падение цен после валютного кризиса, и ни у одного из «коллег» не возникало вроде бы желания попробовать урвать у Карима столь лакомый кусок, как огромный кокаиновый рынок вечно холодного и сырого Санкт-Петербурга с его пятью миллионами жителей и десятками тысяч законченных рабов «белой дорожки».
И только в последние год-полтора Нигерийца стали тревожить некие залетные авантюристы, устроившие даже несколько налетов на его клуб и кортеж.
Но наглецов на месте отстреливала высокопрофессиональная охрана Карима Лероя…
Лохматый наводчик пополняет бригаду
Налет получился на славу!
Когда Чахлый, Бита и Доцент, предварительно натянув на головы по черному капроновому чулку, ворвались в полупустое помещение скромного областного отделения Сбербанка и с грозными криками решительно направили стволы автоматов на двух сидящих за стеклянной перегородкой кассирш и нескольких стоящих в очереди к окошку клиентов, те, наученные суровыми реалиями последних десяти лет, быстро врубились в тему и, как водится, испуганно завизжав вначале, тут же превратились в покорное стадо баранов с поднятыми вверх руками.
– Если вздумаешь нажать на кнопку, мымра рыжая, замочу на месте! Век воли не видать! – глухо прорычал Чахлый, направляя ствол «АКСУ» в лицо перепуганной и смертельно побледневшей кассирши, а другой рукой перебрасывая через стекло спортивную сумку. – Эй-ты, лошара! Клади сюда бабки! Все, что есть! Если будешь умницей, может, и поживешь еще! – обратился ко второй сотруднице Сбербанка, оплывшей жиром тетке с рябой рожей закоренелой склочницы из коммуналки, главарь Пионеров.
Та, громко икнув, без лишних слов открыла спрятанный за перегородкой сейф и принялась торопливо запихивать в сумку только что полученную из Санкт-Петербурга рублевую наличность.
– А вы, сморчки позорные, – стоять и не шевелиться! – обведя автоматом полукруг, предупредил попавших в оборот посетителей – двух старух, одного толстого мужика с портфелем и молодую маму с плачущим грудным ребенком на руках – ликующий и довольно ухмыляющийся Бита. – Сейчас мы в темпе заберем башли, и базаров не будет!..
Третий из налетчиков, Доцент, занял позицию в дверях, предварительно закрыв ее на замок и то и дело внимательно поглядывая через чулок на прилегающий к Сбербанку пустынный сквер маленького провинциального городка, расположенного в нескольких десятках километров к востоку от Питера.
В отличие от соседнего мегаполиса, до которого было всего полчаса быстрой езды на тачке, эта занюханная дыра вовсю отдавала совковостью, и в местном отделении Сбербанка, каким-то чудом не тронутом ветрами перемен, не было даже охранника, не говоря уж о скрытой видеокамере!
Как уже давно выяснил через знакомого местного пацана Чахлый, раз в месяц инкассаторы из Северной столицы привозили в городишко пенсии для стариков и всякие там пособия для детей и инвалидов. Учитывая крохотное население этого Мухосранска, деньги не такие уж и крутые, но с учетом легкости их добычи игра явно стоила свеч.
И когда в руках Пионеров оказалось заветное оружие, братки решились незамедлительно «брать банк»! Тем более что на следующий день планировался очередной привоз из Питера, о чем в третий раз напомнил снова отзвонившийся кореш Чахлого, недвусмысленно пригрозив, в случае очередного отказа от пробитой им наводки, слить ее другим питерским пацанам, войдя с теми в долю.
Упускать добычу было нельзя, и вот они здесь…
Часы на облупившейся стене Сбербанка показывали без трех минут одиннадцать. Броневик с инкассаторами, оставив две пухлые сумки с деньгами, отчалил обратно в Питер всего пятнадцать минут назад…
Чахлый, наблюдая, как дрожащая толстуха, очень напомнившая ему снимавшуюся в рекламе «Комета» тухлого вида тетку с гнездом на башке и противным визгливым голосом, торопливо наполняет спортивную сумку тугими пачками денег, буквально ликовал! Вот она, настоящая бандитская жизнь!.. А не те скучные будни на вещевом рынке и жалкие крохи от сытного пирога группировки Кая!
То ли еще будет!
Нет, что ни говори, вовремя Папа скончался, ох вовремя! Скоро о Пионерах узнают все!
– Это все, больше нет ни копейки! – срывающимся голосом наконец сообщила кассирша, выпученными глазами испуганно глядя на грозных гангстеров с автоматами в руках и чулками на лицах.
