Марина, увидев его, прямо как кавалер... Ухажер, так сказать. Ладно, плевать. Пусть держится как хочет, но ответить на Маринины вопросы ему все равно придется.
Они сели за столик. Марина отмахнулась от официанта, предоставив выбор блюд и напитков Дикулову. Ей не хотелось отвлекаться на всякую ерунду, она уже сосредоточилась на предстоящем разговоре. С чего же лучше всего начать? Или ни с чего не начинать самой, а предоставить говорить Дикулову? Да, пожалуй, это будет лучше всего. А уж потом сказать все, что она о нем думает.
Найдя таким образом наилучшее, с ее точки зрения, решение, Марина сухо потребовала:
– Рассказывай.
Дикулов заговорил не сразу, и пока он молчал, Марина осторожно рассматривала его. Как он изменился... Постарел, поседел, худой стал, как скелет... Сердце Марины внезапно болезненно сжалось. Черт побери, да ведь он тоже никому не нужен, точь-в-точь как сама Марина! Жены нет, дочери нет, племянник не желает его знать... Да, теперь Марина понимала, что это такое – одиночество, что это значит – быть никому не нужным... Но он ведь сам во всем виноват, напомнила она себе. Да, сам... и все равно ей было безумно жаль сидевшего перед ней старого, уставшего человека. Человека, который когда-то любил ее и называл дочерью.
– Да рассказывать-то особенно нечего, – с непонятным Марине напряжением в голосе заговорил Дикулов. – Петя погиб просто потому, что оказался в неподходящем месте в неподходящее время, вот и все.
– Да уж, куда понятнее! – насмешливо бросила Марина.
– Мы в тот день должны были встретиться, – не обратив внимания на реплику Марины, продолжил Сергей Пафнутьевич. – И обсудить открытие нового магазина. Петя собирался стать в нем управляющим...
– Он же отказывался иметь с тобой дело! – удивленно воскликнула Марина.
– Это тебе Валя сказал?
– Ну да... я так поняла.
– Валя ничего не знает. Просто верит матери, а у нее, как ты понимаешь, свой взгляд на вещи. И свое истолкование событий.
– У нее – свое, у тебя тоже не чужое.
– Да, ты права. Но были люди, которые присутствовали при наших с ним встречах, и кое-кто из них до сих пор жив. Если захочешь – можешь проверить, правду ли я говорю. Петя к тому времени уже не отказывался от разговоров со мной, хотя поначалу действительно было так. Проверь, прошу тебя.
– Я подумаю. Дальше что было?
– А дальше явились так называемые конкуренты. Выследили меня каким-то образом. Началась перестрелка, и моя охрана не успела увести Петю в безопасное место. Его убили. Вот и все.
– Вот уж действительно, и все, – покачала головой Марина. – Был человек – и нет человека, и все. И никто не виноват. Очень мило. – И тут ее снова начала разбирать злость. Что-то быстро закипало внутри, вспенивалось, подступая к самому горлу, обжигая, мешая дышать... – Значит, пока ты тут развлекался, открывая новые магазины, я сидела в лесу, пасла коз, кормила кур и вообще наслаждалась жизнью на всю катушку. Даже читать не умела до шести лет!
– Марина, так получилось...
– Замечательно получилось! Лучше не бывает! Зато потом ты изображал нежную любовь к найденной в глухом бору дочери! Как будто ты не мог раньше забрать меня к себе!
– Я действительно не мог, Мариночка...
– Я тебе не Мариночка! Конечно, не мог, бедняжка! Обстоятельства не позволяли! Ты был таким нищим, сирым и убогим, что тебе было не прокормить ребенка! Все новая жена съедала!
– Нет, Марина, не в том дело, что у меня денег не хватало. Просто я тогда место под солнцем отвоевывал, для себя и для тебя тоже, и боялся, что меня подстрелят в один прекрасный день и ты останешься совсем одна. Или же попытаются достать меня по-другому – например, похитят или убьют
Марина недоверчиво смотрела на Дикулова, не до конца понимая, что это он такое говорит – подстрелят... Как это подстрелят, с какой стати?
И вдруг до нее дошло.
В те годы Дикулов создавал свою торговую империю и далеко не всегда, видимо, боролся с конкурентами чисто экономическими методами...
А как аукнется – так и откликнется.
И конкуренты тоже не стеснялись в выборе средств.
Марина встала, резко отодвинув стул.
– Мне пора.
Дикулов тоже поднялся.
– Марина... ты... ты не простишь меня?
Марина молча повернулась и чуть ли не бегом бросилась к выходу.
Нет, лучше было не думать обо всем этом. Не думать, не знать, не иметь дела. Марина уже сто тысяч раз прокляла себя за то, что не сумела справиться с идиотским любопытством, что встретилась с Дикуловым. Зачем ей все это было нужно? Какого черта ей теперь делать с тем, что она узнала?
Хорошо, что она не дочь Дикулову. Не хватало еще быть наследницей бандитского состояния!
Впрочем, ее настоящий папочка ничуть не лучше. Придурок, пьяница и насильник. И к тому же нищий. Абсолютно нищий!
Да, такой родней не похвастаешься.
И друзей у нее нет...
Всю ночь и весь следующий день после встречи с Дикуловым Марину терзали тяжелые мысли. Она не находила себе места, металась по квартире, роняла то одно, то другое, разбила чашку, тарелку... Наверное, ей стало бы легче, если бы она с кем-нибудь поделилась своими несчастьями, но с кем? Почему-то Марине не хотелось вот так, до конца, до самой глубины души, раскрываться перед Ольгой. Что-то ее останавливало, но что – она и сама не понимала. Возможно, дело было в том, что Ольга, хотя и жила отдельно от родителей, все же имела нормальную семью, любящих папу и маму... Да, у Ольги был крепкий тыл. А Марина как будто стояла в чистом поле, и от горизонта до горизонта никого в этом поле не было, лишь дул пронзительный ледяной ветер, уносивший остатки душевного тепла...
К вечеру, около шести, Марина совсем было собралась выйти на улицу, просто так, чтобы подышать городским воздухом, посмотреть на людей, равнодушно идущих мимо... и тут зазвонил ее мобильник.
Он звякнул тихо, как-то очень вежливо, и Марина, даже не бросив взгляда на дисплей, поспешно ответила:
– Да?
Ей было все равно, кто звонит. Лишь бы хоть кто-нибудь позвонил!
Это оказался бутафор Миша.
– Добрый вечер, Мариночка! Как дела?
– Спасибо, неплохо, – едва сдерживая нахлынувший на нее буйный восторг, ответила Марина. Он все- таки позвонил! – А у тебя как?
– Да тоже ничего. Я что хотел спросить... ну, ты тогда вроде заинтересовалась... Может, придешь в наши мастерские посмотреть? А?
– Еще и как приду! – взвизгнула Марина. – Хоть сейчас!
– А что, можно и сейчас, – серьезно сказал Михаил. – Давай я за тобой заеду, хорошо? Минут через сорок. Только ты потеплее оденься, там у нас в некоторых цехах очень даже прохладно. Свитерок какой- нибудь натяни, ага?
– Ага, – счастливым голосом повторила Марина. – Ага, натяну.
– Тогда пока.
Марина в волнении заметалась по комнате. Всего сорок минут на сборы, какой ужас! Что же ей надеть?
