— Это Томми, — сказал он и допил свой кофе.
— Доешь мою булочку, — предложила Паркер.
— В следующий раз, когда ты еще не успеешь выковырять из нее всю чернику.
Томми Уилкокс предложил Уиллоусу сесть и достал из большого картотечного шкафа рядом с его столом досье на пропавшего без вести Кенни Ли, дело которого проходило за номером девяносто ноль двадцать семь. На Томми была белая рубашка, гладкий голубой галстук, коричневый твидовый пиджак и такого же цвета брюки. Грустные карие глаза с набухшими мешочками, казалось, уже видели все трагедии, на которые горазда жизнь, и знали, что все они еще не раз повторятся. В Ванкувере, только в черте города, ежегодно пропадало без вести от трех до трех с половиной тысяч человек, он работал один, занимался сам каждым конкретным случаем и был всегда страшно занят. Он сел за стол и раскрыл папку.
— Итак, начнем. Нам позвонила миссис Ли — ее муж до сих пор не приехал с работы. Ее попросили перезвонить утром, если к тому времени он не вернется, — было еще мало оснований для тревоги.
Уиллоус кивнул. Обычное дело.
— Она перезвонила в семь ноль-ноль и была очень взволнована. Ранняя пташка. Мы составили описание внешности Ли и разослали во все подразделения, — продолжал Уилкокс, почесав шею, которую натер слишком тесным воротничком, и поправив галстук. — В полдень она позвонила еще раз: его не видели ни друзья, ни деловые партнеры, он пропустил важную встречу. Я сдал информацию в ИЦПК.
— Когда? — спросил Уиллоус.
— Вскоре после этого разговора. — Томми ни минуты даром не потратил.
ИЦПК расшифровывается как Информационный центр полиции Канады и является компьютерным банком данных, которым пользуется полиция всей страны.
— Я попросил ее прийти в отдел, — продолжал Уилкокс. — Она появилась около пяти, незадолго до конца моего дежурства.
Уиллоус посмотрел в окно. Низко над землей висели тяжелые темные облака. Интересно, пойдет опять, снег или нет? — подумал он. И вообще, кончится когда-нибудь эта мрачная зима?
Уилкокс вынул из кармана зажигалку и стал вертеть ее в руках. Он не курил уже трое суток и чувствовал, что еще чуть-чуть, и его легкие взорвутся.
— Миссис Ли принесла все, что я просил, — продолжал Томми,— в том числе недавнюю четкую фотографию Ли. Я просмотрел отчеты о скоропостижно скончавшихся, обзвонил больницы: нет ли неопознанных трупов, похожих по описанию на Ли. Следующие два дня я сидел на телефоне и беседовал с теми, кто недавно видел пропавшего: с сослуживцами, друзьями, соседями. Никто понятия не имел, что могло произойти. Размножив фотографии, я разослал их в средства массовой информации и занялся накопившейся за эти два дня работой.
Уилкокс убрал зажигалку в карман, сунул жевательную резинку в рот, снова достал зажигалку и любовно погладил ее.
— Прошло три дня. Ли так и не появился. Но он уже как-то раз исчезал несколько недель назад. Оказалось, он ездил в Лас-Вегас. Жена утверждала, что больше такого не случалось. Ну ладно, хорошо. Он не пьет, не ходит по женщинам, его бизнес процветает. Я позвонил в полицию Лас-Вегаса — ничего. Ладно, тогда я попросил у миссис Ли разрешения поговорить с их семейным врачом. Ли здоров как бык, сказал тот, ни малейших признаков депрессии. Я узнал его группу крови, посмотрел рентгеновские снимки. Что еще?… Позвонил его стоматологу, потом взял копию карты Ли.
Уилкокс щелкнул зажигалкой, в воздухе заплясали язычки огня.
— Прошла неделя, и я стал предполагать, что Ли убит. Возможно, кто-нибудь наткнется на труп, а может быть, его так надежно спрятали, что за сто лет не отыскать. — Уилкокс посмотрел в окно. — И еще через пару дней, — вздохнув, продолжал он, — кажется, десятого, она позвонила мне и сказала, что ее муж дома и поиски следует прекратить.
— Она объяснила, где он был?
— Нет.
— Ты уверен, что звонила именно миссис Ли?
Уилкокс остервенело зажевал — словно жевательная резинка внезапно утратила свои целебные свойства.
— Это был ее голос, Джек. Это точно. Кроме того, она знала номер дела.
— Я только спросил, Томми. У Ли есть дети?
— Сын и дочь. Девочке тринадцать, ходит в школу. Сыну — двадцать два, и последние три года он живет в Бостоне.
— Что он там делает?
— Учится на факультете экономики и управления в Гарвардском университете.
— И больше миссис Ли тебе не звонила?
— Нет. Я решил, что парень еще раз смотался в Вегас, проигрался до нитки, слонялся там по пустыне без гроша в кармане… Или спутался с хористкой из кордебалета. Что-то в этом роде.
— Мне нужны имена людей, с которыми ты беседовал: друзей, соседей — словом, всех.
— Считай, что они у тебя уже есть… Сразу после обеда.
— На голодный желудок ты работаешь куда быстрее.
Уилкокс вздохнул, развернул еще одну пластинку жевательной резинки и вонзил в нее зубы. Следователи по делам, связанным с убийствами, вечно торопятся как ненормальные. Люди, на которых они работают, уже убиты, мертвы и никогда не оживут. К чему же такая спешка?
Уиллоус поднялся и сделал несколько шагов к двери, но вдруг вернулся и посмотрел Уилкоксу прямо в глаза.
— Полчаса тебе хватит, Томми?
— Конечно, хватит. Сверим часы?
— Сколько на твоих?
Уилкокс посмотрел на руку. Двенадцать, нет, тринадцать минут одиннадцатого. Он поднял глаза, но Уиллоуса уже не было.
Глава 5
Кристи Киркпатрик считал, что за долгое время, что он проработал патологоанатомом, ему довелось видеть и делать такое, о чем большинство людей не могло и помыслить.
Но на этот раз даже он удивился, настолько все было странно, нет, более чем странно.
Морг располагался в старом кирпичном здании на Кордова-стрит, за углом департамента уголовного розыска. Большая квадратная, хорошо освещенная комната на верхнем этаже служила прозекторской. Пол и две стены были выложены голубой кафельной плиткой, а две другие занимали стальные шкафы- холодильники с ящиками по размеру среднего человеческого тела. В потолке был довольно большой световой люк, с витражом из чугунной решетки и матового стекла. Вблизи на нем можно было заметить следы ремонта: витраж был разбит весной тысяча девятьсот сорок седьмого года, когда полицейский по имени Уилбур Картрайт провалился в люк, помогая одной бульварной газетенке сделать натуралистические фотографии вскрытия трупа звезды второразрядного кино. Мягко говоря, несколько непостоянная в привязанностях, она была задушена ослепленным ревностью любовником.
Прямо под световым люком стояли два оцинкованных стола — каждый два метра тринадцать сантиметров в длину, девяносто один сантиметр в ширину и ровно метр в высоту. По узким желобкам в середине столов текла холодная вода, сбегая со слегка приподнятой передней части в хромированную дренажную трубу, уходившую в кафельный пол.
Труп Ли, все еще в классической позе лотоса, гордо восседал на столе, который находился ближе к двери.
Киркпатрик тысячеваттным феном фирмы «Филипс» размораживал тело Кенни Ли. Прошло почти два часа, у Кристи болели уставшие руки, а монотонное гудение моторчика становилось нестерпимым.