Происходящее на ее глазах ограбление настолько походило на эпизод из кинофильма, что, несмотря на реально грозящую ей опасность, женщина подсознательно испытывала ни с чем не сравнимое сладостное чувство нездорового возбуждения: «Настоящие грабители, с автоматами, в масках! Теперь будет, о чем рассказывать всю оставшуюся жизнь! Подруги просто обалдеют, когда узнают! Я и пустомеля Клавка – под пулями ужасных головорезов! Класс!..»
– Вот и все, а ты боялась! Только юбочка помялась! – хмыкнул Чахлый, поймав переброшенную кассиршей, как заправской баскетболисткой, через стеклянную перегородку увесистую добычу. – А сейчас всем засохнуть и не шевелиться в течение трех минут! Сваливаем!..
Бросаясь к выходу вслед за Доцентом и Битой, он мельком взглянул на часы на стене. С момента их появления в Сбербанке прошло всего три минуты. Даже если кто-то из служащих нажал спрятанную под перегородкой кнопку вызова ментов, в чем Чахлый, впрочем, не сомневался, то машина с вооруженным до зубов нарядом вневедомственной охраны примчится сюда не раньше чем еще через три минуты. Их мусорская контора располагалась на другом конце городка, об этом предупреждал кореш Гена, дожидающийся сейчас за рулем тачки в подворотне неподалеку…
Ништяк!
Пулей покинув Сбербанк и пряча короткоствольные автоматы под длинными кожаными куртками, налетчики бегом преодолели расстояние до поджидающего их за углом горбатого «Запорожца», попрыгали внутрь и, тарахтя, отчалили прочь.
Ни у одного мента даже с перепоя не возникнет мысли, что для отхода с места преступления налетчики выберут не быстроходный джип или, на худой конец, обычную «девятку», а старый «запор»!
Оставалось лишь проехать несколько кварталов, бросить металлолом на колесах рядом с загнувшимся в связи с демократическими реформами «почтовым ящиком», а самим пересесть в тюнингованный джип цвета мокрого асфальта – последнее приобретение Пионеров! – и, затерявшись в ближайшем лесу, спокойно поделить добычу, после чего окольной, разбитой и грязной грунтовкой окружным путем возвратиться назад, в Питер.
– Ну что я говорил? – периодически глядя через плечо на вспотевшие довольные лица подельников, торжествовал приятель Чахлого – лохматый дворовый хулиган Гена, с ходу бросая едва не опрокинувшийся набок «Запорожец» в узкую арку проходного двора. – Делов-то – два пальца обоссать, зато навар какой! Здесь, почитай, все пенсии местных стариков! Дармоеды хреновы, коммуняки проклятые… Скорее с голоду сдохнут, падлы! – высказал свою твердую жизненную позицию тридцатилетний тунеядец, законченный алкаш и гопник Гена Елкин. Мозгами его природа серьезно обделила, зато силенки, апломба и злости у наводчика было хоть отбавляй! В этом он походил на сидящего рядом краснорожего битюга Биту.
– Нормалек, братан! – поддержал местного кореша с трудом поместившийся на переднем сиденье таратайки олигофрен. – Слышь, Чахлый, а не принять ли нам Геныча в Пионеры, а? Пора увеличивать бригаду, бугор, делов-то прибавляется! Сами уже не справимся!
– А он дело говорит, слышь, Чахлый, – поддержал подельника улыбающийся и жадно дымящий сигаретой Доцент. – Пора подумать о «пехоте». Негоже нам, отцам, самим по точкам ходить и долю с барыг собирать. Бойцов крутых найти проблем нет – только свистни! За две штуки баксов в месяц будут и рожи рихтовать, и из волын шмалять, только дай!
– Я и сам хотел предложить Крокодилу войти в обойму, но раз вы опередили… Заметано, братва! – тоном барина, выдержав эффектную паузу и хлопнув ладонью по сумке с деньгами, сообщил о своем решении принять в их хлипкую группировку новичка Чахлый.
Ему льстило, что подельники, с которыми он еще неделю назад толкался на рынке и сбивал «верхушку» с лоточников и катал, безоговорочно признали в нем главаря. Да и бригаду такими лихими амбалами, как Гена, пора усиливать – Бита и Доцент правы. Первую заяву о себе они сделали, и впереди ждут опасные разборки с конкурентами. Просто так, на испуг, никто долю отдавать не станет, а значит, придется воевать насмерть.
