно с тобой появятся подобные проблемы, - хмыкнул он. – Пойми, Герех, у нас осталось мало времени! Скоро Кэух обратится в Арахна и прекрасная Каэлис перестанет приходить к тем, кого почтила своим божественным вниманием! Но успеешь ли ты заслужить ее особую благосклонность, чтобы остаться жрецом и получить право именоваться Первым отцом, чтобы и твоё имя вошло в историю нового народа?
- Я не знаю, - холодея, выговорил достопочтенный.
- Жаль. Мне искренне жаль, - равнодушно отозвался Кхорх, разглядывая огромный перстень с морионом на своем пальце. – Одна из статуй восьми жрецов уже приобрела твои черты. Выходит, я поторопился…
- Нет, святейший! – в отчаянье воскликнул Герех, уже догадываясь, чем обернутся для него эти слова. – Я все исправлю!
- Конечно, исправишь. Божественная Кэух хочет новой крови. Иди и служи ей!
- В гроты? – вымолвил мужчина непослушными губами.
- Конечно, Герех. Это ли не честь? Ведь, те, кто призван совершать жертвоприношения, прошли тяжелые испытания, - Кхорх хохотнул. – Я не учел, что все они так скоро перейдут в царство Теней, где их души обретут, наконец, покой и прощение. Их жребий перешел тебе.
- А Лахвар? – с надеждой вспомнил жрец. – Там остался еще один Страж!
Первосвященник ласково взглянул на него:
- Открою тебе маленькую тайну, достопочтенный, - и, подавшись к Гереху, тихо произнес заговорщическим тоном: - Этот Страж – мхар, как и его дружок. Их появление в Улхуре озадачило меня, и первым моим желанием было придать дерзких мучительной и позорной смерти. Но Кэух захотела их себе, - он зажмурился от удовольствия. – И я не мог ослушаться! Наши гости назначены в главные жертвы в Великий день пришествия Арахна.
- Мхары? – удивился жрец. – Но как они?..
- Через Врата Времени, думаю, - Кхорх откинулся на жесткую спинку кресла. – Если мне удастся обнаружить их местонахождение – служителей Эморх ждут сюрпризы!
- А ты не рискуешь, господин?
Первосвященник рассмеялся.
- Нисколько! Гости надежно заперты в гротах. Сбежать оттуда невозможно! – первосвященник прищурился, что придало ему хищный вид. – И чего же мне опасаться, по-твоему? Я предупрежден, значит – неуязвим.
- За ними могут прийти другие…
- Пусть идут, если хотят попасть прямо в пасть зверя. Кстати, Герех, тебе пора.
Тот вздрогнул, усмотрев в словах господина неприятный намек на то, чего боялся. Медленно развернувшись, он покинул владыку, глубоко уязвленный его решением услать достопочтенного к невиллам.
В голове Гереха все продолжал крутиться разговор с Кхорхом, и беспокоили незнакомые нотки в его голосе. В какой же момент он совершил роковую ошибку, превратившись из друга в неугодного служителя, сосланного на верную смерть? Или господин верил в него? Надеялся, что его преданный друг разберется с кровожадным монстром? Мысль эта согревала холодеющую душу. Но была ли она правдива? Герех сомневался в этом, хотя и не решался расстаться с ней, внушая себе недостающую уверенность.
Чего он боялся? Почему мучился, подозревая, что череда загадочных смертей тянула к нему пропитанные кровью нити? Достопочтенный страшился признать себе, что истина была сокрыта в его прошлом, о котором он пытался забыть, честно служа новому господину.
И вот теперь Кхорх обвинял его в нерадивости! А в гротах ждало нечто, несущее в себе кару за былые грехи…
Но он раскаялся! Давно уже раскаялся в том подлом проступке, когда жажда власти направила его копье в грудь Риха. Но это был именно проступок, а не убийство, ведь юный и амбициозный Герех в тот момент и сам не верил, что способен лишить жизни другого человека. Нет, он бравировал, играя с судьбой, демонстрируя удаль перед кучкой молодняка, видевших в нем своего повелителя.
Но так ли честны оказались те соратники, что поддержали его, вручив посох вождя? Со страхом и запоздавшим сожалением Герех понял, что среди тех, кто через него рвался к власти, нет преданных ему. И рано или поздно настанет час, когда они легко решат и его судьбу.
Только, как все это объяснить взрослеющему мальчику, сыну убитого им вождя, которого он лишил не только отца, но и права занять достойное место, по праву принадлежащее тому с рождения?
И Герех не стал ничего объяснять. И с радостью ухватился за возможность изменить свою жизнь, покинув земли, где все напоминало о деянии, которого он стыдился. Герех привел свое племя в Улхур и отрекся от него, приняв священный сан жреца. Но чего же достиг в итоге? Немилость нового божества и ссылку в гроты.
Круг замкнулся. И для него пришло время собирать камни…
До упора вдавив в стену потайной механизм, достопочтенный Герех вошел в пещеру и дождался, пока тяжелый камень за его спиной встанет на место. Пути назад не было. Не должно быть. Он шел по кругу и тащил за собой груз неоплаченного греха. Ну, что же. У него хватит мужества отпустить дух Риха, который
